Она быстро доказала, что он ошибался.
Невинная девушка не могла так таять и выгибаться от желания и страсти. Ни одна девственница не отдавалась бы ему так охотно. Ему хотелось сорвать с нее платье, уложить на широкую кровать в комнате за закрытой дверью и насладиться ею.
Но она отвернулась и убежала.
А когда он наконец вернулся на утомительную вечеринку, изумленный тем, что с ним случилось, все обрело для него отвратительный смысл.
Томас Коннолли этот напыщенный мерзавец произносил речь, а за его спиной выстроилась семья. Ухмыляющийся Томми злобный наследник, который думал, что деньги защитят его от грехов. Жена Томаса, которая явно принимала успокоительные лекарства и выглядела пустой и отстраненной.
И Кендра дочь Бальтазара. Она оказалась такой же избалованной, как и все остальные, несмотря на то что стояла рядом со своей матерью и притворялась невинной.
Восемнадцать месяцев спустя, когда появились первые расхождения в бухгалтерских расчетах «Скалас и сыновья» с судоходной компанией семьи Коннолли, Бальтазар решил действовать. Но он вспомнил ту ночь в беседке, страстность Кендры, а потом стал выжидать.
Он не просто позволил Томми заглотнуть наживку. Он сам нарочно провоцировал его на махинации.
Бальтазар сказал себе, что ему следует торжествовать, а не разочаровываться, когда Кендра подошла к нему и остановилась по другую сторону его стола.
Потому что он должен был знать в ту ночь три года назад, что она точно такая же, как и вся ее родня.
О невиновности не может быть и речи. Не в его мире и уж тем более не в ее подлой семье. Со своей стороны Бальтазар Скалас привык к тому, что каждый охотится за его деньгами. У него никогда не было ни одного друга, или женщины, или коллеги, которые не предали бы его за приличную сумму.
Этот урок он усвоил в юности.
Родной брат с радостью ударит ему в спину, если это принесет ему пользу. Бальтазар в этом не сомневался. Вот почему он и Константин аккуратно разделили наследство между собой. Они решили, что им лучше не искушать друг друга.
Избегая стопроцентного взаимного уничтожения, они старались вести себя дружелюбно друг с другом, что бы ни говорили таблоиды. В конце концов, ни у Бальтазара, ни у Константина больше не было родственников.
Что ты можешь мне предложить? спросил Бальтазар у Кендры, скрывая ярость.
Теперь она стояла к нему достаточно близко, и он мог разглядеть выражение ее лица. Или хотя бы попытаться. Он мог поклясться, что увидел нечто вроде страдания или опасения.
А может быть, она просто хорошая актриса.
Ее губы слегка дрогнули, потом она быстро поджала их в тонкую линию.
Назови свою цену, предложила она ему.
Меня больше интересует, что, по-твоему, мне нужно. Он смотрел на нее, как на любое завоевание деловое или личное. Оценивая прибыль и расходы. Отыскивая слабые места, которые можно использовать в своих интересах. Что ты можешь мне такого предложить, чего у меня еще нет?
Она снова развела руки в стороны:
Я могу предложить себя.
Бальтазар наблюдал, как пульсирует жилка у основания ее шеи. Если бы он не знал лучше, то подумал бы, что Кендра отчаялась. Что та ночь три года назад была не более чем обманом.
Я думаю, ты переоцениваешь свое обаяние, произнес он с жестокой неторопливостью. Ты действительно веришь, что ты стоишь больше двух миллионов долларов?
Она побледнела, но продолжала настаивать:
Конечно.
У меня нет желания оскорблять тебя, солгал он. Но я не стану платить ни доллара за то, что могу получить бесплатно. В изобилии. И я это получаю.
Ты предпочитаешь заводить любовниц, отрезала она, удивляя его. Вряд ли они обходятся тебе бесплатно.
Тебе следует быть менее прямолинейной. Бальтазар пожал плечами. Ты предлагаешь одну ночь, чтобы погасить долг твоего брата? Меня это не слишком привлекает. Любовница? Ну, это совершенно другое дело. Хотя и гораздо более затратное.
Она плотно поджимала губы. Потом она сжала кулаки и вытянула руки по швам.
Чудесно, объявила она с наигранной веселостью. Ты хочешь именно этого?
Обычно такие предложения делаю я. Он ухмыльнулся. Я не привык, чтобы меня донимала женщина, жаждущая спасти своего брата, от которого ей лучше отречься.
В каждой семье свои проблемы.
Я думал, моя семья проблематичная. Я постоянно читаю басни журналистов, которые пытаются объяснить отношения между мной и моим братом. Или сказки о моем покойном отце. Он внимательно посмотрел на Кендру и притворился удивленным. Но признаюсь, когда я назначил тебе встречу, я не ожидал ничего подобного.
Она подняла подбородок.
А чего ты ожидал?
Извинений. Он пялился на нее до тех пор, пока она не покраснела. Ты настоящая мученица, Кендра.
Ее глаза интригующего янтарного оттенка сверкнули.
Я не считаю себя мученицей.
Нет? И все же ты здесь. И ты жертвуешь собой. Он рассмеялся, когда она свирепо уставилась на него. Ты не знаешь, как себя вести, верно? Ты должна по крайней мере делать вид, что тобой движет неконтролируемая страсть, какими бы ни были твои истинные мотивы.
Скажи, что тебе нужно, попросила его Кендра напряженным голосом. Не надо со мной играть, ладно?
А вдруг я хочу с тобой поиграть?
Она отвернулась, ее горло сжалось.
Я согласна.
Но как нам с тобой договориться? задумался Бальтазар. Тебе явно не нужна моя финансовая поддержка, так как ты будешь выплачивать долг. Конечно, мне потребуется доступ к твоему телу в любое время.
Доступ? переспросила она.
Он рассмеялся:
А чем, по-твоему, занимается любовница?
Она откашлялась, по-прежнему глядя в сторону:
Честно говоря, я считаю слово «любовница» пережитком прошлого.
Называй это отношениями, если хочешь. По правде говоря, это будет деловое соглашение. Я считаю, лучше заранее изложить все условия, чтобы избежать неприятных недоразумений. Он пожал плечами. Я хочу получать желаемое в любое время.
Она повернулась и встретилась с ним взглядом:
Ты имеешь в виду секс?
Да, секс. И все, что я захочу. Он расхохотался при виде ее лица. Сюда относится сопровождение на различных мероприятиях. Умение очаровывать деловых партнеров за утомительными ужинами, вести умные разговоры, давать искрометные ответы и все то, чего не умеет большинство мужчин. Но на твоем месте, Кендра, я бы сосредоточился на сексе. Я довольно требовательный.
Он зачарованно наблюдал, как меняется выражение ее лица. Она побледнела. Если бы он не знал, что Кендра орудие, у него возникло бы искушение подумать, что она действует против своей воли.
Потому что она, несомненно, уже делала подобное раньше. Иначе зачем Коннолли послали ее?
Ты готов? спросила она через мгновение, и, хотя ее голос был хрипловатым, она не выглядела неуверенной. Она хорошо скрывала свои чувства вот и еще одно доказательство того, что она играет роль. Если я стану твоей любовницей, ты будешь связан с моей семьей. Тебе вряд ли это понравится.
Не думаю, что мне одному это не понравится.
Мы с тобой обсуждаем деловые отношения, но ты же знаешь, что в таблоидах напишут, будто у нас с тобой серьезный роман, сказала она.
Если бы таблоиды не строили предположений, их бы не существовало. Он пожал плечами. Меня это не интересует.
Тогда все в порядке. Она расправила плечи, словно приготовилась ринуться в бой. Как начинаются такие отношения?
Он восхитился бы ее бравадой, если бы не знал, что она совсем его не хочет. И даже не скрывает этого.
Я не приглашал тебя быть моей любовницей, Кендра, мягко упрекнул он ее. Наше обсуждение, хотя и многообещающее, пока что только обсуждение.
Что ты имеешь в виду? Румянец снова залил ее щеки, и Бальтазар понял, что заинтересован ею гораздо больше, чем следовало бы. Я предлагаю тебе себя.