Они втроём Ковальский, Юлиуш и Антон, прошли к столику Марлен, и она слегка нахмурила бровки.
Господин шеф-повар, извините, конечно, но
Антон нагнулся, заложив руки за спину.
Да?
Мясо ягнёнка сухое. Голос её звучал ласково.
Хорошо, я принесу вам
Нет, голубчик, не надо Просто, хотелось бы вам сказать на будущее.
Хорошо
Но есть ещё кое-что, уважаемый Марлен захлопала глазками и указала на недоеденный мусс. Дольки яблочка слишком крупно нарезаны. Видите?
Она достала из белой массы ломтик и протянула его Антону. Тот засопел: на этот раз по делу придирается.
Прошу прощения. Ещё что у вас?
Крокеты не дожарены.
Она отрезала ножиком мясо, и, воткнув его вилкой, протянула ему. Тут уже до этого бесстрастное лицо Антона изменилось: мясо было белым, даже немного сероватого оттенка.
Я обычно не спору с клиентами, фройляйн Брюкель, но Мясо прожарилось.
Уголки её губ опустились, и она посмотрела на мясо.
Ну нет. Местами оно всё равно розовое.
Ковальский отвернулся в сторону и закатил глаза. Он сказал:
Тогда мы вам принесём
Нет-нет, что вы! Может нет, я могу понять: элитный ресторан, заказов много все мы люди. Я могу вас понять, герр
Хлебцов, сказал Антон.
Да, Хлебцов. Я вас искренне понимаю. Она встала. Ковальский вздохнул.
Что ж, прошу лично у вас прощения за такие допущения. Эти блюда за наш счёт.
Хорошо. Ну, ладно, мне пора. Приятного вам вечера!
Так она встала и ушла. Юлиуш слышал бормотание Ковальского: «Что ж Жди завтра неприятностей».
После длинного рассказа Юлиуша Виктор отправился домой, думая о том, как там Ковальский; да и про Антона подумал: когда он его приободрил, тот выглядел подавленным. Виктор вздохнул: «Один день а столько проблем!»