Маша подняла голову, и вновь услышала:
Беги, Маша!!!
И тут же за ее спиной выросла тень, которая больно схватила ее. Через секунду что-то укололо ее сквозь куртку. Маша сама не понимала, как ей удалось вырваться.
Страх воздействовал на нее так, что она сначала действовала, и только потом думала. И лишь благодаря этому она вырвалась из рук, схвативших ее, и побежала.
«А как же Лиза, думала она. Я бросила Лизу!».
И все же она бежала удивительно быстро. Поворачивая сначала за одну дачу, потом за другую, за третью.
Она слышала шаги, мчавшиеся за ней. Ледяной воздух обжигал ей горло. В висках противно стучало, а глаза несмотря на бег закрывались сами собой.
«Беги, Маша!!!», звучал у нее в голове пронзительный Лизин крик. И она бежала!
В глазах ее периодически стало темнеть, и ощущение было что земля проваливается у нее из-под ног. А может она проваливалась на самом деле: ботинки Маши то и дело скользили по замерзшим тут и там лужам.
И вновь она упала. Лужа на этот раз была огромной, натекшей, видимо, с одной из дач, где чинили водопровод, и Маша упала в нее плашмя, опять содрав кожу и на руках, и на лице, к тому же вся куртка (и, кажется, кофта тоже) была теперь в ледяной грязной воде.
На улице было уже довольно темно. Людей не было очевидно, дачники начнут приезжать сюда либо завтра в субботу, либо и того позже.
«Беги, Маша!!!».
Но сил бежать у нее уже не было. Дыхание сводило. Голова неимоверно кружилась. И темнело в глазах все чаще и чаще.
Забегая за очередную дачу, она оглянулась, а повернувшись нос к носу столкнулась с белобрысым тем, которого она видела две недели назад у супермаркета.
И тут, наконец, она потеряла сознание
***
30 апреля. Суббота.
Маша открыла глаза.
Форточка была явно открыта, из нее дул все тот же ледяной ветер. Занавеска колыхалась.
В комнате было холодно.
Лицо Маши саднило, словно его царапала кошка. Рука была синей, и тоже в царапинах. Вторая рука неприятно затекла и заледенела. И тут Маша поняла, что вторая ее рука пристегнута наручниками к спинке кровати. Сама Маша лежала в одной футболке незнакомой, чужой укутанная пушистым махровым пледом, под которым все равно было холодно.
И опять открылась дверь. Но заглянул не белобрысый, другой со шрамом на лице. Это лицо въелось в ее память. Это его она видела тогда у супермаркета.
Человек со шрамом смотрел на нее внимательно, она на него испуганно
Холодно, прошептала она. Но, поскольку язык ее, оказывается, не слушался, получилось «хлдно».
Человек со шрамом подошел к окну и закрыл форточку. Затем, достал из шкафа еще один плед в два раза толще предыдущего и накрыл ее сверху. Вышел из комнаты и, кивнув на дверь, сказал белобрысому:
Макс, вроде очнулась.
Минут через пять пришел белобрысый Макс, теперь Маша знала, как его зовут.
Ты проснулась? спросил он.
Маша молча следила за ним глазами.
Он сел рядом. Легко приподнял ее, облокотив себе на плечо, поднес к ее губам кружку.
Точно! Ведь он уже заходил, уже поил ее водой. Сейчас в кружке был чай. Сладкий. Теплый, не горячий. Маша пила его с жадностью, будто больше такой возможности у нее никогда уже не будет. А, может, и не будет? Кто они? Зачем они ее похитили? Где Лиза?
Где Лиза? невнятно прохрипела она, отрываясь от кружки.
Макс не ответил.
Больно, сказала она, показывая глазами на руку в наручниках. Затекла.
Макс встал, подошел к шкафу и, потянувшись, достал со шкафа ключи. Отстегнул ее руку. Наручники повисли на спинке кровати, а ключи остались лежать на покрывале. Маша надеялась, что белобрысый уйдет, как уходил все эти разы. Но нет: он подвинул плед, поправил под ней подушку и лег рядом. Стал осторожно разминать ее руку своими огромными руками.
«Боже, что происходит? подумала Маша. Кто они? Зачем они меня похитили? Почему так звенит в голове? Где Лиза? Где Стас? Точно! Ведь Стас должен был приехать на дачу сразу после них! Как она про него забыла. А может, его они тоже похитили? Или убили как свидетеля?»
Где Стас? спросила она.
Макс усмехнулся и пожал плечами. Сказал спокойным голосом:
Слушай, давай я попозже тебе все объясню. Ты в себя еще не пришла. Может, поспишь еще?
Маша осторожно выдернула свою руку из его огромных рук. Сжала безумно болевшую голову.
Болит? заботливо спросил Макс.
А в голове у Маши вновь звучал пронзительный Лизин крик: «Беги!». Рывком, которого не ожидал Макс, которого не ожидала от себя и сама Маша, она вскочила с кровати и побежала к двери. И даже успела открыть дверь
И наткнулась на человека со шрамом, который тут же впихнул ее обратно в комнату.
А за ее спиной уже стоял белобрысый, держа ее за плечи.
Все нормально, Сергей Васильевич, сказал Макс человеку со шрамом.
Я вижу раздраженно ответил тот. А если убежит что будет? А? Сам же локти кусать начнешь! Пошли работать
Но Макс ушел не сразу. Он повернул Машу к себе лицом и . и вновь не мог оторвать от нее взгляд.
Как же она была похожа на его умершую жену Убитую им жену! Словно перед Максом стояло ее привидение!
Он дотронулся до нее Маша испуганно смотрела, но не шевелилась. Он провел рукой по ее шее, по ее большой груди, по животу. А потом взял за руку и подвел к кровати. Вновь поправил подушки, осторожно взял на руки и опустил на кровать. Укрыл пледом. Затем лег рядом, повернув ее на бок. Осторожно, двумя руками взял ее голову и надавил на виски. Набат в ее голове тут же прекратился.
А Макс лег рядом, накрыв ее рукой, и прижал к себе.
Маша, не убегай, пожалуйста, сказал он. Тебе нельзя убегать. Тебя ищут!
29 апреля. Пятница.
Антон.
В пятницу, 29 апреля, около десяти часов вечера, в дверь Антону позвонили. Он открыл.
Макс, ты? А кто это у тебя?
Антон посторонился, пропуская Макса в квартиру. На руках Макс нес девушку, которая, видимо, была без сознания.
Антон, сделай что-нибудь! попросил Макс.
А что с ней? он заглянул ей в лицо. И удивленно уставился на Макса. Это же та самая! Ты что ее похитил?
Макс отрицательно замотал головой.
Такой нашел?
Она убегала от кого-то. Выбежала на меня, и сознание потеряла. Сделай что-нибудь!!!
В комнату заноси. Туда! Я напоминаю, что мединститут я так и не закончил. Понял, что не мое. Поэтому мне непонятно, почему ты приносишь ко мне тех, кого находишь без сознания, занудно-спокойным голосом говорил Антон, пока Макс заносил девушку в комнату. Так умел говорить только он, и это всегда раздражало Макса. Но сегодня это, почему то, подействовало на него успокаивающе.
Макс положил ее на кровать, а Антон, наклонившись, начал щупать ей пульс. Заглянул в зрачки.
Да жива, жива он встал, подошел к шкафу, и, достав оттуда чистую футболку и плед, протянул Максу. Тот вопросительно уставился на него.
Ну что ты смотришь? Давай переодевай ее. Я вернусь через пять минут.
Макс все так же вопросительно глядел на него.
Макс, давай по порядку. Ко мне в квартиру ее притащил ты. Это раз. Она, как две капли воды, похожа на твою умершую жену Элю. Это два. И, скорее всего нет, есть вероятность, что, когда она придет в себя, а мы разберемся, от кого там она убегала она останется с тобой. Это три. Так что давай снимай с нее одежду, надевай футболочку и укутывай пледиком. Макс, ну очнись уже! Она вон вся мокрая. Видимо, в лужу упала пока убегала. Вон руки все разбиты, и лицо тоже чуть чуть. Будет в мокром лежать заболеет! и, взяв в руки телефон, он вышел.
Сергей Васильевич! сказал в трубку Антон. А у нас тут интересно. Макс девушку притащил. В прямом смысле слова притащил. Приходи, а?
Когда он вновь заглянул в комнату, Макс бережно укутывал девушку в плед. Ее одежда лежала на полу. Перед у куртки, джинсов и даже свитера, действительно, был весь мокрый и грязный.
Антон вновь посмотрел на девушку, затем, наклонившись, взял в руки ее куртку. Чему-то усмехнулся. Вдруг опять подошел к девушке, и, приподняв ее и отогнув футболку, посмотрел ей на спину.