Наверное, незнакомка вдруг как-то почувствовала что ее разглядывают, обернулась. Женька не успел вовремя опустить глаза, встретился с синеглазкою взглядом словно утонул в синем мареве, даже и сказать ничего не успел все мысли из головы словно ветром сдуло. Лишь услышал, как девчонка попрощалась, ушла
Опять не познакомились! Нет, ну надо же Что ж, кому что. Кому газетные вырезки, а кому девчонки!
Спасибо, прочитал.
Может, на дом что-нибудь почитать возьмешь? Я выдам.
Машников набрал в грудь побольше воздуха, как будто собрался нырнуть глубоко- глубоко в омут и тихо спросил:
А вот эта девочка она что-то интересное брала?
Основы философии, улыбнулась библиотекарша. Гегель, Фейербах, Шопегауэр. Это Женя Лесникова. Наш самый лучший читатель!
Женя Лесникова Лесникова Женя Женя ну, надо же!
До свидания. А книг не надо, спасибо. Я я еще на днях загляну.
Женька поспешно выскочил на улицу Куда там! Синеглазой Жени и след простыл! Ну да, станет она дожидаться, села на велик да укатила. Ни слева ее не видать, ни справа, ни у почты У почты Оп-па! Кажется, попал!
Они снова там стояли! Четверо наглых парней. Те самые. Стояли и ухмылялись, и явно смотрели на Машникова. Поджидали, ага. Теперь уж никуда не денешься. Не бежать же, ага.
Сжав кулаки, Женька напустил на себя самый независимый вид и быстро зашагал мимо почты. Сердце колотилось, как мотор экскаватора! Может, и обойдется все? Может, они него ждут, а того самого мотоциклиста.
Здра-асьте, какие люди!
Нет, не мотоциклиста Самый наглый Колян издевательски поклонился, сдув упавшую на лоб белобрысую челку. Такие же белобрысые ресницы и круглое краснощекое лицо делали парня похожим на поросенка. На редкость неприятная физиономия, на редкость. Да и остальные! Ну и гоблины. Вот точно гоблины. Или орки. Тот еще видок! Руки в цыпках, какие-то серые, с оттопыренными губами, лица, вся одежда в пыли. Один вон коротышка в свитере, несмотря на жару!
Ты нас извини парень, сплюнув, обратился старший высоченный дылда в белой бейсболке с надписью «Нью-Йорк». Ну, подрались с кем не бывает? Хочешь с нами водиться?
Машников прищурился, не веря своим ушам. Ага, хочет он, как же! Просто отстали бы, не приставали, уж как-нибудь обошелся бы и без них.
Только для того задание одно надо исполнить. Плевое совсем, щурясь, поведал длинный. До реки через поле дойти и обратно. Во-он по той тропке.
Дылда показал рукой на заросшее борщевиком поле, начинавшееся сразу за почтой. Действительно всего-то.
Об опасности борщевика Женька, вообще-то, знал. Мама строго-настрого наказывала, чтоб руками не трогал. Мама-то наказывала, но вот Ума-то палата встретился с борщевиком лицом к лицу первый раз. Ну, и что с того, что опасное растение! Ну, жжется, как крапива. Вряд ли больней. Можно и потерпеть.
Куда, говорите, идти?
Да вон, по тропинке.
Хороша тропинка! Заросла вся, борщевик соцветиями метра по три в небо. Лесом стоит. Не пройти, не поехать, протиснуться только и можно.
Машников плечами пожал:
Ладно.
Все ж, Женька почувствовал неладное. Больно уж ухмылялись парни нехорошо, переглядывались гаденько. Ну и что? Ну, больно можно и потерпеть. Главное, трусом не назовут и приставать больше не будут наверное.
Иди, иди, Колян даже по плечу похлопал.
Женька повернулся, закусил губу
И вдруг крик:
Стой!
Машников обернулся. На красном велосипеде, прямо к ним, ехала-летела его тезка Женя. Темные волосы развевались за ее плечами, синие глазищи сияли. Нет! Метали молнии!
Это вы его в борщевик посылаете? остановив велик, девчонка спрыгнула наземь. В шортиках и маечке. А сами-то слабо, а? Совести у вас нет, вот что!
Это называется наехала. Не в прямом, в переносном смысле. Похоже, эта вот мелкая Женька нисколько гопников не боялась, наоборот даже. Видать, не дачница местная. Наверное, и брат старший есть с кулачищами, как арбузы.
Длинный даже как будто ростом меньше стал. Бейсболку повернул козырьком назад, попятился:
Да мы так просто. Просто так предложили. А он и повелся, гы!
Тут досталось и Машникову.
Ты что, совсем уже? В борщевик, с голыми ногами? Вот уж точно ума нет.
Женька не знал, что и сказать. А что тут скажешь?
Что молчишь-то? не отставала девчонка. У вас в городе борщевик совсем не растет, да?
Ну не растет, Ума Палата потупился. Это ж как крапива.
Сам ты крапива! Больницей, ожоговым центром пахнет.
Пока девчонка ругала Машникова, наглые пацаны как-то быстренько растворились, исчезли, словно их ту и не было. Подались к почте, а там только их и видели. Впрочем, и Женя не стала долго задерживаться.
Бросила презрительно:
В следующий раз думай, что делаешь. Пока крапива!
Хмыкнула, вскочила в седло да покатила себе, как ни в чем ни бывало. Женька же опять себя ругал что ж не представился, не сказал, как зовут, не Эх, не до того было! Вон, как эта синеглазая даже рта раскрыть не дала почти. Но, приятно, что заступилась. А он-то, дурак, даже и спасибо забыл сказать, вот ведь дерево, а еще Ума Палата!
Что ж ты без книжек-то? удивилась тетя Глаша. Неужто, в библиотеке ничего почитать не нашлось? Так у меня на чердаке книжки есть. Заберись да глянь.
Вот это было кстати. Поблагодарив тетушку, Женька прихватил с собой фотоаппарат и забрался на чердак. Вид из чердачного окна открывался чудесный: на реку, на дальний сине-голубой лес, на старинную белокаменную церковь, стоявшую на самой излучине. Распахнув створки, Женька высунулся и сходу сделал несколько снимков
Фотографируешь? неожиданно спросили снизу, с соседнего двора.
Ну да. Снимаю.
Машников опустил глаза. Прямо под ним, у сарая и парников, стояла высокая девчонка года на два, на три старше Женьки. В синих джинсовых шортах и красном купальнике, между прочим рыжая. То есть рыжеватая. Волосы, как у мамы, только у мама перекрашенные, а у нее тоже может, крашенные, а, может, свои.
Кроме самой девчонки Женькино внимание привлекли две лежащие у сарая лодки-байдарки. Старые и клеенные-переклеенные. Девчонка их как раз и клеила, держа в руках желтый тюбик «Момента».
А я байды ремонтирую. Слушай, у тебя камеры велосипедной, случайно, нет?
Не знаю, подав плечами, признался Машников. Тут, на чердаке, вообще-то много всего. Сейчас посмотрю может, и найдется.
Ой, хорошо бы! А то у меня вся резина кончилась.
Камеру Женька нашел. Целых две, вместе с покрышками, узенькие, по виду от какого-то старинного детского велосипеда. Выглянул в окно радостный:
Лови!
Вот спасибо, обрадовалась соседка. Нет, нет, не кидай. Сам спускайся, зайди, там калитка. И это фотоаппарат захвати, ладно?
Хорошо, кивнув, Машников опрометью спустился по лестнице и через пару десятков секунд уже был на соседнем участке.
Быстро ты, заценила девчонка. Фотик тут положи и давай, помогай разрезать. Вот, подержи ага Меня, между прочим, Леной зовут. А, если по простому Ленка Сабля. Сабля это от фамилии Саблина.
А я Машников, Женя.
Женя, значит. Буду тебя Жекой звать. Вот что, Жека на-ко вот, клей пальцем размазывай видишь, как?
Ленка показала и Женька кивнул:
Ага.
Пока размазывал, новая знакомая ловко зачистила шкуркой места около пореза. Сюда и приложили вырезанную из камеры заплатку.
Теперь прижимай. Ага! Ну, пусть сохнет. Пока же Можешь меня сфоткать?
Да запросто! Я вообще фоткать люблю.
А я только телефоном. А у тебя фотик шикарный.
Мама подарила
А я думал папа, хмыкнула Сабля.
Машников сразу посмурнел:
Нет, папы у меня нет. Был когда-то, но
Не хочешь вспоминать не надо, покладисто согласилась Ленка. У меня тоже всего такого полно, что и вспоминать не хочется. Ладно! Ты меня у байдарок сфоткай.
Женька покачал головой:
Лучше на фоне березы. Потом у забора, там и церковь видна.
Давай. Как знаешь.
Ленка Сабля получилась здорово! Она и сама-то по себе девчонкой была симпатичной: рыжая, и глаза большие, светло-серые. Да Женька еще снимать умел. Как профессионал почти.