Я машинально взяла у нее тарелку, тревожно глядя в лицо женщине. Зачем она это делает?
Я не могу
Можешь. Я даже обсуждать это не хочу, сурово заявила она. Ешь давай!
От слов Ру стало страшно. А если не выйдет? И мне нужно было как-то пережить еще одну ночь
со зверем
Глава 4. Волчонок
На выход.
Приказ ударил по нервам кувалдой. Но провокаций на первый взгляд больше не планировалось за мной пришел серьезный конвой. Руки скрутили уже вполне надежные наручники впору было взвыть от боли, но я только стиснул зубы. В затылок уперлось холодное дуло пистолета, и меня повели по коридору в новой части здания.
Создавалось впечатление, что здесь планировалось содержать больше таких, как я. Но то ли они уже все отправились в мир иной, то ли их так и насобирали.
Я все силился вспомнить момент моего тут появления и не мог. Зато более отдаленные картинки прошлого становились все ярче. Я вспомнил отца, который натаскивал меня каждый день в лесу едва ли не с момента, когда я встал на четвереньки. А еще как мы гуляли с ним вечерами у речки в звериной ипостаси. Гордость за отца переполняла меня по самые уши. Я был единственным ребенком. Мать пропадала в городе, но кем работала и как часто ее видел я не помнил. Только отца. И еще нашу хижину в лесу. Время там, казалось, остановилось. Иногда холодало, деревья линяли, сыпал снег, а потом его топил весенний дождь И так по кругу. Но это тогда не беспокоило. Меня занимал другой мир мир законов природы и людей, силы и хитрости, которыми отец владел в совершенстве.
Куда он делся?
Я вдруг замер, как вкопанный, а в спину тут же врезалось тупое тело с пушкой и руганью. Но меня это не тронуло ни капли. Потому что я вспомнил
Отец просто однажды не вернулся.
Твою мать, а ну пошел! заорали мне в спину. Уснул, что ли?!
Меня грубо пнули под колено, и нога подогнулась, но недостаточно, чтобы потерять равновесие. Я выпрямился и пошел дальше.
Солнце ударило по глазам, и я замотал головой, моргая. Сколько же я не был под солнцем? Ноздри забились разномастными запахами, и такой поток информации хлынул в голову, что я едва успевал ее обрабатывать. Привычки, выдрессированные годами, давали о себе знать. Самое четкое понимание вечером будет дождь. А еще сейчас август, потому что в воздухе стоит густой аромат горечавки. Третье мы к югу от Смиртона только здесь живет пикля, которая чирикает сейчас над головой в еловой кроне. А еще она скоро распрощается с потомством. Значит, конец августа. Еще тут неподалеку речка
И белоглазые.
Я медленно моргнул, уставившись на оборотня, сидящего за решеткой на земле. Он смотрел на меня исподлобья, но драпать не собирался не мог.
Шагай в камеру.
Там волк, глухо возразил я.
И что? обошел меня тип и уставился мне в лицо. Брезгуешь? Зато он нет.
Гнусный групповой смех резанул по ушам, и меня протолкнули в клетку. Размером она напоминала бейсбольную площадку в школе, только засыпана песком. И кольцо тут имелось. А к нему несколько спортивных снарядов.
Я потер запястья, оставшись без наручников, и глянул на волка. Молодой еще, лет двадцать от силы. Он не выказывал страха, но следил за мной пристально из-под спутанных черных прядей волос. Привычно.
Привет, я хрипло поздоровался. Да, мы не любим друг друга, но без причины не нападаем. А здесь вообще на одной стороне. Он не ответил, уязвимо подобравшись, и я заметил шрамы у него на боку. Давно здесь?
Волчонок угрюмо молчал, но стоило сделать шаг, вздрогнул. Я не стал его нервировать, направившись в противоположную сторону к турникету. Тело жаждало нагрузки я засиделся в тесной клетке.
Но гораздо больше оно жаждало возвращения девочки в мои лапы.
От мысли о ней я поморщился, чувствуя, будто по венам перестала течь кровь, а вместо нее побежали концентрированная ненависть и злоба. Я так увлекся этим ощущением, что не сразу услышал какую-то возню. Обернувшись, увидел, как волк корчится на песке в процессе оборота, а за его спиной стоят охранники и с интересом смотрят на мучения мелкого. То, что оборот неправильный, бросалось в глаза сразу же.
Заставили его обернуться?
Но это ведь невозможно
Или
Не успел я додумать, волк встал на нетвердые лапы и оскалился. Даром что доходяга в человеческом теле, в животном ростом с теленка. И он меня не боялся. Что и продемонстрировал сразу же, кинувшись на меня. Лапы заплетались, но броски он рассчитывал четко. От первого я увернулся, но от второго не успел, и волк цапнул меня за бедро. Я зашипел, стиснув зубы, и двинул его в ответ по шее.
Охранники одобрительно загоготали, подозрительно разделяя симпатии между мной и волком чуть ли не поровну. Сделали ставки, твари.
Давай, медведь! заорал самый громкий.
Волку было плевать на поддержку. Ему, судя по невменяемому взгляду, вообще было плевать, на кого кидаться.
Рассчитать силу стало сложнее всего слишком сильно хотелось кого-то убить. Но этот ни в чем не виноват. Я подпустил его ближе, ставя в тупик несколькими шагами назад, и перехватил за шею, падая с ним в песок. Мои объятья не пришлись ему по вкусу. Он так дернулся, что, показалось, выдернет мне руки к чертям, но я только сжал их на его шее тисками. Несколько рывков, и волк затих в моих объятьях, лишенный кислорода. Я осторожно уложил его на песок и оглянулся на семерых охранников. Но им уже не было дела они делили выигрыш. А у меня как раз появилась возможность присмотреться к их оружию и подсчитать суммарное количество выстрелов. Даже если буду стоять перед ними прямо и не двигаться в ипостаси медведя не уложат. Кто же вам внушил, что вы можете творить все, что вам вздумается? Первоначальное впечатление, которое разыгрывали для провокации, вернулось в полном объеме эти выродки не были опасными солдатами, а отбросами, готовыми работать за копейки. И, видимо, им тут никто ни разу не дал отпора
Эй ты! Чего пялишься? Иди давай к турникам! Нечего пялиться!
Я кинул взгляд на волка, потом на свою рану на бедре.
Мне нужна аптечка, спокойно направился к солдатам.
Дай волку полизать, хрюкнул один и разразился мерзким хохотом. Но стоило наткнуться на мой оскал, закашлялся. Иди, сказал!
Волк как раз зашелся в мелких судорогах, и я направился к нему. Его нос был горячим, глаза закатились. Я заприметил в углу кран и потащил его в тень, потом оторвал от футболки кусок ткани и принялся поить бедолагу. Все это было странно. В дикой природе я бы наверняка его убил. Но здесь все вставало с ног на голову.
Давай, приходи в себя, командовал ему, обтирая морду.
Рана на бедре ныла, но уже не кровоточила, и я стискивал зубы, стараясь отвлечься от личного дискомфорта. По крайней мере, мысли о девочке отступили на какое-то время
Глава 5. Еще одна ночь
За мной пришли, когда стемнело. Я сидела на кровати, вздрагивая от каждого шороха, но когда двери открылись, в груди запекло от адреналина, а сердце уже привычно застучало в висках.
Пошли, угрюмо скомандовал охранник.
Второй стоял поодаль, и я презрительно усмехнулась их мерам предосторожности рядом со мной. Но дергаться смысла не было. Как представила, что сейчас вернусь в вонючую камеру А если там снова медведь? А если сегодня он не обернется? Меня снова начало колотить.
Я уже практически не дышала от страха, но ожидания оказались далеки от реальности. Меня провели в часть базы, которую видеть не доводилось, а когда поставили перед решетками, взгляд врезался в мужчину возле кровати
Сегодня его камера напоминала комнату в отеле, а сам он, кажется, не собирался становиться медведем стоял с приспущенными штанами, придерживая повязку одной рукой и пытаясь оторвать кусок бинта зубами. Чиркнул замок, и охранники посторонились. Я все ждала какой-нибудь грязной шутки, но камера закрылась сначала на решетку, потом на глухую дверь, и я застыла на входе, глядя на зверя