Некоторые ученые и критики утверждают, что убийство Каином своего брата Авеля в Книге Бытия является аллегорией на геноцид неандертальцев, в ходе эволюции оставшийся в наших первобытных воспоминаниях, которые до сих пор отзываются в коллективном подсознании, подобно обрывкам давно забытых кошмаров. Доисторическая коллективная травма. В каменном веке, при столкновении двух видов гоминид, неандертальцы были в основном кочевниками как Авель, в то время как человек разумный находился в шаге от оседлого земледелия как Каин. В этой связи все человечество, а особенно серийных убийц, можно назвать сынами Каина, несущими его кровавую печать{63}.
Сорок тысяч лет назад люди одержали победу над неандертальцами, но ее ценой стало то, что на протяжении тысячелетий нам приходилось систематически уничтожать всех и каждого, кто не похож на нас. Должно быть, наш мозг жестко запрограммирован на то, чтобы агрессия по отношению к «чужим» постоянно поддерживалась даже спустя бесчисленные поколения. Вместо того чтобы готовиться какое-то время к войне либо пару месяцев или лет обучаться военной службе, как мы делаем сегодня, в каменном веке нам приходилось в течение десятков тысяч лет постоянно истреблять всех вокруг, пока мы не стали воистину непобедимым видом видом серийных убийц.
Некрофобия и странные вампирские захоронения
Как же изменился агрессивный серийный убийца человек разумный за последние сорок тысяч лет, если теперь что-то заставляет нас единогласно признать убийства отклонением от нормы? Поднявшись на вершину пищевой цепи за счет многочисленных завоеваний, людям пришлось поумерить пыл, чтобы не наброситься с этим смертоносным каменным оружием уже друг на друга. Фактически одна из теорий о том, почему человек разумный победил неандертальца, хотя последний был крупнее, физически крепче и не менее искусен в создании копий и ножей из камня, заключается в том, что у неандертальцев не возникло запрета на убийство и поедание сородичей{64}. Они помогли нам, человеку разумному, истребить самих себя.
Почему же человек разумный не поубивал и не выел себе подобных, хотя мы были способны к систематическому каннибализму во времена голода, подобно неандертальцам?{65} Чем таким природа (или, если хотите, бог) наделила человеческий род, а неандертальцев и другие вымершие виды гоминидов обделила?
У первобытных людей развился невроз иррациональный или воображаемый страх, не вызванный реальной угрозой, под названием некрофобия (страх перед мертвыми)[4].
Акоп Назаретян, мегаисторик и психолог, считает: «Грузинский философ Мамардашвили (1990) писал, что род человеческий появился, когда один человек оплакал смерть другого. К сожалению, эмпирические данные археологии и этнографии вынуждают нас переформулировать этот элегантный афоризм. Теперь он уже не звучит так романтично: протолюди появились из-за страха перед мертвыми [курсив авторский]»{66}.
Судя по всему, некрофобия начинает появляться у людей примерно в то время, когда истреблялись последние неандертальцы, то есть около 3040 тысяч лет назад, к концу среднего палеолита (древнего каменного века).
О некрофобии свидетельствуют археологические раскопки необычных первобытных могил, так называемых «девиантных погребений» (то есть таких захоронений, которые отличаются от погребений, произведенных до этого времени), которые в СМИ иногда называют «могилами вампиров». Они обладают определенного рода уникальными чертами по всей видимости, необходимыми для того, чтобы не позволить трупам восстать из мертвых, чтобы, к примеру, отомстить живым{67}.
Археологи составили список многочисленных первобытных (и более поздних, от античных до современных нам) девиантных захоронений по всему миру, отмечая «свидетельства, доказывающие существование страха перед умершими (некрофобии). В подобные практики обычно входит создание умершим помех для возвращения: придавливание тела крупными камнями, фиксация гвоздями, клиньями и кольями или же обезглавливание»{68}.
Подобные захоронения встречаются по всему миру: в местности Чжоукоудянь в Китае (место обитания «пекинского человека») расположение большеберцовых костей двух обнаруженных скелетов указывает на то, что после смерти им связывали ноги{69}; в неолитическом поселении Хирокития на Кипре, начиная с 4500 года до н. э., трупам клали на голову или торс тяжелые жернова{70}; египетские мумии связывали; австралийские аборигены протыкали шеи мертвых копьем, прибивая их к дну деревянного гроба; тасманийцы связывали телам руки и ноги, сверху помещали тяжелый камень, а в Италии обезглавливали{71}; на Балканском полуострове и в Средиземноморье покойных заваливали тяжелыми камнями{72}; в Испании труп приколачивали гвоздями к гробовым доскам{73}. Уже в XIX веке наблюдатели пришли к выводу, что традиция ставить надгробные плиты является отголоском древнейшей некрофобии, когда на трупы сверху клали тяжелые камни или мельничные колеса{74}. Некоторые ученые утверждают, что неандертальцы также практиковали ритуальные захоронения, но таких ученых мало, и их словам нет каких-либо убедительных подтверждений{75}.
Если взглянуть на современных серийных убийц, то сразу станет понятно, что некрофобия, свойственная большинству людей, у них отсутствует. Убивают они без малейшего страха, а с трупами взаимодействуют различными способами: расчленяют их, носят, возят с собой и даже хуже: некоторые маньяки сдвинулись по шкале некрофобии в абсолютно противоположную сторону к некрофилии, или сексуальному влечению к мертвым. Будучи иногда спутницей серийных убийств, сексуального насилия и каннибализма, некрофилия и сама зачастую включает в себя эротический каннибализм, употребление крови (вампиризм) и других телесных жидкостей, а также коллекционирование частей тел в качестве тотемов или трофеев с последующим поеданием.
Термин «некрофилия» происходит от древнегреческих корней nekros («мертвый») и philia («любовь, пристрастие»). Предложили его относительно недавно в 1850-х и использовали для описания французского серийного некрофила Франсуа Бертрана по прозвищу Вампир с Монпарнаса (см. главу 7). Точная статистика присутствия некрофилии в делах о серийных убийствах несколько противоречива. Пиковые цифры пришлись на восьмидесятые, когда при исследовании убийств на сексуальной почве девяноста двух человек в ФБР пришли к выводу, что в сорока двух процентах случаев половой акт был совершен после смерти жертвы{76}. Самая низкая статистика была зафиксирована отделом поведенческого анализа ФБР в 2014 году. Тогда посмертный сексуальный контакт присутствовал только в 11,2 % случаев (исследовалось 480 дел о серийных сексуальных убийствах, в которых фигурировали девяносто два преступника-мужчины){77}.
Если сорок тысяч лет назад убийство и изнасилование наших врагов-неандертальцев было делом обыденным и мы даже иногда ими питались, то некрофильная практика с целью сначала удовлетворить низменное сексуальное влечение, а потом уже голод, была чем-то похожа на эволюционно примитивное поведение первобытных людей: они сперва убивали, а после уже занимались прелюбодеянием и плотскими утехами. И да, некрофилия, как мы недавно узнали, свойственна не только человеку. Однополый некрофильный секс был зарегистрирован у крякв, что свидетельствует о существовании глубоко укоренившегося естественного биологического импульса, побуждающего к некрофилии (и стимулирующего гомосексуальность). И дело тут не в человеческой психологии{78}.