- Мне очень жаль, сэр, - быстро откликнулся рободворецкий.
- Тебе жаль? - Фирмен с любопытством взглянул на механизм. - Почему?
- Я, естественно, заинтересован в вашем благополучии, сэр, - заявил рободворецкий. - Так же как и Спид, в меру своего понимания. Письмо от миссис Фирмен способствовало бы подъему вашего морального состояния. Нам жаль, что оно не пришло.
Спид тихо гавкнул и склонил морду набок. Сочувствие машины, жалость животного, подумал Фирмен. И все-таки он был благодарен обоим.
- Я ее ни в чем не виню, - сказал он. - Нельзя было полагать, что она станет терпеть меня вечно. - Он выждал, надеясь, что робот посулит ему возвращение жены и скорое выздоровление. Однако рободворецкий молча стоял возле Спида, который тем временем успел снова заснуть.
Фирмен еще раз просмотрел корреспонденцию. Там было несколько счетов, какое-то объявление и маленький негнущийся конверт. На нем значился обратный адрес Академии, поэтому Фирмен торопливо вскрыл его.
Внутри конверта была открытка с надписью:
«Дорогой мистер Фирмен, Ваше прошение о приеме рассмотрено и удовлетворено. Мы будем рады принять Вас в любое время. С благодарностью, дирекция».
Фирмен покосился на открытку. У него в мыслях не было добиваться приема в Академию. Ни к чему в мире душа у него не лежала меньше.
- Это жена придумала? - спросил он.
- Не знаю, сэр, - отозвался рободворецкий. Фирмен повертел в руках открытку. Он, конечно, всегда имел смутное представление о том, что существует Академия. О ней невозможно было не знать, так как она оказывала влияние на все сферы жизни. На самом же деле об этом важнейшем учреждении он знал очень мало - на редкость мало.
- Что такое Академия? - спросил он.
- Большое и приземистое серое здание, - ответил рободворецкий. - Расположено в юго-западной части города. До него можно добраться самыми различными видами общественного транспорта.
- Но что она собой представляет?
- Государственная лечебница, - пояснил рободворецкий, - доступная каждому, кто изъявит желание письменно или устно. Более того, Академия существует как место добровольного пребывания всех людей, у которых показания измерителя превышают десять, - на выбор, взамен хирургического изменения личности.
Фирмен в изнеможении вздохнул.
- Все это мне известно. Но какова ее система? Что там за лечение?
- Не знаю, сэр, - сказал рободворецкий.
- Какой процент выздоравливающих?
- Сто процентов, - без запинки ответил рободворецкий.
Фирмен припомнил нечто, показавшееся ему странным.
- Постой-ка, - сказал он. - Из Академии никто не возвращается. Так ведь?
- Нет никаких сведений о лицах, которые вышли бы из Академии, после того как очутились в ее стенах, - ответил рободворецкий.
- Почему?
- Не знаю, сэр.
Фирмен смял открытку и бросил в пепельницу. Все это было весьма странно. Академия так хорошо известна, все с ней так свыклись, что никому и в голову не приходит расспрашивать. В его воображении это место всегда рисовалось каким-то расплывчатым пятном, далеким и нереальным. То было заведение, в которое отправляешься, перевалив за цифру «десять», так как не хочешь подвергаться лоботомии, топэктомии и прочим операциям, ведущим к необратимой утрате личности.