Benvenuti! воскликнул отец, когда они приблизились к старинному особняку, который принадлежал семейству Спинелли.
Дом, где предстояло жить Маше, находился в районе Сан-Марко рядом с мостом Академии. Фасад палаццо Спинелли выполнен из истрийского камня с широким крыльцом посередине, которое вело на просторную террасу. У здания предусмотрено два входа: один с канала, другой с суши. Палаццо в четыре этажа построено в готическом стиле с семиарочной лоджией. Арки чередовались с колоннами, декорированными двуглавыми орлами символом рода Гвидичи. Во время последней реконструкции на фронтисписе обнаружены фрески, созданные в семнадцатом столетии. При отделке использовался ультрамарин. На цокольном этаже разместился склад, а второй, третий и четвёртый этажи жилые. В восемь часов утра Адриано и Маша прибыли к главному входу, располагавшемуся в сторону Гранд Канала. Их ждала одинокая фигурка. Аллегра Спинелли сестра Адриано.
Buongiorno, tesori miei!3 молодая женщина раскинула для объятий тонкие руки, похожие на крылья.
В Италии принято много обниматься. Маша не любила, когда к ней прикасались малознакомые люди. Здесь это способ здороваться. Случилось печальное событие нужно крепко обнять, если пришла большая радость обнять ещё крепче, а прощаясь, поцеловать.
Сhe bella ragazza4! оглядев девушку с макушки до пят, произнесла тётя Аллегра Спинелли.
Когда ты угловатый четырнадцатилетний подросток и видишь себя некрасивой, то любой комплимент воспринимается с сомнением. Маша сторонилась людей, не подпускала близко. Словно бы она была сделана из стекла, и боялась, что её разобьют, нечаянно задев. Критика пронзала сердце острее кинжала и приводила к слезам. Маша никогда не плакала на публике. Она предпочитала переживать девичьи страдания наедине с собой. Но тётя не обратила внимания на помрачневшую племянницу. Аллегра обняла брата Адриано и весело защебетала быстрым и певучим сопрано контральто.
Имя, данное человеку при рождении, определяет его судьбу. На итальянском Аллегра значит весёлая, живая. Семья Спинелли знала о лёгком нраве Аллегры. Тётушка пренебрегала всем, что вызывало печаль. Поэтому двери её души распахнуты настежь. Она влюблялась, но так и не создала семью.
Где же мама? спросил Адриано.
В гостиной, ей нездоровится, отводя взгляд, ответила Аллегра. Когда природа замирает на зиму, матушка всегда грустит.
Тридцатичетырёхлетняя Аллегра типичная представительница итальянской нации. Высокая, стройная, как римская богиня, яркая брюнетка с вьющимися волосами, собранными в конский хвост. Брюки-сигареты подчёркивали длинные ноги, а белый свитер из кашемира выгодно оттенял оливковую кожу и тёплые карие глаза под плавным изгибом чёрных бровей. Лёгкий макияж придавал её лицу свежести. Аллегра внимательно изучала Марию. Племянница и тётя никогда не виделись. И первая встреча поразила их. Маша неловко переминалась на месте. Она чувствовала себя чужой, даже рядом с родственниками.
Как и всегда. Мама всё ещё сердится? пробормотал Адриано.
Аллегра предпочла не отвечать на вопрос брата.
Вы прибыли к празднику, сказала она. Скоро начнётся карнавал. Ещё встретите День всех влюблённых.
Тётя подмигнула Марии, и та зарумянилась. Девочка влюблялась однажды и слишком давно. В детском саду. То было простое беззаботное время, когда кроватки рядом и общие игрушки. А взрослая жизнь другая. Сложная и запутанная, но такая увлекательная и манящая.
Вы устали? Проходите в столовую, я приготовлю вам горячего яблочного сока с корицей, пригласила Аллегра. А вечером вас ждёт семейный ужин. Я сама займусь его приготовлением.
Тётушка ворковала что-то себе под нос, нарезая сыр, который купила в лавке напротив. Аллегра была поклонницей сортов «Фонтина» и «Маскарпоне».
Ланч состоялся в малой гостиной. Маша удивлённо оглядывалась. Ещё никогда она не поглощала бутерброды и яблочный сок в столь изысканной комнате. Здесь преобладал пышный стиль барокко. Мраморный стол располагался в самом центре помещения, сбоку стулья с изогнутыми ножками и подлокотниками, которые украшали резные орлиные головы. В шкафчиках, располагавшихся напротив окна, хранилась старинная фарфоровая посуда, и бокалы из муранского стекла. На столе хрустальная ваза с красными розами. Когда темнело, включали барочную люстру.
А теперь экскурсия, сестра и брат, обнявшись, поманили Машу за собой.
В палаццо Спинелли ощущался дух истории. Полы выложены мозаикой, в спальнях лежали толстые персидские ковры, которые приглушали шаги. Красочные гобелены оживляли сумрачный коридор. Путь пролегал по нескольким парадным комнатам, в которых обычно принимали визитёров. В большой гостиной, где пространство залито светом, царило утончённое барокко. Интерьер соответствовал представлениям о венецианском стиле в декоре. Полы из мрамора начищены до блеска. Свет переливался в хрустальных гранях люстры. Идеально ровный деревянный потолок украшала старинная лепнина. Можно было с лёгкостью представить, что когда-то давно предки устраивали здесь светские рауты. Серебро сочеталось с насыщенным малиновым, много глянцевых и зеркальных поверхностей. Имелись и примечательные детали камин и лестница-обманка, ведущая в никуда. Золотые тона в оформлении мебели переплетались с малиновыми в отделке стен, которые украшали фрески. Это были реплики картин знаменитых художников эпохи Возрождения. Они вызвали вздох восхищения у Маши. Рядом с массивным камином, из французского мрамора удобно расположили диван с каретной стяжкой. На каминной полке стояли часы, напоминавшие о скоротечности времени, и семейные портреты в серебряных рамках. Огонь всегда успокаивал Беатриче Спинелли. Тёмными январскими вечерами она сидела у камина, читала или вышивала. Мощь и спокойствие оранжевого пламени зачаровывали Беатриче с детства. Бабушка ожидала их здесь.
Добро пожаловать! произнесла, наконец, графиня после долгого, пристального взгляда на Адриано.
Здравствуй, мама, ответил Адриано и собрался обнять её, но она жестом остановила сына.
Не надо, я приболела. Боюсь, у меня грипп, предостерегла она и строго взглянула на Машу. А это, стало быть, Мария?
Девочка посредственная до изнеможения. Серенькие волосы и бесцветные глаза. Безразмерный свитер, мешковатые джинсы и стоптанные кеды. Ни красоты, ни стати. Каменно серая, как хмурое осеннее утро. Маша не взяла ни капли ярких красок семьи Гвидичи, из которой происходила Беатриче. А что же характер? Нрав внучки ещё предстоит узнать. Кажется, девчонка ни рыба ни мясо. Нет в ней породы.
З-здравствуйте! заикаясь, поздоровалась Маша по-итальянски и хотела сделать книксен, как на приёме у королевы, но вовремя сдержалась.
Осмотрись, тебе, должно быть, интересно, графиня чопорно кивнула.
Притягивало внимание фортепиано середины девятнадцатого века, стоявшее у большого окна, из которого струился голубоватый зимний свет. Клавиши потускнели от времени, но звук ещё радовал чистотой и стройностью. На инструменте скучала музыкальная шкатулка, которая передавалась из поколения в поколение. Маша подняла крышечку, и комнату заполнила механическая музыка, а внутри на небольшой зеркальной платформе вращался переливавшийся всеми цветами спектра лебедь из муранского стекла.
Какая красота! восхитилась Маша.
Ты не видела подлинной красоты! заговорила графиня зычным голосом и указала на стену напротив.
Маша оглянулась и ахнула. Вся стена от мраморного пола до деревянного потолка декорирована веерами в специальных стеклянных футлярах. Вещи разных эпох и стилей. Кокетливые, классические, экстравагантные все они принадлежали представительницам прославленного рода Гвидичи. Коллекция для выставки в музее.