– Пошли обратно к госпоже Ладе.
– Отлично, – согласилась нянюшка. – Но может, сначала все же перекусим? Готовят здесь неплохо, хотя сама еда – какой-то сплошной завтрак круглые сутки. Понимаешь, о чем я?
Когда они встали, со сцены донесся некий звук. Вернулся Уолтер, сопровождаемый слегка потолстевшим Грибо. Не замечая наблюдателей, юноша продолжил мести сцену.
– Первое, что мы сделаем завтра, – сказала матушка, – пойдем навестим Козлингера, этого специалиста по ещегодникам. Я приняла решение и знаю, что с ним делать дальше. А потом разберемся тут.
Бросив пристальный взгляд на невинную, погруженную в уборку фигуру на сцене, она пробормотала себе под нос:
– Что же такое ты знаешь, а, Уолтер Плюм? И что ты видел?
– Ну разве это было не поразительно?!– воскликнула Кристина, плюхаясь на свою кровать.
Ее ночная рубашка, как заметила Агнесса, была белой. И чрезвычайно кружевной.
– Да, действительно, – ответила Агнесса.
– А вызовы!! Господин Бадья утверждает, что меня вызывали больше раз, чем кого-либо другого, кроме госпожи Хихигли!! О, я так перевозбудилась, что наверняка не смогу заснуть!!
– Выпей теплого молока, – посоветовала Агнесса. – Я едва втащила эту кастрюлю по лестнице.
– А цветы!! – воскликнула Кристина, не обращая внимания на чашку, которую Агнесса поставила возле ее кровати. – Господин Бадья сказал, букеты начали поступать сразу после представления!! А еще он сказал…
Кто-то негромко постучал в дверь.
Кристина поправила кружева.
– Войдите!!
Дверь отворилась. Шаркая ногами, вошел Уолтер Плюм, полупогребенный под букетами цветов.
Сделав несколько шагов, он споткнулся о собственные ноги, качнулся вперед и уронил букеты. Затем в немом замешательстве уставился на девушек, резко повернулся и направился к выходу.
Кристина захихикала.
– Прошу прощения г-госпожа! – извинился Уолтер.
– Спасибо, Уолтер, – поблагодарила Агнесса.
Дверь закрылась.
– Ну разве он не странный?! Ты обратила внимание, как он на меня смотрел?! Не найдешь ли ты какую-нибудь вазу для цветов, Пердита?!
– Конечно, Кристина. Всего-то идти – семь лестничных пролетов.
– А я в награду выпью это чудесное молоко, которое ты для меня приготовила!! А в нем есть специи?!
– Специи? О, само собой, – хмыкнула Агнесса.
– Но это ведь не настойка вроде тех, которые готовите вы, ведьмы?!
– Э-э, нет, – ответила Агнесса. В конце концов, в Ланкре пользовались исключительно свежимитравами. – Э-э… Похоже, для всех цветов ваз не хватит, даже если использовать подсебятник.
– Какой подсебятник?!
– Подсебятник… ну, знаешь. То, что ты используешь по ночам, чтобы далеко не бегать.
– Ты такая смешная!!
– Кроме того, все равно его у нас нет, – добавила Агнесса, краснея до корней волос.
Тем временем Пердита внутри ее расчленяла Кристину на части.
– Тогда расставь те, что от графов и лордов, а остальными я займусь завтра!! – велела Кристина, поднимая чашку.
Взяв чайник, Агнесса направилась к двери.
– Пердита, дорогая!! – окликнула Кристина. Чашка замерла на полпути к ее губам.
Агнесса повернулась.
– Знаешь, мне все-таки показалось, что ты пела немножко громковато!! Слушателям приходилось напрягаться, чтобы услышать меня!!
– Извини, Кристина, – покорно ответила Агнесса.
И зашагала вниз по темной лестнице. В этот вечер на каждом втором пролете в маленьких нишах поставили по свечке. Без них на лестнице царил бы полный и непроницаемый мрак, но свечи наполнили углы хищно прыгающими тенями.