Мать проследила за направлением его взгляда.
– А это что за штуковина?
– Это люстра, мама.
– Довольно большая. А на чем она держится?
– Наверняка на специальных канатах и других креплениях.
– Как по мне, вид у нее опасный.
– Я уверен, она абсолютно безопасна, мама.
– А что ты знаешь о люстрах?
– Я просто думаю, что люди не посещали бы Оперу, будь у них хоть тень опасения, что на голову им свалится люстра, – резонно ответил Генри и попытался продолжить чтение.
«Мистер Ха, он же Мастер Маски.Из-за Мистера Ха (тен.), загадочной личности благородного происхождения, в городе поднимается скандал: прикидываясь мужьями высокородных дам, он добивается их любви. Однако Лаура (сопр.), невеста Каприччио (бар.), не уступает его домогательствам…»
Генри заложил страницу закладкой, достал из кармана книжку поменьше и нашел в ней слово «домогательства». Сейчас он пребывал на территории, на которой чувствовал себя не вполне уверенно; за каждым углом поджидало что-то непонятное, способное смутить и повергнуть в замешательство, и он не собирался дать себя поймать на каком-то слове. Генри жил в постоянном ужасе того, что А Вдруг Потом Начнут Задавать Вопросы.
«…И с помощью своего слуги Вострокрыла (тен.) он изобретает увертку…»
Словарик опять был извлечен из кармана.
«…С кульминацией во время…»
И опять.
«…Сцены на знаменитом Балу Масок во дворце герцога. Но Мистер Ха не стал сводить счеты со своим старым оппонентом графом де…»
«Оппонент»… Вздохнув, Генри опять потянулся к карману.
Через пять минут поднятие занавеса…
Зальцелла давал смотр войскам. Они состояли из работников сцены, маляров и всех служащих, которых на сегодняшний вечер можно было освободить от основной работы. В конце строя по стойке «смирно» стояли примерно пятьдесят процентов Уолтера Плюма.
– Итак, теперь вы знаете, где кому нужно находиться, – произнес Зальцелла. – И если вы что-нибудь заметите, хоть что-то подозрительное, то незамедлительно дадите мне знать. Все понятно?
– Господин Зальцелла!
– Да, Уолтер?
– Оперу прерывать нельзя господин Зальцелла!
Зальцелла покачал головой.
– Я уверен, в таких обстоятельствах зрители поймут…
– Шоу должно продолжаться господин Зальцелла!
– Уолтер, ты сделаешь то, что тебе сказано!
Кто-то еще поднял руку.
– Однако он верно говорит, господин Зальцелла…
Зальцелла закатил глаза.
– Надо изловить Призрака, – объявил он. – Если удастся сделать это без лишнего шума, будет хорошо. Разумеется, я не хочу останавливать шоу. – Он заметил, как все сразу расслабились.
По сцене прокатился глубокий аккорд.
– А это что еще такое?
Зальцелла прошагал за сцену и столкнулся нос к носу с Андре. Вид у того был возбужденный.
– Что происходит?
– Мы починили его, господин Зальцелла! Только… видите ли, он не хочет теперь уступать мне место…
Библиотекарь кивнул главному режиссеру. Зальцелла знал о некоторых привычках орангутана. К примеру, если библиотекарь хотел где-то сидеть, то именно там он и сидел. Однако следовало признать, органистом он был первоклассным. Его послеобеденные концерты в Главном зале Незримого Университета пользовались колоссальной популярностью – в особенности потому, что орган Незримого Университета выдавал все до единого звуковые эффекты, даже те, которые изобретательскому гению Чертова Тупицы Джонсона и в самом бредовом сне не снились.