Я?! как-то странно взвизгнула Ксения. Я должна известить полицейских?!
А кто? Я в Москву не собираюсь. Вы собираетесь, Розалия Карловна?
Старуха смачно откусила от бутерброда с красной икрой, прожевала и сказала басом:
Лично я собираюсь выпить кофе с коньяком.
И я не собираюсь, поддержал Владислав со своего места. У меня законный отпуск, я его ещё не отгулял, так что
А кем вы трудитесь? спросил Степан Петрович, за всё утро ни разу не взглянувший на Ташу. И где?
А вам-то что?
Тот пожал плечами.
Ну пожалуйста я ведущий специальных мероприятий. Работаю в агентстве «Маленькие радости».
Радости, радости, вдруг пропела басом Розалия, светлого мая привет!..
Вот именно! Мы организуем мероприятия для богатых людей, я их веду.
Клёво, сказал Богдан. Выходит, вы массовик-затейник!
Я ведущий, поправил Владислав с негодованием. Быть может, я не так знаменит, как наша Ксения, но тоже, знаете
Ксения засмеялась холодным отчётливым смехом ха-ха-ха. Видимо, выразила своё отношение к тому, что глупый Владислав позволил себе сравнивать их друг с другом!
У Лены зазвонил мобильный телефон, и все на неё оглянулись. Она вытащила трубку из кармана, и у неё сделалось растерянное лицо.
Да, она отвернулась и заговорила приглушённо, здравствуйте. Мы здесь, на корабле. То есть на теплоходе. Хорошо. Хорошо. Обязательно.
Кто звонил? осведомилась Розалия, как только она положила трубку.
Управдом, соврала Лена. Они спрашивают, где мы и куда девать счета.
Пусть куда хотят, туда и девают.
Я так и сказала.
Сладун, после завтрака у нас моцион. Розалия поднялась и приняла Герцога Первого на бюст. Наташенька, мы немного погуляем по палубе. Не беспокойтесь за нас, я глаз с него не спущу после всех этих ужасных происшествий! Лена, идём!
Да, да.
Распорядись, чтобы нам на корму подали кофе с молоком и песочные корзиночки с малиной и голубикой. Только если свежие!..
Конечно, Розалия Карловна.
И они выплыли из салона и медленно поплыли мимо окон.
Унизанной перстнями рукой Розалия гладила по голове Герцога Первого и что-то напевала себе под нос. Сзади плелась Лена с клетчатым пледом и корзиной.
В корзине, Таша уже давно заметила, лежали книги, журналы, очки и панама.
Какая отвратительная старуха, сказал Богдан. Достоевский!
Хейфец, поправил Владимир Иванович. Ей фамилия Хейфец, а не Достоевский.
Богдан дёрнул головой:
Она угнетатель, паразит! Мучной червь, жидовка!
У-у-у, протянул Степан Петрович, поднимаясь, православие, самодержавие, народность? Ты ж вроде образованный, блогер? Или ты примитивный?
Она угнетает Лену, вздохнуть ей не даёт! Отвратительная, злобная, жирная жаба!
Вив ля революсьон Гондурена! провозгласил Степан. Станешь бороться за права домашней прислуги? Освободим женщин от многовекового рабства?
Степан Петрович, можно вас на минутку? сказала в дверях угнетаемая Лена. На два слова!
Тут Таша уж никак не смогла себя сдержать хотя пыталась, пыталась!.. Она посмотрела на Наталью Павловну та незаметно кивнула, и выскочила на палубу следом за Степаном.
Он с Леной разговаривал в некотором отдалении, Таша подбежала и схватила Степана за руку. Они замолчали.
Ничего не случилось?
Лена вздохнула, вид у неё был то ли несчастный, то ли встревоженный.
Ничего особенного.
Степан Петрович, что случилось?
Тот посмотрел на неё и усмехнулся.
Ничего из этого не вышло. Он очень старательно отводил от неё глаза всё утро отводил, весь завтрак! когда она явилась, в кудрях и бледных маках на платье, даже не взглянул, и вообще он дал себе слово!..
И ничего не вышло.
Приехал сын Розалии Карловны, объяснил он Таше. Лев как его?
Иосифович.
Во-от, Лев Иосифович приехал. И хочет поговорить со мной, Лен?
С вами или с Владимиром Ивановичем. Я же ему каждый вечер доклад делаю! Всё рассказываю. Он знает, что вы и Владимир Иваныч в нас участие принимаете. Степан Петрович, вдруг сказала она умоляюще и оглянулась, я ведь на минутку отошла за этими корзиночками с малиной как будто. Вы уж пожалуйста! Розалия Карловна не должна знать, что Лев Иосифович здесь. Она страшно разволнуется, только сердечного приступа нам не хватает! А он ждёт. Там, на пристани. На теплоход не хочет подниматься.
Конечно, Лена! Как его найти?
Он в кафе «Ярославец», прямо на набережной. Представительный такой мужчина, высокий! Да вы узнаете, копия Розалии Карловны!..
И она быстро пошла прочь по палубе.
Можно мне с вами, Степан Петрович?
Он сверху взглянул на Ташу ещё раз.
Мы с тобой вчера вроде на «ты» перешли.
Пожалуйста, возьми меня с собой, повторила Таша. Мне же тоже очень важно.
Что тебе важно? Он не хотел, он не специально так спросил, но получилось, что спросил с нежностью.
Мне важно знать, что происходит, сказала Таша. Во-первых, это моё последнее путешествие. Во-вторых, это всё меня касается тоже!
Не знаю, вон Ксению ничего не касается, сказал Степан. И почему это твоё последнее путешествие? Что за ерунда?
На лесенке он подал ей руку, она схватила его ладонь, как будто на самом деле могла упасть, подобрала подол длинного платья в маках, и пахло от неё свежестью, немного шампунем, речной водой, вольным ветром.
Ну просто у меня такого отпуска больше не будет, очень понятно объяснила Таша. Интересно, зачем он приехал, этот Лев? Что ему нужно? И почему он хочет встретиться на набережной, а не на теплоходе?
Мы сейчас всё узнаем, не торопыжничай.
Тут она остановилась. Потому что не поверила своим ушам.
Как ты сказал?
Что я «как сказал»?
Вот сейчас.
Он подумал немного.
Ему хотелось взять её обеими руками за талию, приподнять и поцеловать в губы. Он даже представил себе, как это будет. Прямо здесь, в толпе. Она вся была пышная, с ямочками, глаза блестели, кудри развевались, и ещё эти маки на платье!..
Стёп, ты сказал не торопыжничай, да?
Он кивнул. Наверное, он именно так и сказал. По всей видимости, так сказал.
Ну вот. Она улыбнулась ему счастливой улыбкой. У меня так дед говорил! Он всегда мне говорил не торопыжничай, хотя это неправильное слово! А после него мне так никто не говорил.
Хорошо, тускло сказал Степан Петрович.
Держа за руку, он протащил её через толпу, как буксир маленькую баржу, они поднялись по ступеням и оказались над набережной, по которой в обе стороны шёл народ, и насколько хватало глаз повсюду стояли белые теплоходы.
Какая красота, сказала Таша. Степан, посмотри, какая красота!
Возле кафе «Ярославец» были приткнуты три или четыре машины, одна из них чем-то привлекла внимание Степана. Он взглянул раз, потом ещё раз, приостановившись.
Интересно, сказал он себе под нос.
Что?
Под белыми просторными тентами сидели несколько человек. Отсюда открывался вид на Волгу и на гигантскую, усеянную народом лестницу. Таша опять засмотрелась. А когда повернулась, оказалось, что к ним навстречу поднялся высокий человек в просторном светлом костюме.
Он помедлил и сделал шаг.
Лев, представился он. А вы с теплохода?
Степан меня зовут, а это Таша. Розалия Карловна сейчас на корме принимает солнечные ванны.
Лев улыбнулся. Ничего он и не похож на Розалию, оценила Таша, или, может, похож, но совсем немного.
Присаживайтесь. Лев сделал приглашающий жест. Позавтракаете?
Спасибо, мы уже назавтракались.
Тогда кофейку? С коньячком?
Они устроились за столом ветер трепал и забрасывал льняную скатерть.
Поговорили о погоде и волжских красотах, дожидаясь, когда принесут коньяк и кофе.
Степан Петрович, начал Лев, когда официант отошёл. Я хотел бы понять вот что: насколько серьёзное положение?
Положение? Степан глотнул кофе из крохотной чашки, Лев Иосифович коньяку из пузатого бокала.
А Таша ничего глотать не стала.
Насколько я понимаю, вчера произошло убийство. И опять же, если я правильно понимаю, в деле замешаны драгоценности моей матери.