Наташка и так хорошо училась и не сильно стеснялась своего умения всё успевать: получать повышенную стипендию, не спать ночами перед экзаменами, заучивая всё и глубоко погружаясь в тему, и умением так же по полной отдыхать: студенческий театр, КВН, изостудия при универе, подруги. А Ленка тем временем успела выйти замуж, родить и блаженно пребывала в академе.
Под конец учёбы оставался только изокружок. После него Наташка успевала на «свою» электричку. С Ленкой они в основном созванивались, так как наследники были ещё совсем маленькие, и зачастую подруге оказывалось попросту не до гостей.
По ночам, когда между кормлениями Ленка специально не ложилась спать, а Наташкины уже спали, девчонки изливали друг другу душу.
Как однажды пошутил кто-то из Ленкиных многочисленных грузинских племянников: взрослыми быть очень просто, они только и делают, что собираются и жалуются друг другу, кто больше устал. Наташка помнится, посмеялась над этой фразой, но с годами стала замечать, что это истинная правда. А сейчас в 24 года, когда реально кроме работы, по большому счёту, ничего и не было, аксиома эта уже перестала быть детским анекдотом и обрела своё математическое совершенство.
А что, в сущности, у Наташки было? 12-метровая комната в квартире родителей. Мебель Наташка, правда, купила сама с первой зарплаты. Целую стену в комнате занимали полки с книгами, половину из которых она тоже сама купила. То, что хотела. Хотя бы против книг мать ничего не имела. Слава Богу! Комодик с красками и бумагой для живописи и прочими прелестями. Тоже неоднократно обхаенный матерью. Туалетный и крошечный рабочий столики, которыми Наташка заменила огромный дубовый дедов письменный стол. Столько места освободилось! Дедов раритет уехал на дачу и по иронии судьбы опять в комнату Наташки. И здесь на нём прекрасно писался ночами дневник под дивной настольной лампой, переделанной отцом из керосинки. Наташка там ощущала себя истинной внучкой своего деда известного публициста и немножко самодеятельного художника. Дед давно отошёл в мир иной. Иначе бы сделал это ещё раз, увидев, во что превратилось её несчастное житие. Пожалуй, это был единственный человек, который её любил. Когда-то давно, когда Наташке стукнуло только пять лет, а дед тяжело заболел, он подписал ей эту дачу со старым скрипучим домом, таким же старым садом и огромными ёлками по периметру. Очень-очень старый дачный посёлок, владельцы участков в котором были так же ветхи и стары. Все Наташкины, точнее дедовы соседи, сплошь старая московская высокоинтеллектуальная интеллигенция. Она их обожала. Благодаря соседям на даче всегда стояла тишина. На крайний случай играла какая-то классика или советское ретро. Даже если по ту сторону забора собирались все колена дачников от ветхих до ползунков, это было как-то достойно, весело и крайне интеллигентно. Ещё больше радовало то, что она приезжала в последнее время на дачу почти всегда только с отцом и братом. Там как будто то ли дух деда, то ли какой-то бог-покровитель интеллигенции не давал матери устраивать скандалы, как будто вообще её туда не пускал. В последние два года Наташка часто уезжала на дачу одна. Читала, писала в дневник о своих горестях, писала с натуры одни и те же кусты сирени и смородины, грядку с клубникой и цветы, цветы, цветы.
Жалко, что дача далековато от города, иначе бы она перебралась сюда насовсем.
4.
Наташка очень хотела есть и очень хотела в душ. Она прислонилась к двери и замерла, прислушиваясь. Ещё одного столкновения с маман она бы не выдержала. Просто в душ, просто засунуть в себя кусок еды и спать. Упасть и заснуть. И снов никаких не надо. Провалиться и забыться.
За стеной, судя по звукам, отец смотрел очередной боевик, экстраполировал, так сказать, свою агрессию. В остальном было тихо. Наташка, затаив дыхание, максимально осторожно отодвинула щеколду и высунулась за дверь. Везде было темно. Вроде как мать и бабуля спят. Она пулей метнулась в ванную, сразу заперлась и включила воду.
Душ успокоил, как будто смыл часть усталости и негатива. Наташка всё так же осторожно выглянула из ванной, проверяя обстановку. На кухне кто-то гремел посудой. Наташка насторожилась, прислушалась. Брат.
Привет, шёпотом сказала она.
Есть будешь? ответил брат, показывая на сковородку с картошкой.
Наташка радостно закивала.
Кофе?
Обязательно!
Так уж были устроены их родственные организмы, что никакой кофе не мешал им вырубаться после долгого рабочего дня. А брат уверял, что как раз без убойной пол-литровой кружки горячего кофе он ни в жизни не заснёт.
Когда большая часть картошки была прикончена, настало время распробовать её вкус и поговорить за ужином.
Я решил жениться, шёпотом сказал Андрей.
Наташка слегка расстроилась, потому что не на все сто поддерживала выбор брата, но виду не подала.
Невеста в курсе? шутливо спросила она.
Брат картинно улыбнулся, продемонстрировав едва ли не все зубы.
Так это она тебе предложение сделала? чуть сострила Наташка.
Нотка, ты язва, беззлобно ответил брат. Это решение обоюдное.
Наташка ответила такой же деланной улыбкой.
Ладно, серьёзно, молчи пока. Я скажу им сам, брат кивнул в сторону спален.
Ну, я-то могила. А когда?
Как Настя приедет из Чехии.
Это её туда каким ветром занесёт?
Соревнования по танцам. Едет в июне, как вернётся, так официально объявим.
А чего не сейчас? Ещё только конец апреля? Боишься, что она там в Чехии передумает?
Нотка, я тебя сейчас вилочкой заковыряю! Ничего я не боюсь, просто мы сразу жить вместе будем, а перед свадьбой я сюда чисто переночевать заеду, для соблюдения правил.
Ааа Вон чё, ну так-то да. Бросаешь, значит, меня на растерзание, Наташка уже всерьёз расстроилась. Я тут надеялась, что вот уж тепло пришло, гулять с тобой будем опять по ночам, а ты
Нотка, брось. Будем гулять. Только реже.
Ага, раз в пятилетку. Иди уже, куда хочешь Наташка отложила вилку.
Наташ, брось. Честное слово, правда, не вечно же мы будем жить вместе. Ты тоже замуж выйдешь и всё, кто тебя отпустит на ночные прогулки?
А я тоже уезжаю и буду ночью гулять сколько захочу!
Куда ты собралась? удивился Андрей.
В Грецию
Насовсем? вытаращил глаза брат.
Твои слова да Богу в уши, ответила Наташка. В командировку. На две недели.
Круто!
Круто, но страшно
С чего?
Да я в таком серьёзном статусе на такие большие тусовки не ездила, стрёмно. И греческий мой удивительно плох. А вдруг там что в контракте эдакое.
Не дрейфь, прорвёшься. Возьмёшь обаянием. Тебе там обязательно бумаги подписывать?
Неа
Во. И чё ты тогда?
Просто страшно.
Одна?
Нет, ещё Тимур и Белова.
Этот алкаш и чья-то там фаворитка?
Именно. Ты помнишь?
Я с тобой не только пиво пью и гуляю, я тебя ещё и слушаю.
Спасибо, Наташка ласково потрепала брата по голове.
Заодно отдохнёшь, брат кивнул на спальни.
Ага, согласилась Наташка. Только зарплата будет раньше отъезда и за неё придётся побороться. Не могу же я за границу ехать с пустыми руками. Мало ли что?
А суточные?
За них придётся отчитаться. А сувениры? А поесть-попить, экскурсии-прогулки? Не 24 часа же в сутки мы будем работать? Да и вообще.
Ладно, давай я типа у тебя займу денег, а ты типа дашь, а сама припрячешь на сувениры и привезёшь мне для Насти какой-нибудь античный подарок?
Прям античный? засмеялась Наташка. На такую старину у меня денег не хватит. Давай что-нибудь современное, но красивое? Шубу?
Ага, как раз хватит на набор пуговиц! Бусы какие-нибудь в греческом стиле вполне подойдут. Как раз лето, будет носить, подругам похваляться.
Договорились. А тебе шубу?
Нет, трусы меховые! расхохотался брат.
В дверях кухни возник отец: