Майрам! мужчина охнул и убрал мою руку, а затем стал медленно протискиваться в узкое лоно, наполняя его собой, растягивая и причиняя боль то, чего я так боялась. Я взглянула в лицо Шаккара его глаза были закрыты, но по всему было видно напряжение. Внутри всю меня распирало от чужого проникновения, а затем принц двинул бедрами и низ живота опалила острая боль. Не удержавшись, закричала и мой мучитель замер, но ненадолго. Совсем скоро он начал двигаться. Сначала медленно, затем все быстрее и быстрее. Я закусила губу и отвернула лицо, и тут же почувствовала, как горячие губы мужа обожгли кожу на шее и при этом он не переставал двигаться во мне, переполняя и разрывая на части.
Хотелось кричать, но я лишь кусала губы и сжимала ладони в кулаки.
Тахира сказала, что будет больно. Я не знала, что так сильно. Как только получилось не расплакаться сама не знаю, а Шаккар все двигался и двигался, увеличивая темп проникновения в меня, а затем застыл и закинув голову, закрыл глаза. Зарычал так, словно превратился в дикого зверя. Еще один толчок, более сильный, чем все предыдущие, затем снова и снова и все закончилось. Внутри разгоралась боль, по бедрам потекло что-то горячее до отвращения.
Мужчина осторожно перекатился и лег рядом, тяжело дыша. Вся его грудь была усыпана бисеринками пота, а глаза по-прежнему закрыты.
Я тоже закрыла глаза, мечтая о том, чтобы это никогда не повторилось.
Что там говорила Тахира о том, что мне ЭТО может понравится? Да никогда! Как же больно!
Открыв глаза, попыталась сесть, но тут же тяжелая рука придавила меня к ложу. Шаккар привстал и осмотрел меня с каким-то удовлетворенным блеском в темных глазах.
Лежи! Я прикажу рабам принести воды, чтобы ты могла помыться, сказал и сам встал, да как был, в чем мать родила, так и направился к выходу из шатра. Я проследила взглядом за его спиной, широкой, темной, опустилась ниже на тонкую талию и ягодицы, взглянула на длинные ровные ноги, но стоило мужчине обернуться и шагнуть назад, к ложу, я зажмурилась.
Мужчина приблизился и опустился рядом. Потянулся ко мне и пальцами коснулся сомкнутых глаз.
В следующий раз будет иначе, сказал он и я вздрогнула. Мне совсем не хотелось этого следующего раза. Пусть идет к своей Сарнай, а меня оставит в покое.
Посмотри на меня, Майрам! приказал он. Не попросил, а именно приказал и я, подчинившись, распахнула глаза и увидела склоненное над собой лицо варвара. Он смотрел пристально, но больше ничего не произнес до тех самых пор, пока в шатер не вошли его люди, тащившие бадью, наполненную водой. Только укрыл меня покрывалом, скрыв от чужих глаз, а когда мужчины вышли, снова раскутал и легко, как пушинку, поднял на руки и понес к бадье.
Я сам смою кровь, сказал он довольно. Мне оставалось только повиноваться.
Вода в бадье оказалась теплой и приятно освежила разгоряченное тело. Шаккар осторожно опустил меня в воду, а затем принялся мыть, бережно, словно я была хрупким сосудом в его руках. Прикосновения варвара в этот раз не причинили неудобств, хотя он касался меня в самых потаенных уголках тела. Я настолько расслабилась, что, кажется, уснула и пришла в себя, только когда оказалась на ложе. Дернулась и огляделась по сторонам.
Светильники погасли и вокруг сгустилась тьма. Но за спиной лежало горячее тело мужа, а его рука властно притянула меня к широкой груди. Сопротивляться не было ни сил, ни возможности, и я сделала единственное, что смогла закрыла глаза и уснула, оставив все на потом.
Глава 4.
Серый прохладный рассвет застал Сарнай возвращающейся от озера, в тихой заводи которого она провела жаркую ночь. Дозорные в лагере, завидев свою Повелительницу, почтительно поклонились ей. Сарнай ответила легким кивком и прошла мимо горевших костров в просыпающийся лагерь, точно уверенная в том, что тот, кто следует за ней, останется не замеченным.
Как-то он спросил у Сарнай, почему она выбрала его. Повелительница тогда только рассмеялась и ответила просто:
У меня не ты один. Просто я умею скрывать свои чувства. Шаккар всегда будет думать и знать, что он для меня единственный.
Она вспомнила, как усмехнулся на ее слова Аббас, но ничего не возразил. Их связь длилась уже два года и пока никто не заподозрил и не улучил Повелительницу в измене она умела скрывать свои следы, а старая Наима ей в этом помогала и делала свою работу отлично.
В эту ночь Сарнай могла позволить себе встречу с любовником. И пока Шаккар был занят с молодой женой, Повелительница не скучала в объятиях его молочного брата.
Сарнай нравился Аббас, нравилось его тело, его крепкие руки. Она всегда любила сильных мужчин, крупных. Аббас был меньше Шаккара, но не менее искусен к науке любви. В его объятиях Сарнай чувствовала себя королевой, настоящей, а не мнимой. Роди она наследника Шаккару тогда, много лет назад, сейчас ее признал бы и его отец. Но Вазир помнил то, что произошло и до сих пор злился на молодую женщину. Появление второй жены немного мешало Повелительнице, хотя она давно все решила для себя. В ее планы входило позволить этой маленькой тростинке родить мужу сына, а лучше даже двух.
«Дети часто умирают», подумала женщина. Второй сын будет подспорьем, но вот дальше Майрам Сарнай была не нужна.
Темнота шатра встретила Повелительницу усталым голосом ведьмы. Рабыня поджидала свою госпожу, волновалась, или делала вид.
Вы снова рискуете, сказала она тихо.
Отстань, проговорила устало Повелительница. Кто ты такая, чтобы указывать мне?
Я никто, Наима привстала с циновки, посмотрела, как госпожа упала на свое ложе, но я опасаюсь за вас, что кто-то заметиттайное всегда становится явным
Рот закрой и спи, Сарнай легла, раскинув руки с довольной улыбкой на губах. В ее памяти все еще были сильны воспоминания ее любви с Аббасом. Она помнила каждое движение его твердого тела, каждый хрип и стон, каждую ласку. Грубую, злую, как Сарнай и любила. Ее лоно все еще сжималось, стоило ей представить, как молодой мужчина врывается в нее.
Скоро лагерь проснется и для отдыха Повелительнице осталось мало времени. Сегодня она должна быть среди своих людей. Сарнай не пропускала тренировки и этот день не станет исключением.
Она закрыла глаза и улыбнулась, чувствуя себя удовлетворенной и сонной. Потянулась кошкой и уснула, едва солнечный свет пробил серый утренний туман.
Когда я проснулась, то первым, что увидела, было лицо Тахиры, что склонилась надо мной с улыбкой. Резко поднялась, заставив принцессу варваров отпрянуть назад, и натянула на тело покрывало, отметив с облегчением, что Шаккар ушел и, по всей видимости, давно. Его половина ложа была прохладной, стоило прикоснуться ладонью.
Я пришла за тобой, сказала Тахира и огляделась в поисках моих вещей, но увидела только ткани, разбросанные на ковре. Прищелкнула языком и, нагнувшись ко мне, властно сорвала с меня покрывало. Я тут же покраснев, хотела было спрятаться от взгляда девушки, когда поняла, что принцесса смотрит совсем не на меня, а чуть мимо, на простыни, где красовалось алое пятно моего позора.
Все понятно, усмехнулась Тахира и подняла на меня взгляд красивых глаз. Я надеюсь, мой брат внял доводам своей сестры и был осторожен
Это было ужасно! не удержалась я и девушка нахмурила брови.
Вставай, одевайся, велела она, а простынь надо убрать от чужих глаз подальше. Как бы рабы не донесли Сарнай! и пока я поднималась на ноги, пряча руками и волосами наготу, принцесса варваров стянула простынь и смотала ее в узел.
Выброшу позже в костер! объяснила Тахира.
Я прошла по ковру и нагнулась над тонкими тканями своего платья, но стоило сестре мужа увидеть это, как она тут же вскричала: