Арина Цимеринг, Оксана Багрий
Правила выживания в Джакарте
Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.
В тексте неоднократно упоминаются названия социальных сетей, принадлежащих Meta Platforms Inc., признанной экстремистской организацией на территории РФ.
© Цимеринг А., Багрий О., 2022
© Оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2022
* * *
Глава 1
Я угнал самолет, кается Рид. В голосе ни единой ноты сожаления.
Ты что? тупо переспрашивает Боргес.
Вооруженный только одной зажигалкой, чувак.
И это самая настоящая правда, но начинается все, конечно, не с этого.
Серьезные ребята из «Сенца Вольто» выходят на Рида в Гааге, а окончательно настигают в Мельбурне.
Скажи года два назад, что эти бугаи загонят его на самый юг Австралии, Рид бы посмеялся. Постфактум все заканчивается почти хеппи-эндом: один из итальянских ослов, конечно, простреливает ему бутылку с газировкой в рюкзаке, но в итоге это совершенно не мешает Риду сесть на самолет вьетнамских авиалиний. Простой и гениальный план заключается в том, чтобы долететь до Ханоя, на северо-западе пересечь границу с Китаем, а там хоть в Пекин, хоть в шаолиньский монастырь.
Как и все слишком простые и недостаточно гениальные планы, этот тоже катится к чертям собачьим.
Когда Рид, вальяжно усевшись в экономклассе, уже собирается поинтересоваться у стюардессы, когда же обед, он видит итальянскую морду. Блядскую, блядскую итальянскую морду. Как зовут этого парня, Рид не знает, хотя он стреляет по Риду уже полгода пора бы и познакомиться.
Чуть позже блядская, блядская итальянская морда ловит его в кабинке туалета: просовывает ногу в щель прежде, чем Рид успевает закрыть дверь, заходит и искренне советует лететь по назначению.
Ну-ну, дружище. За шесть часов полета наши как раз успеют подготовиться к твоему прилету и убери-руки-ублюдок
Это последнее, что он успевает сказать, прежде чем Рид вырубает его прицельным ударом об ободок унитаза.
Двое уединившихся в туалете мужчин повод для подозрений любого толка. Рид умывает лицо, переступает растекающуюся по полу лужу крови, крутит защелку на треть и выходит, сильно хлопая дверью, сидящие в ближайших креслах пассажиры недовольно морщатся. Дергает ручку. Заперто.
Впереди маячит неотвратимый факт: в Ханое его ждут. Неважно, сами «Вольто» или нанятые ими головорезы-подрядчики, Риду как-то без разницы, хотят его убить из чистой ненависти или из любви к деньгам. Он почти слышит треск: так рушится его надежда выйти из передряги красивым и целым.
Бортпроводница как раз везет свою чудодейственную тележку вдоль рядов кажется, за светской болтовней с итальянцем он пропустил обед, и Рид, опускаясь на место, небрежно просит коньяк.
Коньяк должен сделать ситуацию лучше, но не делает, и прямая летная дорожка до Ханоя все еще кажется беспросветной жопой. У него есть минут десять, пока люди не начнут ломиться в туалет. Осознавая, как проходят секунды, Рид остро хочет закурить оцените уровень отчаяния, если Рид не курит.
Когда на дне остается еще половина, он ставит стакан на столик. Боинг на триста с лишним человек это не маршрутное такси. На пассажирских самолетах нет парашютов, а даже если бы и были, то от удара о воздух Рида бы разнесло на составляющие и да, стоп, под ними Индийский океан.
«Очаровательно, мрачно думает он. Восхитительно».
Оружие перед проверкой пришлось выкинуть: металлодетектор нужно было пройти максимально быстро и безболезненно. Рид не имеет обыкновения привязываться к вещам, хотя за пару классных «Глоков»-близнецов было обидно. Впрочем, даже они не помогли бы по прибытии в аэропорт, набитый мудаками из «Вольто».
Сейчас из оружия у Рида есть только трофейная, в форме пистолета Стечкина, зажигалка с гравировкой гвоздем по пластмассе: «Э. от Д., береги свой зад». С помощью нее можно уничтожить разве что парочку сигарет, да и ребята из «Вольто» точно в курсе, как выглядит настоящий огнестрел, ничем ему эта зажигалка сейчас не поможет.
С этой ерундой разве только самолет, полный гражданских, захватывать.
Самолет.
Полный гражданских.
Черт побери, он и правда об этом подумал?
Зажигалка во внутреннем кармане впивается в ребро, когда Рид отворачивается к иллюминатору, чтобы спрятать от сидящей рядом полной австралийки подозрительный блеск в глазах.
Он правда об этом подумал.
Все простые и гениальные планы Эйдана Рида обычно летят по кочкам со скоростью болида «Формулы-1». А этот план такой сложный и такой тупой, что, в принципе, может и сработать.
Рид нащупывает зажигалку и встает медленно, будто бы давая себе шанс передумать, метеориту врезаться в самолет, катастрофе произойти и чему-то из вышеперечисленного остановить его, но ничего не происходит. Только австралийка рядом, смуглая, с разгладившимися от лишнего веса морщинами, смотрит на него испуганно-настороженным взглядом.
Расслабьтесь, говорит ей на английском Рид. Не нужно ни о чем переживать.
И залпом опрокидывает в себя коньяк.
Идущая мимо стюардесса оборачивается: синяя пилотка у нее на голове чуть-чуть сбилась набок, а взгляд выжидающий. Так разглядывают пьяных пассажиров, которые вот-вот начнут буянить. И это очень вовремя, потому что он салютует ей стаканом:
Дамочка, отведите меня к старшей бортпроводнице, я намерен жаловаться на это отвратительное пойло.
И дальше уже ничто не идет нормально.
* * *
Нужно было убить тебя прямо в туалете! брызжет слюной итальянская морда.
Вот так? предполагает Рид, трижды ударяя его головой о дверь. Прямо по свежей ране. Бить этого парня о твердые поверхности становится приятной традицией.
И:
Я слежу за вами! орет Рид через плечо вжавшимся в спинки кресел пилотам. Не вздумайте ничего делать! А ты, это снова итальянцу, даже не пытайся стащить мой пистолет, ублюдок!
И:
А как тебя зовут, кстати?
А еще:
Эта штука стреляет, Альберто, серьезно, эта штука стреляет!
И эта штука правда стреляет.
За тридцать два года жизни Рид усваивает одно правило: главный тот, кто может прострелить тебе голову. С того момента как он, вооруженный пластмассовой зажигалкой, обезоруживает командира экипажа и забирает у него нормальный «Вальтер», проходит полчаса. Расстановка сил меняется, и угадайте, кто теперь здесь самый крутой парень.
Рид может только догадываться, но, скорее всего, дело было так: очухавшись в туалете, его новый знакомый Альберто не обнаружил Рида смиренно ждущим своей судьбы на месте С18 и пошел тем же путем разве что более окровавленный и менее симпатичный. То есть остановил старшую бортпроводницу, угрозами заставил ввести код в кабину пилотов, а потом
У Рида нормальный «Вальтер» с патронами среднего калибра. Самый крутой парень это тот, кто может прострелить тебе голову.
Ранение оказывается слепым, кровь вытекает ровной дорожкой из дыры во лбу, Рид пинает тело к стене, стараясь не испачкать ботинки, и говорит пилотам, не оборачиваясь:
Я знаю, чем вы там занимались. Я все видел.
Ничего он не видел. Только предполагает. Нужно быть совсем уж кретином, чтобы не настучать, пока угрожающий тебе пистолетом мудак, приказавший перенаправить самолет в Хошимин, отвлекся, окажись Рид на их месте, так бы и поступил.
Он добавляет, видя напряженный профиль обернувшегося командира экипажа и не менее напряженный затылок его помощника:
Так что теперь мы снова меняем курс.
Стены мерно гудят, за широким окном над приборной панелью утопический пейзаж из белых облаков. Второй пилот зажимает рот рукой, пытается подорваться с места, но Рид с силой усаживает его за плечо обратно.