С этой оптимистичной мыслью Ольга и толкнула дверь тринадцатой комнаты.
Что-то ты долго, я уже волноваться начала! обернулась к ней Элиза.
А, немного задержалась, пожала плечами Ольга. Ничего страшного.
Точно? Ты совсем бледная! не поверила Элиза, подскочила к ней, выхватила из рук саквояж и усадила на стул. Что случилось?!
Сжав руки, чтобы прекратили дрожать наконец-то, Ольга улыбнулась и как можно спокойнее сообщила:
Лестница растворилась. Но никто не пострадал, кроме моего саквояжа. Боюсь, теперь мои книги можно будет использовать как средство от комаров.
Погоди-погоди. Как растворилась?
Магически, как еще-то. И я понятия не имею, что это за магия такая. На некромантию, темную магию и стихийную не похоже.
Хм Давай-ка я сделаю чаю с ромашкой, и ты все подробно расскажешь.
Ольга лишь пожала плечами. Не то чтобы ей требовалось успокоительное, но в горле точно пересохло. И требовалось хорошенько подумать. Но сначала хоть осмотреться.
Комната, в которой их с Лиз поселили, была маленькой, скромной и чистой. Всего одно окно, беленые стены, небольшой гардероб, две узкие кровати, письменный стол и ниша с плитой, столиком, раковиной, холодильным шкафом и полочкой для посуды. Ну и дверь в туалетную комнату. По меркам княжны убожество, недостойное даже кухарки. Но, с другой стороны, роскошные апартаменты у нее уже были, а опыта самостоятельной жизни не было. Так что стоило рассматривать новые условия с точки зрения бесценного опыта, который никак нельзя получить во дворце.
Да и Элиза, наверняка привыкшая к тому же, к чему и Ольга, уже освоилась. Она кипятила воду в фарфоровом чайнике бытовые чары ей явно давались лучше, чем Ольге. Что неудивительно, потому что магия Смерти и бытовые чары, увы, абсолютно несовместимы.
Бутерброд с сыром будешь? спросила Лиз, не оборачиваясь.
Буду.
Мама не доверяет местным сыроделам. Впрочем, пекарям и колбасникам тоже. Так что, думаю, мы не успеем съесть все, что мне положили с собой, как мне пришлют еще тонну или две лучшей бритт-ской провизии.
Заботливые родители это прекрасно! со всей ответственностью заявила Ольга, впиваясь зубами в первый бутерброд. У тебя отлично выходят бытовые чары.
Ну, мне приходилось практиковаться как сестре милосердия. Без бытовой магии в больницах никуда. Могу тебя научить.
Боюсь, не выйдет. Моя магия совмещается только с темной и стихийной. С бытовой непримиримый конфликт. Зато я умею заваривать чай. Пятнадцатью способами. И варить яды.
Ты изучала зелья? оживилась Элиза.
Немножко. Но вообще-то все, что я варю, это яд, вздохнула Ольга. Даже если это просто куриное яйцо. Мы с папой проверяли.
Серьезно, просто отваренное в чистой воде яйцо становится ядовитым? нехорошо обрадовалась Лиз. Потрясающе! Сваришь для меня?
Эй, ты же не станешь проверять это на себе!
Ну не стану, конечно, не очень убедительно ответила Элиза. Ты чай-то пей. У меня отлично получаются укрепляющие. Но курсовую я, наверное, буду писать по противоядиям
Ольга лишь фыркнула. Похоже, в соседки ей досталась та еще маньячка от науки. Да и вообще компания у них подобралась просто изумительная. Выяснить бы еще, кто такие на самом деле Ренар и Морис Хм если ловушка на лестнице была предназначена не Ольге, то
Лиз! Поставив чашку с недопитым чаем на письменный стол, временно накрытый льняной скатертью, Ольга подалась к подруге и внимательно посмотрела ей в глаза. Скажи-ка, кто хочет тебя убить?
Глава 8
О колбасе и путанице в показаниях
Ольга
Дорогие однокурсники в количестве трех штук явились, когда Элиза со всей бриттской педантичностью доказывала, что ее смерть совершенно не выгодна ровным счетом никому. На конспирацию касательно своей настоящей фамилии она наплевала, как, впрочем, и Ольга. Когда речь идет о сохранности собственной жизни, подобные мелочи как-то отходят на задний план.
Вкусно пахнет! первым делом заявил Морис и непринужденно уселся на ближайшую кровать.
Один из бутербродов с лучшей бриттской колбасой тут же оказался у него в руке. Темным магам, в отличие от магов Смерти, бытовые чары прекрасно давались.
Отлично пахнет, согласился горбун. Вот это я понимаю военный совет и никаких истерик. Ольга, я в восхищении.
Прихватив единственный в комнате свободный стул, он поставил его рядом с ней. И, прежде чем Фифа успела сделать последний шаг, уселся на стул сам.
Фифа тут же негодующе заверещала, выражая все свое возмущение столь вопиющим хамством:
Рена-ар!
На что получила ледяной взгляд и пожатие плечами:
Странно было бы ждать галантности от убогого калеки, не способного
Ренар, прекрати! вспыхнула Фифа, которую явно процитировали дословно.
Я и не начинал, так же холодно ответил горбун и повернулся к Ольге с совершенно иным выражением, даже голос вновь стал не колючим, а мягким и чарующим: Прости, мне не стоило так торопиться. Если бы я задержался хоть на полминуты, успел бы тебе помочь. Я рад, что хотя бы этот пижон успел вовремя.
Мори-ис вклинилась разобиженная Фифа ровно в тот момент, когда Ольга в знак прощения предложила горбуну бутерброд с колбасой и сыром. Хотя честно не понимала, где он тут углядел повод для извинений. Он и так уже спас ее один раз. Ты ты вот так просто это оставишь?
Хм. Очень вкусная колбаса, высказался красавчик, проигнорировав недовольный писк.
Ольга мысленно хмыкнула. Интересные все же отношения у кузенов. Сам Морис совершенно не стесняется называть Ренара уродом и наверняка как-то похуже, но, когда о его уродстве проходится Фифа поддержки от Мориса ей не получить. Любопытно, с чего бы Фифе вообще пришло в голову оскорблять горбуна. Тем более так глупо. Горбун или нет, но Ренар вовсе не производил впечатления беспомощного калеки. Даже близко. Урод да, и то в его безобразии было даже что-то завораживающее.
Берите еще, у нас много, миролюбиво отозвалась Элиза. Фифа, ты можешь сесть на кровать. К сожалению, стульев больше нет.
Возмущенно посопев еще пару секунд, Фифа развернулась и выбежала из комнаты, громко хлопнув дверью. Ренар сделал вид, что этого не заметил. Зато заметил Морис: хмыкнул, укоризненно покачал головой и прокомментировал:
Примадонна обиделась.
Обижать магов, дорогуша, довольно рискованное дело, в тон ему сказала Ольга. Все же хамства по отношению к девушкам она не одобряла, даже если те сами нарвались. Может прилететь, когда не ждешь.
Морис рассмеялся, едва не поперхнувшись остатком бутерброда. А вместо него ответил Ренар:
На таких прекрасных девушек, как вы, мои дорогие, даже у моего придурочного кузена рука не поднимется.
А у тебя, Рене? не очень понимая, с чего вдруг язык стал шевелиться быстрее мозгов, спросила Ольга, внимательно глядя в разноцветные глаза.
Очень, очень честные и восхищенные глаза, тут же ставшие грустными.
Ты же не всерьез. Он даже чуть отодвинулся и отложил недоеденный бутерброд.
Вообще-то, нам серьезно нужно разобраться, что за демонщина творится, вмешалась Элиза. Не похоже, что это предназначалось лично Ольге. Или мне. А что, если кому-то из вас? Вы темные маги, во Франкии к вам относятся не слишком лояльно, да и вообще. У вас есть враги?
Есть.
Нет.
Кузены ответили одновременно и одинаково уверенно. И тут же недовольно уставились друг на друга.
Хм. Это называется «путаются в показаниях». По крайней мере, так это называет Людвиг
Хм прервала ее Элиза и многозначительно пошевелила бровями.
Э так да или нет? быстро исправилась Ольга. Темная магия, знаете ли
Морис, ты говоришь, враги у вас есть, поддержала ее Элиза.
Если считать ту сотню разбитых сердец, к которым прилагались пустые головы и обиженные братья, то у него полно врагов. Половина Франкии и четверть остального континента, презрительно ответил Ренар. Плюс те идиоты, которые играли с ним в карты. Кстати, милые мои, никогда не соглашайтесь. Разденет до нитки и откажется жениться.