Да, комната поражала своим великолепием, она была в два раза больше ее квартирки в Англии; два дивана один напротив другого, ряд балконных дверей, выходивших на три балкона, громадный телевизор. Мебель под старину вдоль стен по обе стороны двух двойных дверей, ведущих, как она предположила, в спальни.
И все это для тебя одного.
У меня хорошие друзья, сказал Себастьян хриплым и сердитым голосом. К тому же этот номер ближе всего к лифту.
Наконец она перевела глаза на его тело, лежащее на диване, голова на спальных подушках у подлокотника. Оскорбительно яркий голубой гипс резко контрастировал с бледно-желтым шелком дамастовых диванных подушек.
Ты выгля Она вовремя остановилась. Сообщение о том, что выглядит он ужасно, вряд ли было бы принято на ура. Внутри нее маленькая дерзкая девчонка, не отличающаяся ни малейшим благородством, кричала во все горло: «Ура! Себастьян Финлей выглядит ужасно. Жутко. Гнусно. Абсолютно непристойно. У его кожи серый оттенок, волосы сальные и прилипли ко лбу, фу. Под глазами фиолетовые тени, на подбородке многодневная щетина. У белой футболки затасканный вид, и ко всему прочему на нем были трусы. Себастьян в трусах». Ее рот скривило. Ей хотелось исполнить один из тех победных танцев, что исполняют футболисты, когда бегут по полю, задрав футболки на голову.
Спасибо, сказал он, иронично предвосхищая конец не досказанного ею предложения. Извини, что я не встаю.
Тебе, кажется, неудобно, сказала Нина, внезапно осознавая, что ведет себя совершенно ненормально, стараясь не смотреть на верхушку гипса, где тот встречался с трусами. Да бога ради, что же это такое с ней происходит.
Он поджал губы, но не подтвердил ее замечание.
Я это твои вещи. Принесла их. Куда мне поставить чемодан?
Себастьян закрыл глаза, словно запасался терпением, потом посмотрел на свою ногу.
Извини, ты хочешь, чтобы я разобрала твои вещи? сказала Нина.
Это было бы неплохо, сказал он с саркастической ноткой в голосе. Ты принесла мой ноутбук? Зарядку для телефона? Дай мне прежде всего их.
Нина подтащила чемодан ко второму дивану и открыла его.
Господи, Нина. Себастьян нахмурился. Ты зачем все это так затолкала в чемодан? Эти рубашки были свежевыглаженные. А теперь у них такой вид, будто ты ими пол вытирала.
В его словах была правда, ими в некотором смысле и правда вытирался пол, но, прежде чем она успела извиниться или объясниться, он продолжил:
Если ты будешь раздражаться каждый раз, когда я буду просить тебя о чем-то, что тебе не нравится, то из этого ничего не получится. Мне нужен человек, который будет мне помогать, а не избалованная примадонна, которая выбрасывает свои игрушки из коляски, когда ей что-то не нравится. Я знал, что совершаю ошибку. Он закрыл лицо руками.
Нина развернулась, чувствуя, как раздуваются от гнева ноздри. Вероятно, это самая непривлекательная ее черта, но такое случалось с ней, только когда она была по-настоящему зла. А сейчас она была зла как никогда.
Я ценю твое не особо высокое мнение обо мне, мистер Твоя-сестра-последний-человек-в-мире-которого-я-бы-взял-себе-в-помощники, но я не такая мелочная. Я сделала это не специально. Этот дурацкий чемодан открылся сам собой.
Во-первых, это замечание никак не предназначалось для твоих ушей, и я приношу извинения, оно было не слишком тактичным. А во-вторых, да, с этим чемоданом такое случается, пробормотал он, поэтому я тебя и предупредил, что нужно взять сумку.
Значит, поскольку это замечание не предназначалось для моих ушей, оно как бы становится нормальным? сказала Нина. И я вовсе не уверена, что ты конкретно так и сказал про чемодан.
Какая еще конкретика тебе нужна, чтобы ты наверняка взяла кожаную сумку со шкафа? Та, что с Выражение его лица ужесточилось, глаза сощурились. Нина, из этого ничего не получится. Ты вполне можешь прямо сегодня собрать свои вещички и отправляться домой.
Целую минуту она стояла, сжимая и разжимая кулаки, чувствуя себя загнанной в тупик и глупой. Все шло не так, как предполагала. А предполагала она доказать, что прекрасно может обходиться без нянек.
Послушай, ну, я виновата. Это мой первый день здесь. Я могу взять назад твои рубашки и постирать их. Ну это же не конец света.
Не конец, согласился он, поморщившись. Но это неудобство. Это означает, что я должен просить хозяйственную службу, чтобы мне их постирали, а я уже и без того завалил всякими просьбами моего приятеля Алекса, который здесь генеральный менеджер.
Он, наверно, по-настоящему хороший друг. Отель, кажется, довольно дорогой.
Я тебе уже сказал, он оказывает мне услугу. Присматривает за мной, иначе я лежал бы в больнице. Так что я не хочу этим злоупотреблять. Он человек занятой, попробуй-ка руководить такой гостиницей. Я ему сказал, что помощь уже на подходе, вот почему я так ждал твоего приезда.
Себастьян демонстративно посмотрел на часы.
Извини. Ты что, целые дни один? Теперь Нина по-настоящему почувствовала себя виноватой. Ты когда в последний раз ел или пил?
Вчера вечером, коротко сказал он. Но это ничего, сходить в туалет вот настоящая проблема.
Вот в чем причина его мрачного настроения. С этим Нина умела справляться. Она знала, что такое сердитые мужчины.
Без этой информации я могла бы и обойтись, решительно сказала Нина. Но поесть тебе что-то надо, чтобы сохранить силы.
Она взяла меню доставки еды в номера.
Что тебе заказать?
Удиви меня. Мне абсолютно все равно. Я устал от гостиничной еды.
Его апатичный вздох заставил ее замереть и приглядеться к нему внимательнее. Да, вид у Себастьяна был и в самом деле неважный.
Она села на диван напротив с меню в руке и даже на расстоянии уловила отчетливый запах немытого мужчины. Какая-то ее часть могла бы наслаждаться: впервые в жизни Себастьян предстал перед ней в таком жалком виде, но ее добрая часть победила все эти накопившиеся мелочные обиды.
Тебе нужно поесть, сказала она, смягчив голос. Я знаю, тебе, может, и не хочется, а я и не врач, но думаю, это тебе поможет. Как насчет лукового супа? Это довольно легкая еда.
Мне не нужна нянька, резко сказал он, от его апатии за считаные секунды не осталось и следа. Мне нужна практическая помощь. Я не так уж голоден, но ты можешь мне заказать немного еды, лучше будет, если ты поможешь мне распаковать вещи.
* * *
Ух ты, вот это здорово, сказала Нина, разглядывая презентационные коллажи, прикрепленные к двум офисным мольбертам для флипчартов. Она вздохнула с облегчением: разговор на эту тему можно было вести без перехода на личности. Нина со всей скоростью, на какую была способна, достала одежду Себастьяна, повесила помятые рубашки в надежде, что они отвисятся и складки немного разгладятся.
Потом она подошла к коллажам, принялась разглядывать различные дизайны ресторанного интерьера.
Два первых проекта хорошо продвигаются. Себастьян нахмурился. А вот для бистро, в которое я хочу переделать кондитерскую, так пока ничего толком и нет.
Вид у всего шикарный и модный. Нина в этом не разбиралась, но, судя по успехам, которых Себастьян добился со своими ресторанами в Англии, он знает, что делает.
Такой у меня план.
Нина кивнула и с облегчением услышала стук в дверь принесли еду.
Она взяла поднос у официанта и, когда тот помедлил несколько секунд, сконфуженно поняла, что нужно дать ему чаевые. Нина поставила поднос на кофейный столик, взяла свою сумочку, достала оттуда два евро и вручила ему, а когда развернулась, то увидела, что Себастьян вертелся, как червяк на крючке, пытаясь дотянуться до подноса, но, к несчастью, он сполз слишком далеко по диванным подушкам, а теперь ему не хватало опоры, чтобы вернуться на прежнее место.