Корнаро, который был автором небольшого «Трактата», о котором я упоминаю, был слабого телосложения, примерно до сорока лет, когда, упорно придерживаясь точного курса воздержания, он восстановил свое здоровье. Затем в течение четыре лет он опубликовал свою книгу, которая была переведена на английский язык под названием «Проверенный и надежный метод достижения долгой и здоровой жизни».
Он дожил до третьего или четвертого издания этой книги и, перешагнув свой сотый год, умер без боли или мучений, как человек, который засыпает. Книга «Трактат», о котором я упоминаю, была принята во внимание несколькими известными авторами и была написана в таком духе бодрости, религии и добра, жизнерадостности, религии и здравого смысла, которые являются естественными спутниками умеренности и трезвости. То, что ее написал старик является скорее рекомендацией, чем дискредитацией.
Джозеф Аддисон, журнал «Зритель», 13 октября 1711 года* * *
Из всех тиранов обычай это тот, который для поддержания своей власти больше всего нуждается в мнении, которое сложилось о его сил. Его единственная сила заключается в том. что ему приписывают. Одна попытка сбросить ярмо вскоре показывает нам его хрупкость. Главное свойство сжимать наши идеи, как и наши движения, в пределах круга, который он прочертил для нас. Он управляет нами с помощью ужаса, который внушает любому новому и неиспытанному состоянию. Он показывает нам стены тюрьмы, в которой мы находимся как границу мира, за ее пределами все неопределенность, путаница, хаос, и почти кажется, что как будто у нас нет воздуха, чтобы дышать.
Франсуа́ Пьер Гийо́м Гизо́Краткое изложение жизни и трудов Луиджи Корнаро, написанное Херонимо Гуальдо на итальянском языке (около 1560 года)
Мы сами по себе, мы такие или такие. Наше тело это сад, в котором наша воля это садовник: так что если мы хотим посадить крапиву или посеять салат, посадить иссоп и выполоть тимьян, снабдить его одним родом трав или отвлечь его многими, или сделаем его бесплодным от безделья, или удобрим навозом или бесплодной от праздности, или унавоженной от труда все это лежит в нашей воле. Если бы равновесие нашей жизни не уравновешивали бы одни весы разума, чтобы уравновесить другие чувственности, то кровь и подлость нашей натуры привели бы к самым абсурдным выводам. Но у нас есть разум, чтобы охладить наши неистовые порывы, наши плотские жала, наши неутоленные похоти.
«Отелло»
I
II
III
Луиджи Корнаро, часто называемый «Венецианским столетним долгожителем», престарелый автор знаменитого трактата «La Vita Sobria» (буквальный перевод «Умеренная жизнь», но более известного как «Искусство жить долго», родился в Венеции в 1464 году.
Хотя он был прямым потомком прославленного рода Корнаро, но, будучи обманутым каким-то образом через нечестные интриги некоторых из его родственников, мы плохо знакомы с реальными обстоятельствами, он был лишен почестей и привилегий, связанных с его благородным происхождением и был исключен от всех государственных должностей в государстве. Будучи человеком большой личной и семейной гордости, он очень остро почувствовал унижение от такого обращения. И, как следствие, он удалился из родных мест и сделал город Падуя своим домом на всю оставшуюся жизнь, за исключением коротких летних сезонов, когда он удалялся в свои загородные резиденции.
Однако этот переезд, который в то время, должно быть, казался ему великим несчастьем, в конечном итоге, несомненно, оказалось благословением.
В течение долгого периода своей замечательной жизни его философский ум часто возвращался с благодарностью к тем самым унижениям, но за которые, возможно, он никогда бы не получил бы главного стимула в своей жизни. Ибо не можем ли мы считать, что именно из-за них он решил найти для себя более почетное имя имя, которое должно покоиться на более прочной и более достойной основе, чем простая семейная гордость. Эта решимость, чем бы она ни была вызвана, как мы узнали из его повествования, стала кризисом его жизни, изменив, словно по волшебству, весь ее ход. И это привело к созданию славы, не только великой в его время, но и продолжающей расти с течением времени.
Для того чтобы достичь цели, стоявшей на первом месте в его разуме, первое, чему он уделял свое постоянное и наиболее разумное внимание, было обеспечение совершенного здоровья, которое он никогда прежде не знал, и которое он признавал своими лучшими доспехами в борьбе за жизнь. Это знание, важность которого в его время, как и в наше, мало кто полностью осознавал. В книге показаны подробности этой славной работы, а также ее счастливые результаты. А мы бросим здесь лишь беглый взгляд, ибо картина, которую он написал рукой мастера и никто, кроме него самого, не сможет сделать это по справедливости.
Обладая очень слабым телосложением, сопровождаемым, к сожалению, холерическим нравом, Корнаро, кроме того, в свои ранние годы вел беспечный образ жизни, что свидетельствует о легкомысленных привычках, которые в конце концов переросли в невоздержанность. Но ему было суждено оставить после себя нетленное имя, благодаря добродетели, основанной на том, что Корнаро полностью подчинил себе все страсти.
Он был почти уничтожен, прежде чем достиг сорокалетнего возраста, теми естественными и приобретенными недугами, которые в течение многих лет превращали его дни и ночи в почти непрерывное мучение.
Окончательно убедившись в том, что его противоестественные привычки, если они сохранятся, вскоре станут причиной его смерти и обладая таким решительным мужеством и решимостью, которые мы узнаем при более близком знакомстве и научимся восхищаться его главной чертой он так полностью изменил свой образ жизни, что за очень короткое время его болезни исчезли, уступив место крепкому здоровью и спокойствию духа, которые доселе ему были неведомыми.
Одним словом, из отчаявшегося и почти беспомощного инвалида, непригодного ни для работы, ни для развлечений, он стал не только человеком совершенного здоровья, необычайно активным и счастливым, но и таким примером полного самоограничения, что вызвало удивление и восхищение всех, кто его знал, заслужив и получив титул «Воздержанный». Мягкость и доброта его изменившегося нрава в то же время снискали ему самое полное уважение и привязанность.
В городе Удине, на севере Италии, он женился на Веронике ди Спилимберго, дочери знатного дома с таким же именем. Он очень хотел детей, не только по всем естественным причинам, но и для того, чтобы его потомство могло унаследовать большое состояние, которым он обладал. В течение долгого времени разочаровавшись в этой надежде и когда он и его жена уже были в преклонном возрасте он, наконец, был очень счастлив рождением маленькой дочери. Девочке они дали имя Кьяра (Клара). В свое время она была выдана замуж за своего дальнего родственника Джованни (Иоанна), сына Фантино Корнаро, члена богатой и влиятельной ветви семьи Корнаро Пископия. Она стала матерью восьми сыновей и трех дочерей, всех, кого Корнаро как мы узнаем из его собственных слов, дожил до того времени, когда увидел их и насладился их обществом.
Верно соблюдая этот мудрый закон природы, умеренность, в течение стольких лет, он предвкушал, с уверенностью которая, как покажет продолжение, не была ни необоснованной, ни разочарованной счастливую и процветающую жизнь не менее века. И этот срок, как он был уверен, он мог бы значительно продлить его и дольше, если бы ему посчастливилось начать жизнь с теми преимуществами, которые, как он уверял нас, его учение дарует детям всех, кто ведет умеренный образ жизни, которого он с удовольствием придерживался.