Замечательно, бормочет себе под нос Коди. Пальцы его порхают над клавиатурой в яростном танце, и вот рейтинг Прюитта возрастает до пятидесяти восьми. Ровно столько у него было бы, если бы он, как и белые, получал по проценту в год за свою работу. Подумав, Коди стирает строчку и меняет цифру на восемьдесят.
Заметят, шепчу я в страхе. Коди кивает. В личном деле появляется приписка: перевести в Карст и расположить в соответствии с процентным рейтингом.
Все!
Неужели сработает? не веря своим глазам шепчу я.
Об этом мы узнаем на следующий день. С трудом дождавшись, пока охранник отойдет поболтать на пропускной, мы открываем дело Прюитта. Следом за строкой, введенной Коди, появляется приписка: переведен в Карст, размещен по адресу, записан в центр выдачи продуктов.
Сработало! моему восторгу нет придела. Только что мы своими руками изменили жизнь человека к лучшему. У меня перед глазами стоит темное морщинистое лицо мистера Прюитта, расплывшееся в растерянной, но счастливой улыбке. Вот он идет по песчаному пляжу, а океан омывает его заскорузлые ступни. Теперь у него будет свой дом, много полезной и вкусной еды, медицинская помощь. Он будет ходить в дорогие центры выдачи одежды, а в ресторанах ему будут приносить красную папку меню.
Посмотри мою маму, шепчу я. Коди немного медлит, а затем, точно нехотя, открывает ее файл. И вот я скольжу взглядом по бесконечным путанным строчкам, и мне кажется, что каждая буковка передает мне от нее привет. Элинор Мальберн, урожденная Робертс, школьные оценки, часы общественной работы. Ого, мама никогда не говорила, что получила шестьдесят процентов в результате Аттестации из возможных семидесяти. А вот и строчка про папу. С нее вычли двадцать процентов за брак с ним и еще пять за мое рождение. Теперь понятно, почему она всегда молчала об этом. Описание внешности, место работы. Я спускаюсь взглядом на последнюю строчку, и мое сердце пропускает удар. Я трижды пытаюсь прочесть ее заново, уверенная, что не там расставила пробелы.
Расстреляна за нападение на конвой.
4
Мне нельзя ее оплакивать. Никто не должен догадаться, что я знаю правду. Всю ночь я пытаюсь бороться, сдерживать слезы, но под утро, силы меня оставляют, и с громким криком я захожусь в истерике. Дверь в камеру тотчас отворяется. Красотка Эмбер пытается понять, в чем дело. Ей на помощь спешит еще один охранник, откуда-то прибегает врач. Я ощущаю укаол в руку и проваливаюсь в глубокий сон без сновидений. Я не знаю, сколько проходит времени, прежде чем я просыпаюсь.
Жива? беззлобно спрашивает меня седовласый врач. Наверное, приснился дом? Ну что же, не ты первая, не ты последняя. И похуже видали. Рано или поздно все срываются. А чем позже, тем он машет рукой. В общем, приведем мы тебя в порядок.
Я не могу заставить себя ему ответить. Голова точно в тумане. Должно быть, меня накачали успокоительным по самые уши. Я все помню, мне по-прежнему невыносимо больно, но я ощущаю себя слишком усталой и слабой, чтобы плакать.
Мама, мысленно шепчу я, Прости, прости, прости.
Полежишь, придешь в себя, не замечая моих страданий, оптимистично продолжает доктор. Я напишу тебе справочку, будешь недельку помогать развозить обеды. И отдохнешь, и развеешься.
Он и в самом деле два дня держит меня в медблоке. Я отказываюсь от легкой работы и возвращаюсь в госпиталь. Коди работает где-то в другом месте, мне никак не удается с ним переговорить. Меня больше не выпускают на свободные часы, вместо этого доктор делает мне очередной укол, и я проваливаюсь в глубокий сон без сновидений.
Только спустя две недели мы, наконец-то, встречаемся вновь. Мы вместе едем в автобусе и молчим, боясь быть кем-то подслушанными. Он ободряюще сжимает мои пальцы, и я вымученно улыбаюсь в ответ. Вечером доктор позволяет мне выйти из камеры. Я сразу же отправляюсь на поиски Коди. Красотка Эмбер взглядом подсказывает мне зайти в компьютерную. Коди сидит в стороне от всех. Он настолько сосредоточен, что не сразу меня замечает.
Мальберн! удивленно произносит он. Несколько парней недовольно отрывают взгляды от компьютеров. Коди их не боится наш блок изначально рассчитан на женщин. Коди и трое других парней здесь оказались лишь из-за нехватки мест. Все они спокойные и не доставляют проблем охране. Все как один враги режима. Коди отвечает им презрительным взглядом, и те возвращаются к своим делам.
Ты в порядке? спрашивает он. Я киваю.
Нужно поговорить.
Коди настороженно кивает. Вскоре командуют отбой. Красотка Эмбер закрывает мою камеру, но спустя пару минут выпускает снова.
Сегодня будет проверка, шепчет она. У вас сорок минут.
Коди уже ждет. Я сажусь на скамью рядом с ним.
Что значит «время наступит?»
Он молчит.
Коди, умоляю я. Я хочу отсюда выбраться. Прошу тебя.
Как будто это так просто, сквозь зубы бормочет он. Я уже не первый месяц над этим работаю. Покинуть блок только первый шаг. А что дальше? Нужно где-то как-то жить. Я знаю, как я это сделаю. А ты?
Я качаю головой. Я и в самом деле об этом не задумывалась. Я считала, что самая большая и неразрешимая проблема выбраться отсюда.
То-то же. Моя новая личность почти готова. Через месяц я уберусь отсюда.
Коди
Я не могу, бормочет он. Это невозможно успеть в такой срок. Одних документов сколько создать и проработать. А прошлое? Связи? Нет, Шайен, ничего не выйдет. Мне жаль, честно.
Я ухожу. Я не могу сейчас находиться рядом с ним. Мысль о том, что я навсегда застряну здесь совершенно одна, невыносима. У меня начинается приступ паники. Я уже жалею о том, что о казалась от успокоительного.
Шайен, постой!
Я останавливаюсь. Коди быстрым шагом меня догоняет.
Послушай, шепчет он, есть один вариант, но это будет сложно. Не знаю, получится ли вообще. Мы не можем создать новую личность, но можем выдать тебя за кого-то иного. Молись, чтобы кто-то нашёлся.
И я действительно молюсь. Теперь каждый вечер мы с Коди просматриваем списки умерших за день. Нам нужно успеть подчистить данные о смерти прежде, чем их спустят ниже следующим утром. Идеальной кандидатуры по-прежнему нет. Я предлагаю переписать биографию любого умершего, присвоив себе его социальные номера, но Коди отсекает мое предложение.
Нужно успеть все закончить до утра, объясняет он, когда мы с ним прибираем операционную. Никто не увидит правок, но если пойдет рассинхрон, его заметят. Программа сообщит о сбое. Жди.
И я жду. Дни летят с сумасшедшей скоростью, времени все меньше. И, когда я уже начинаю терять всякую надежду, мы находим идеальную кандидатуру.
Ее зовут Магдалена Джейс и ее рейтинг шестьдесят три. Коди придирчиво проверяет биологические данные и радостно свистит.
Она идеальна, Мальберн! Просто идеальна!
Я придирчиво всматриваюсь в строки личного дела и с каким-то смешанным чувством страха и восторга понимаю, что мы с Магдаленой могли бы быть близнецами. У нас один возраст, рост, цвет глаз и волос. Я проглядываю результаты ее Аттестации и вижу те же низкие баллы по точным наукам.
Тут править совсем мало, радуется Коди. Он тщательно заполняет графу особые приметы, меняет место проживания на Джоршвилль, а высокие знания садоводства на медицину. Если верить результатам психологических тестов, то она просто идеал, и Коди хихикает, пропуская этот пункт. Он тратит много времени, меняя ее медицинскую историю на мою собственную. Магдалена сирота, мне не грозит быть раскрытой кем-то из её родных, но Коди на всякий случай делает пометку о моём намерении переехать в столицу.
С Джоршвиллем теперь покончено, говорит он, и тебе реально стоит держаться подальше от её родных мест.
Я не знаю, что и сказать. Все происходящее кажется мне нереальным. Я не верю, что нам удастся побег, а, значит, и вживаться в роль Магдалены мне не придется. Однако я продолжаю каждый вечер приходить в компьютерный зал, заучивать биографию моей новой личины. Коди повысил ее уровень благонадежности до максимума, любой, кто откроет мое личное дело, даже не усомнится в моей преданности власти, и едва ли станет обращать внимание на мелочи в биографии.