Но деревья около меня, листья и ветви, указывающие на Финли, словно выстроенные кругом мечи все они рассказывают другую историю.
Вторая глава
Финли требуется несколько мучительных, бесконечных минут, чтобы прийти в себя.
Рора? хрипит он и медленно моргает.
Я падаю животом на лесную подстилку.
Не беспокойся, я здесь.
Положив его руку себе на плечо, помогаю ему сесть. Финли некоторое время остается совершенно неподвижным, руками опираясь на покрытую листьями землю, его глаза постепенно проясняются. Он с невозмутимым лицом осматривает кольцо деревьев, склоняющихся к нему.
Я понимаю, это все, что он говорит.
Это старое предупреждение, которое пульсирует в моей крови. Его края так знакомо касаются моей кожи. «Вон», шепчут деревья. «Прочь».
Ты хорошо себя чувствуешь, можешь идти? Мы должны доставить тебя домой.
Рора, Финли морщится и сопротивляется моим рукам. Послушай.
Я бы все отдала, чтобы не делать этого, но отвлекаюсь на лес вокруг нас, который уже давно стал неестественно тихим. Ни щебета птиц, ни шелеста листьев на ветру все звуки исчезли.
Мне нужно было убедиться, бормочет Финли, и мое сердце колотится от высоты его голоса, слишком громкого в удушающей тишине. В его голосе нет удивления.
Ты подозревал?
Не говори мне, что уж ты нет.
Я сжимаю губы в тонкую линию. В течение четырех лет я работала шпионом короля Жерара, путешествуя по всему Тилиану и наблюдая за настроениями населения. Прислушиваясь к любым проблемам или моментам недовольства, чтобы сообщить короне, и каждый раз надевая другое лицо. Мои возможности ограничены тремя формами животных, но я могу изменить свои человеческие черты, чтобы соответствовать любому человеку, которого видела раньше.
Эти обязанности изменились несколько месяцев назад, когда люди начали заболевать, и моей работой стало выявление новых случаев. Болезнь проявляется так же, как и бесчисленное множество других в начале: блуждающие боли, снижение аппетита, тошнота, усталость. Достаточно общий анамнез на ранних стадиях, чтобы невозможно было обнаружить магию, укореняющуюся внутри, по крайней мере, в человеческой форме. Мой мышиный нос с легкостью улавливает запах земли и пепла.
Только я никогда не нахожусь рядом с Финли в животной форме.
Мои пальцы сжимаются в кулаки по бокам. По мере прогрессирования болезни, призрачную агонию становится легко распознать. Помимо нескольких странных случаев, когда у тех, кто пахнет магией, вообще не развивается никаких симптомов. Эти жертвы склонны к приступам бреда, и тогда природа реагирует на них так: притяжение и безмолвие. Поворотный момент от обычных симптомов к смерти и признак того, что пациенты не протянут и года. Через некоторое время их голоса становятся выше или ниже, жестокие искажения их прежних «я». Хуже того, чувства у них обостряются во много раз: более острое зрение и слух, ощущение вибрации и движения на расстоянии нескольких комнат. Пациенты говорят, что это похоже на ураган, гораздо больший, чем может испытать любой человек, с бесконечной головной болью, стучащей в черепе. Перевозбуждение сводит большинство с ума еще до финальной стадии, когда с их языков срывается только бессмыслица.
Рора, зовет Финли с улыбкой, приподнимая бровь, когда я не отвечаю. Как будто это я заслуживаю жалости, а не он.
Финли, безусловно, является наименее королевской персоной во всех королевствах.
Пойдем, трясущимися руками стряхиваю веточку со своего платья. Давай выбираться из этого леса. Ты можешь опереться на меня для поддержки.
Всегда за практичность.
На этот раз я слышу печаль, окрашивающую его голос, и это похоже на иглу, прокалывающую мои легкие.
Без суеты принимая мои протянутые руки, Финли, пошатываясь, поднимается на ноги и на мгновение замирает на месте, прижимая ладонь к виску. Он, только что пришел в сознание и нетвердо стоит на ногах, поэтому мы можем лишь медленно идти пешком. Такой темп вскоре сводит меня с ума. Если бы Элос был здесь, он мог бы отнести Финли к целителям и помочь гораздо быстрее. Но милому Элосу не разрешалось появляться на территории замка или рядом с нашим другом уже больше месяца. Если подумать, то именно с тех пор Финли утратил свою привычную бодрость духа.
Ярость закипает глубоко внутри, быстро превращаясь в страх при мысли о том, как король Жерар и остальная часть двора отреагируют на то, что его младший сын
Даже в дальних уголках моего сознания я не могу заставить себя сказать это. Но появляются другие зловещие мысли. Ужас быть наказанной и изгнанной за собственные действия, из-за чего нам с Элосом снова придется переезжать. Особенно когда жизнь, которую мы построили здесь, в Тилиане, так близка к стабильности, спокойствию и нормальному обществу. Словно я когда-нибудь сделала бы что-то, с намерением причинить боль принцу. Финли, который изучает карты и составляет планы побега, изобретатель бесконечных, воображаемых путешествий, свободных от ограничений. Финли, который раздражается из-за рамок удерживающих его судьбу, так же, как и я. Единственный, кроме Элоса, кто осмелился полюбить меня и не уйти.
Лес колышется вокруг нас, когда мы возвращаемся по своим следам. Каштаны, дубы и гикори наклоняются, а затем выпрямляются, как только мы отходим на несколько шагов. Это зрелище лучше подходит для долины моего детства, той ужасной дикой местности к западу от реки, где магия все еще процветает на фоне постоянно меняющегося ландшафта. Но не для этих земель, не для этого королевства, где в основном живут человеческие подданные, многие одаренные ушли, и магия, заложенная в землю, лишь тень ее прежнего «я».
Финли, ворча, теряет равновесие.
Ты дрожишь, осознаю я, проклиная себя за то, что отвлеклась. Купол тишины все еще окутывает нас, будто природа затаила дыхание.
Он складывает руки на своей узкой груди, обхватив локти руками.
Со мной все в порядке.
Не говори глупостей. Тебе нужно лекарство, я прикусываю внутреннюю сторону щеки, надеясь, что у нас будет больше времени до того, как начнутся последствия бреда. Территория все еще будет заполнена людьми, по крайней мере в течение часа. Нет никакого способа протащить тебя незамеченным.
Мы можем просто подождать, пока они уйдут, Финли пожимает плечами, топчась на месте.
Или я протягиваю руку, чтобы поддержать его. Подумав еще немного, решаю: Или мы остановимся у магазина Брэна и Томаса. Это намного ближе, и этот район сейчас уже должен пустовать.
Брэн и Томас будут в замке, как и все остальные, говорит Финли легким тоном притворного невежества.
Я переношу свой вес на другую ногу.
Но не их ученик.
Финли тут же качает головой.
Ты, должно быть, видел, как это работает, настаиваю я. Чем больше ты позволяешь температуре тела повышаться, тем больше вероятность того, что у тебя начнется еще один приступ.
Я буду в порядке, пока толпа не разойдется.
А если нет?
Финли ковыряет траву носком ботинка.
Ты знаешь, что Элос мог бы помочь, и мы могли бы оказаться там намного быстрее. Пожалуйста, Финли.
Визит к моему брату будет означать неподчинение приказам короля Жерара. Ни один из вариантов не хорош, но я боюсь, что рискнуть и дождаться еще одного приступа будет еще хуже.
Я могу только надеяться, что король Жерар почувствует то же самое.
Финли, наконец, разжимает руки, и напряжение отчасти покидает меня.
Спасибо.
Спуск по оставшемуся участку леса не занимает много времени. К счастью, звук врывается и сметает жуткую тишину, как только мы проходим линию деревьев и пересекаем травянистую полосу, обнимающую внешний край Роанина. Финли ничего не говорит, когда я меняю свою внешность; хотя я обязана поддерживать свою естественную форму на территории замка, чтобы меня могли узнать и, следовательно, привлечь к ответственности. За пределами замка я могу выглядеть как захочу. Трансформация это простой способ представиться человеком, которым я хочу стать, и приблизительно скопировать его или ее тело. Волосы завиваются и удлиняются до самой талии; узкие темные глаза сменяются карими, как у лани; мое типично высокое телосложение становится на полголовы ниже. Я извлекаю материю из воздуха и направляю ее на свои кожу, глаза, кости, пока все не онемеет и трансформация не завершится.