Калабухов, старшина! Мне все ясно, веди роту на концерт. Быстрее давай, пока места в клубе есть!
На концерт? удивился Миха.
Да, в клуб полтинника, все, убежали С глаз моих долой, папа быстро ушел в модуль.
Есть! Рота строиться, равняйсь, смирно! Ну че рота, пойдем на концерт? Ха! Шагом марш Рота вольна, легко бегом марш Ура!
Мы всей ротой бежали в клуб полтинника, без строя, без песни, как отважные мальчишки на речку рыбу удить бегут. Только ветер летит в наши обгоревшие уши, мы бежим быстро и легко Прибежали в клуб и заняли свободные места. Оказывается, прилетела к нам в гости венгерская рок-группа, но музыканты заявили, что петь будут в первую очередь для солдат, а не для офицеров и гражданских служащих. Так мы попали на концерт группы «Назарет». Конечно, в зале были и офицеры. Места всем хватило, все батальоны дивизии на боевых, в горах.
А музыканты зажигали здорово. Исполняли песни на русском, английском и венгерском языке. Я никогда раньше не был на таком концерте, очень круто и музыкально. Я даже чуть не уснул. Музыканты что-то говорили и вновь пели, как вдруг лидер крикнул громко в микрофон: «Желаю вам, солдаты, чтобы ваши генералы поскорее закончили эту бессмысленную войну» Эти слова врезались в мою память. Офицеры переглянулись и промолчали, ни одна мускула не дрогнула на скулах замполитов и офицеров политотдела дивизии.
Вдруг открылась дверь клуба 350-го полка, и посыльный громко крикнул: «Кто остался из отдельной разведроты? Бегом парни на выход! Боевая тревога!»
Ого! Вот это да, тревога для разведчиков, крутяк? Сказал я в голос дедам роты. Как-то громко, отчаянно и дико произнес, Разведка значит опять на войну, а мы концерт досматривать? Детский сад, нет, пионерский лагерь. Мы десантники или где?
Помолчи, Одув, не буди лихо, буркнули деды и резко уснули.
Из разведки убежали пять парней и офицер. Артисты замолчали, словно от испуга. Выдохнули и снова запели. Концерт продолжился. И вновь прибегали посыльные из разных батальонов и вызвали офицеров и солдат.
Я сидел в оцепенении и мне вдруг почудилось, что мы десантники батальона связи никому не нужны. Нас не хотят бросить в пекло боя по тревоге. Неужели мы так нужны командиру дивизии? Нет, это бред просто полный бред! Я десантник и хочу сейчас с нашими разведчиками куда-нибудь на бэтэрах, а лучше в брюхи стрекоз в горы! Черт подери, что происходит? Почему нас не берут? Хрен с ним, но возьмите меня и мой призыв, вон как Арсибеков Арсик и Кинжал рвутся в бой
Я задумался, «Это же надо, курковые батальоны убежали на войну, как пить дать их поднимут на вертушках и бросят в бой или еще куда. Им не привыкать! А мы, как же наша рота? Нас переносников выходит и не берут? Может мы того, не совсем десанты, раз про нас тишина? Или берегут нас? Я бы слетал на вертушке, наверно это очень Очень опасно Санек»
В зале осталось людей всего и ничего, только наш батальон связи. И вдруг открылась скрипучая дверь и посыльный громко крикнул: «Вторая рота батальона связи! Боевая тревога! Живее в модуль, просто уже там! А первая и третья рота на месте!»
И тут началось. Миха слегка нервно построил нас, и мы помчались к нашим модулям. Наш неистовый прапорщик, вчера кстати дал дембель, и уже сутки расхаживал по кубрику в парадной рубашке, в кителе, с медалью «За отвагу» и в начищенных черных туфлях. Мы были все рады, что наш старшина «десант-боевик», наконец-то улетает в Союз. Сегодня он ожидал свой серебристый лайнер в Ташкент, который где-то задержался. Понятно, где, Кабул обстреляли, могут и борт сбить Полеты отменили, духи четко дали понять, что дембель теперь только на осликах и верблюдах.
На крыльце модуля нас уже ожидал наш папа-ротный, укомплектованный в новенький тяжелый бронежилет, в «лифчике» с шестью магазинами и с гранатами в карманах.
Папа нервно курил сигареты с фильтром и растирал свои усы. Он сильно потел в бронике. Рядом с ним в тельняшке, в маскхалате, РД за спиной, с гранатами и пистолетом на боку, стоял наш дембель прапорщик. Как оказалось, он наотрез отказался лететь в Союз, когда узнал, что родную роту подняли по боевой тревоге. Папа даже наорал на него, но это было тщетно. Прапорщик жестко ответил: «Отец родной, хватит меня выгонять! Сменщика нет! Я с ротой в вертолеты! Я тоже давно не мальчик! Куда вы без меня, черт»
Калабухов, резче получать оружие! Построение через три минуты! крикнул старшина.
Я! Есть! рявкнул Миха.
Рота в ружье! рассмеялся Миха, но как-то зло и задумчиво.
Мы бросились в оружейную комнату. Дембеля явно были недовольны всей этой кутерьмой, которая не предвещала ровным счетом ничего хорошего, кроме, боевых потерь и цинковых макинтошей.
Сундук с патронами взять! Живее, ленивые тела! Нас вертушки ждут! орал прапорщик, который как казалось, уже был счастлив тем, что не улетел утром в Союз.
Он был неистов и летел навстречу своей судьбе. Что с ним творилось, кто его знает? По набухшим жилам на его шее, можно было прикинуть, что адреналин сейчас в его крови зашкаливал процентов на двести.
Старшина, проводите нас до вертолетов, а потом вернетесь! И улетайте домой громко приказал ротный, это мой приказ!
Нет! Никак нет! Даже не просите, отец родной! Я с вами, а потом можете хоть под трибунал меня! К черту, я роту не оставлю Давайте мы без вас слетаем? Капитан
Вот ведь, черт! ругнулся папа и всмотрелся в наши лица.
В строю нас было человек десять. Миха с пулеметом на перевес, Валера Сердюков с гранатометом, два солдата с радиостанциями. Остальные сержанты и рядовые, вооружены, как обычные курки.
Сердюков, гранатомет свой оставь! Пойдешь вторым номером с радиостанцией. Арсибеков, взять рацию! Старшина, командуй!
Рота! За мной, на аэродром, марш! Легко бегом!.. приказал старший прапорщик дембель.
Он бежит так легко, тяжелый АКМС в его руках, словно пушинка. Этот автомат был лично его, он брал его на боевые, как талисман, как он будет жить в Союзе без своего «серебряного» автомата, с которым лазил по Афгану два года. Катастрофа, для мужика. Начальник штаба предлагал прапорщику остаться еще на год или два, но он отказался, предчувствуя возможно, что-то нехорошее в будущем.
Хоть прапор и зверюга, но когда он с ротой, можно особо не переживать, душманы и близко не подойдут От него идет звериная энергетика, ему все по херу, и жизнь своя и врагов
Через десять минут были у вертолетов. Снова построились.
К нам подошел вооруженный до зубов офицер, на боку пистоль с длинным глушителем.
Я капитан Мухин, ГРУ, отойдем, капитан, на минутку.
ГРУшник отводит в сторону нашего папу, что-то перетирают. Папа крайне недоволен, курит и сердится. Руки ротный держит в карманах, потеет, протирает лоб и затылок носовым платком. За спиной у него укороченный автомат.
Нас там ждут духи?.. Не так ли, капитан?.. У меня рота радистов, а не курков! Епаный в рот! громко сказал наш ротный и сплюнул на стальную решетку аэродрома.
Нормально приземлимся, капитан, отгоним духов! Командуйте своей ротой! Пора лететь, жестко улыбнулся капитан ГРУ, показывая, что тереть более времени нет.
Калабухов! Командуй, группа в вертолет заорал ротный, а потом вдруг схватил рядового Арсибека за лямки радиостанции у самой двери вертолета.
Боец, у тебя похоже, аккумуляторы текут, а ну ка включи станцию!
Арсик попытался включить станцию, а она не реагирует. Он осмотрел на ротного.
Солдат, отправляйтесь в расположение батальона. Рацию сдать, оружие сдать, заступить в наряд!
Но товарищ капитан! Я как стрелок могу?
Выполняйте приказ, видно не ваша эта операция
Есть! Арсик заревел. Я вдруг подумал, что меня папа отправит в батальон, а Арса возьмет. Арсик здоровее меня и злее. Я быстро запрыгнул в вертолет.