Из боковых проходов послышался слабый писк.
– Эй?
Она заблудилась в каких-то подвалах, и все, что у нее есть, это укорачивающаяся на глазах свечка. Воздух смердит, плиты скользят, где она, никто не знает, она здесь может умереть, ее здесь могут…
Во мраке сверкнули глаза.
Один зеленовато-желтый, другой жемчужно-белый.
А потом показался свет.
По проходу, отбрасывая длинные тени, что-то приближалось.
Крысы, разбегаясь, в панике спотыкались друг о друга…
Агнесса попыталась вжаться в стену.
– Привет госпожа Пердита Икс Нитт!
Из мрака сразу за Грибо выступила знакомая фигура. Человек, казалось, весь состоял из коленей и локтей; через плечо у него был перекинут мешок, а в другой руке он держал фонарь. Мрак разом утратил весь свой ужас.
– Госпожа Нитт тут много крыс поэтому ходить сюда одной наверное не стоит!
– Уолтер!
– Нынче когда умер бедный господин Хвать приходится делать и его работу! Я можо сказать на все руки мастер! Теперь вот с этими злодейками сражаюсь! А господин Грибо он их просто бьет лапой и они в мгновение ока отправляются на свои крысиные небеса!
– Уолтер!… – с облегчением повторила Агнесса.
– Тут много всякого разного встречается! Эти старые туннели доходят до самой реки! Чтобы здесь не заблудиться надо ни в коем случае не терять головы! Но я могу вывести!
Бояться Уолтера Плюма было невозможно. Его присутствие вызывало целый ряд чувств, но ужаса среди них не было.
– Э-э… да, – ответила Агнесса. – Я самом деле заблудилась. Извини.
Грибо уселся и с наглым, надменным видом принялся умываться. Если бы коты могли усмехаться, он бы сейчас усмехался, подумала Агнесса.
– Ну вот набрал полный мешок теперь отнесу в закусочную господина Буравчика! – объявил Уолтер, круто поворачиваясь и пускаясь вприпрыжку из подвала, даже не удосужившись проверить, поспевает ли Агнесса за ним. – За каждый мешок он платит полпенни не хухры-мухры! Гномы считают что крыса отличное блюдо! Лишний раз убеждаешься если бы мы все были одинаковыми этот мир был бы очень странным местом!
Путь до какой-то другой, с виду довольно часто используемой лестницы показался Агнессе на диво коротким.
– А ты когда-нибудь видел Призрака, Уолтер? – спросила она, когда Уолтер поставил ногу на первую ступеньку.
Он даже не оглянулся.
– Врать нехорошо!
– Э-э… да, я тоже так считаю. Ну тогда… Когда ты в последний раз видел Призрака?
– В последний раз я видел Призрака в большом зале балетной школы!
– Правда? То есть ты вошел, увидел его там – и дальше что?
Уолтер сделал небольшую паузу, после чего резко выпалил:
– Он сбежал!
И заковылял вверх по лестнице, всей походкой подчеркивая, что разговор окончен.
Грибо еще раз усмехнулся в глаза Агнессе и последовал за ним.
Лестница была короткой – всего один пролет – и заканчивалась люком, открывающимся в закулисное пространство. Она заблудилась всего в паре дверей от реального мира.
Ее появления никто не заметил, что было не ново. Люди, как правило, исходили из того, что, когда в ней возникнет нужда, Агнесса непременно окажется рядом.
Уолтер Плюм уже ускакал прочь, очевидно поспешая по каким-то своим неотложным делам. Агнесса в сомнении огляделась. Наверное, если бы она исчезла, никто бы этого тоже не заметил – пока Кристина не открыла бы свой очаровательный ротик…
Он не хотел отвечать, но когда к Уолтеру Плюму обращались, он должен был ответить. А еще у нее создалось впечатление, что врать он не умеет. Врать – это плохо.
Она ни разу не бывала в балетной школе, которая располагалась неподалеку от сцены, но представляла собой особый, замкнутый мирок. Каждый день оттуда появлялись танцовщицы – словно тоненькие щебечущие овечки под присмотром престарелой матроны, – и выглядели балеринки так, будто кормили их исключительно маринованными лимонами.