Куда же мне идти, а? спросил Руслан вслух и спрыгнул с Верного. Где-то всполошились птицы. Пошли.
Он подхватил своего коня под узду, и они медленно побрели к деревьям, стараясь сильно не хрустеть подножной травой. У Руслана была фляга в поклаже, но он не наливал в неё воду в последний раз, и, скорее всего, она была пуста.
Вскоре они оказались на небольшом земляном выступе с первыми деревцами небольшими, но дальше они вырастали в почти непроходимую чащу, усеянную валежником. Под ногами почувствовались колоссальные заросли мха. Только отсюда было слышно, что где-то впереди шумит река, но ещё довольно далеко.
Руслан вёл своего скакуна осторожно, чтобы не напороться на какой-нибудь острый сук, и чтоб под копытами Верного не оказалось канавы или ямы.
Пришли, выдохнул витязь через метров сто, когда деревья снова неожиданно заредели, а земля превратилась в скалистый бережок. Вода здесь не грохотала, а просто громко шуршала поток был не настолько мощный. Пей, мой друг.
Он разнуздал крайне послушного коня, и тот робко спустился к воде. Руслан же тоже достал медную фляжку и последовал за конём, встав выше по течению. Когда он разогнулся, чтобы попить, то увидел выше по течению тусклый свет. Он светил как будто из-под земли.
«Что это ещё такое?!» всполошился Руслан. Он повесил фляжку на своего пьющего друга, медленно вытащил меч. Его лезвие казалось синим в наступившей полутьме. Витязь не мог оставить увиденное просто так, поэтому стал неспешно подниматься по своей стороне навстречу неизведанному.
Пройдя шагов тридцать, пригибаясь как можно сильнее к земле, чувствуя сырой запах листьев и слыша шум воды, он увидел, что свет излучается не сам по себе. Там была пещера, больше похожая на отверстие в огромном булыжнике. Воин поравнялся с ней и силился изо всех сил разобрать, что же там.
Чуть поодаль есть мостик, перебирайся сюда, послышался старческий голос из пещеры, отчего Руслан отпрыгнул назад, механически вскидывая меч. Не страшись меня, путник И лошадку свою сюда веди.
Руслан снова был в нерешительности Но почему-то голос из пещеры показался отеческим, что ли Никакой опасности от него не исходило, скорее наоборот: он имел успокаивающий эффект.
Что же ты замер? послышался голос куда ближе, и у выхода из пещеры появился старик в синем балахоне с длиннющей седой бородой. В руке он держал большой масляный светильник, чадящий и тяжело пахнущий. Однако свет был доволен ярок, во всяком случае, его с лихвой хватало, чтобы Руслан мог разобрать перерезанное глубокими морщинами лицо старика. Руки его с большими узловатыми запястьями всё ещё выглядели крепкими. Проходи, сынок. Поговорим.
Руслан на этот раз подчинился. Он вернулся за Верным, который уже напился и стал мерно пощипывать траву, чтобы вернуться вместе с ним к пещере. Старик всё ещё стоял у входа, но больше ничего не говорил, терпеливо выжидая, когда же Руслан найдёт, наконец, мост.
Мостик и вправду был нарубленные кусты и ветки огромной кучей перекидывались через реку. Верный сначала упирался, но упорство Руслана заставило его всё же пойти
вслед за своим хозяином.
Доброй ночи, витязь, сказал ему старец, выйдя из пещеры уже метров на двадцать.
Ты выглядишь очень понуро, тебе надо отдохнуть.
Руслан неожиданно понял, что он действительно очень устал за прошедшие несколько часов, хотя ничего ещё не сделал. Он не стал привязывать Верного за эти годы тот так привык к Руслану, что в этом не было нужды, он никогда не бросал его. И просто зашёл в пещеру, всунув меч в ножны.
Долго ли ты тут, отец? спросил Руслан, когда они оказались под сводами пещеры, что были ровесниками самой природы.
Двадцать лет, весело ответил тот. И хоть витязь не видел его лица, он понял, что старик улыбается.
Двадцать лет в изгнании?! изумился воин. И за что?
Я сам себя изгнал, но это долгая история, ответил старик.
Пещера расширилась, и они вышли в помещение с грубым деревянным столом, покоричневевшим от сырости и времени, а на полу была уйма соломы и меховых тряпок. Был тут и один грубо сколоченный табурет, который старик предложил воину, но тот жестом отказался, оставшись стоять у рельефной серой стены.
Я знаю, что с тобой, кивнул старец и поставил светильник на край стола. Тебя настиг рок.
О чём ты? не понял Руслан.
Раздевайся, кротко пояснил старец и весело рассмеялся. В доспехах нет нужды. Тут спокойно. Ни Рогдай, ни Черномор сюда не суются. Они властители других мест.
Руслан повременил с предложением и просто огляделся повнимательнее. Он увидел большой глиняный кувшин в углу, судя по всему, с водой, рыболовную сеть и деревянный молоточек.
Откуда ты знаешь
Я всё знаю, уклончиво заметил старик. Я здесь двадцать лет, сказал же. И знаю самых опасных существ на нашей земле. Узнай же, сынок: ты оскорблён Черномором.
Кто это?! воскликнул Руслан и схватился на рукоять меча.
Нет, меч не поможет, покачал головой старик. По крайней мере, не этот. Черномор страшный колдун, ещё пострашнее Рогдая. Он похитил не одну красавицу. И твою возлюбленную он тоже похитил.
Что же мне делать?! в отчаянии вскричал витязь, отчего его голос эхом прокатился по пещере.
Не робеть сердцем, снова уклончиво ответил старец. Ты одолеешь врагов, и будешь нарекаться «Возрождённым», и «Ворожьей Грозой», и «Медвежьим сердцем». Словом, слава будет опережать тебя и твоих детей.
Откуда снова начал было воин.
Я всё знаю, остановил его старец, подняв руку с серой ладонью.
Тогда расскажи, как ты здесь оказался, попросил Руслан.
Когда-то и я был молод, ответствовал старик, и на уголках рта его заиграла лёгкая улыбка опять. И был я влюблён Как же я был влюблён. В черноволосую роковую красавицу. Ты бы только видел её глаза! Как она смотрела Поражала всех в самое сердце. И решил я добиться её. Но я был обычным пастухом, пас овец, а она Её яркий кафтан дышал свежестью, а на белой шее блестело золотое ожерелье. Её отец был страшно богатым купцом. Я как сейчас помню его тёмные сапоги с острым носком. Он
хотел для своей дочери лучшей участи, чем пастух.
А она?
А что она? его взгляд устремился в пламя светильника и стал чуть мутноватым. Он предался далёким воспоминаниям. Она и сама не хотела быть с пастухом. Так и сказала мне. «Пастух, я не люблю тебя». Вот что она сказала. Это меня ранило, признаюсь. И я решил добиться славы, чтобы быть не просто пастухом. Эх, как славно мы бились! Южане бежали, бросая пожитки, от наших северных мечей. Мы прогнали много диких южных племён и поделили дары и дань.
На глазах старик преобразился: в нём возник неожиданный стержень, словно он стряхнул пыль с себя, как фазан охапку снега. Руслан даже удивился, что в этом дряхлом старце ещё есть воинская доблесть.
И как долго вы завоёвывали славу со своей дружиной?
Десять лет, он хрипло усмехнулся и провёл рукой по исказившемуся лицу. Да, сынок, десять лет мы воевали. Я чего только не видывал Кровь лилась рекой, и монеты звенели. Ух, как же нас боялись, сынок!
И что же сказала твоя возлюбленная, отец? спросил Руслан, поглощённый рассказом. Ну, ты же вернулся
То же самое, он рассмеялся, но в этот раз довольно горько. Где-то заросшая в душе заноза снова пошевелилась. Вернее, её пошевелил сам Руслан своими вопросами. Я пришёл к её дому в сияющих доспехах. У меня в руках были меха, а со мной было ещё сорок человек: они принесли с собой золото и серебро. Я ждал, что покорю её, я верил в это. Я бросил к её ногам свои добытые сокровища А она сказала мне, что Не любит меня. Герой, я не люблю тебя. Так и сказала.
И что ты сделал?
Признаюсь, я был вне себя от ярости, старик опустил взгляд. Я почти обезумел, я захотел заполучить её любой ценой. Я пошёл к колдунам. Я знал племя сильных колдунов. И пошёл к ним. И они приворожили её Но всё оказалось напрасно.