2:42 по западноевропейскому (поясному) времени; 6:42 по московскому
Обязанностью Симона было следить за небом, что этот затянутыйвформу
сын почтенных родителей из Коммантри и делал.
Беззвучный, как взмах кошачьей лапы, фосфорическийлучобходилэкран
радара. Озарялось пустоепространствонеба,вспыхивалиуступыдалеких
Альп, ярусы туч, которые сгустились над Роной, близкиевершиныБожолеи
Юры. Затем изображение таяло, пока его снова не оживлял фосфорический луч.
Бодрствование и дремота сменялись на экране, не уступая и не побеждая друг
друга.
В любое время дня и ночи все пространство надФранцией,надЕвропой,
над большей частью неспокойного мира вот так просматривалоськилометрза
километром.СпалиЛондониНью-Йорк,просыпалисьКаириХельсинки,
бодрствовали ТокиоиСидней,арадарныеимпульсы,торасходясь,то
скрещиваясь, пронизывали небо,исотнилюдей,разделенныеокеанамии
континентами, одинаково, хотя и с разными целями, вглядывалисьвэкраны,
которые их деды сочли бы фантастическим, а прадеды -магическимзеркалом
мира.
Смена Симона Эвре подходила к концу. Блаженно клонило всон,иСимон
нацедил из термоса последние капли кофе. Потом закурил "Галуаз", затянулся
так, что запершило в горле. Будто протертое наждаком сознание ожило, ина
мгновение Симон увидел себя, как на картинке модногожурнала:подтянутый
военный, сидя чуть небрежно, но со стальным взоромвглазах,одинокои
бессонно охраняетпокойлюбимойродины.Агде-товуютнойспальне,
разметавшись на простынях, спит его черноволосая подруга.
Светящейся точкой поэкранупроползрейсовыйРим-Лондон.Симон
привычно зарегистрировал его появление,каконрегистрировалПоявление
всех воздушных объектов, откуда и куда бы онинишли.Рейсовыйегоне
интересовал. То, что возникло в пространстве пографику,егонедолжно
было волновать. Летают и пусть себе летают - дозволено.
Иногда Симон представлял пассажиров такого вот лайнера,которыевидят
вокруг пустыни неба и даженеподозревают,сколькоглазпровожаетих
полет. Пожалуй, он был бы не прочь поменяться снимиместами.Точнона
глянцевом снимке перед ним возник авиасалон, ряды кресел, он самводном
изэтихкресел,красиваястюардесса,котораясинтимнойулыбкой
протягивает ему запотевший бокал, а он,мужественный,загорелый,широко
улыбается ей в ответ.
Рейсовый ушел с экрана. Грозовые тучи медленноотступаликАвиньону.
Симон сладко потянулся, зевнул да так и застыл с полураскрытым ртом.
Импульсывозникливнезапно,будтопоэкранухлестнулапулеметная
очередь. Рука Симона дернулась к телефону. Но мозг остудил панику. Догадки
неслись вскачь, обгоняя другдруга."Неисправностьаппаратуры?Ракеты?
Электромагнитные возмущения?.."
Луч плавно совершил оборот.