Я посмотрел в его красные глаза.
Ты давно продал ее мне. Ты нужен мне на этом корабле, сынок. Паррс улыбнулся акульей улыбкой. Ты ведь не бросишься за борт? И держи свое хозяйство в штанах. Он кивнул на Наоми. Это приказ.
10
Я молча спускался по лестнице вслед за констеблем Блэк. В прошлом году мы провели считаные часы в обществе друг друга. После я позвал ее выпить, но она отказалась, заставив меня задуматься, какой в этом, собственно, был смысл.
Я не видел ее раньше в гражданском и теперь пытался узнать о ней больше по ее стилю. Черные джинсы, «мартенсы» и просторная темно-зеленая парка. Короткая афроамериканская прическа с обесцвеченными прядями. Ни дать ни взять сводная сестрица Лиама Галлахера[4].
Наоми принадлежала к смешанной расе в той степени, которая может как способствовать, так и мешать карьере. Полиция отчаянно нуждалась в смуглых лицах, а если они принадлежали еще и одаренным людям, тем лучше. С другой стороны, продвижение этнического меньшинства, к которому у нас относили всех, кроме белых мужчин-гетеросексуалов, в дежурках встречалось скептически и сопровождалось двусмысленными комментариями, а уж в барах и подавно. Объекты таких насмешек вставали перед нелегким выбором: смейся со всеми и будь паинькой, или тебя ждет отчуждение. Похоже, констебль Блэк выбрала второе.
Однако согласие работать со мной это нечто другое.
Может, мы оба склонны к суициду?
Сатти, который, как барометр, отражал резкие изменения в атмосфере участка, углядел имя Наоми в моем отчете по делу улыбающегося человека и приписал на полях ехидное: «Наоми Полублэк?»
Однако этим расистские шутки не ограничивались.
Мое появление в барах, излюбленных полицейскими, не приветствовалось, и уже года два я не ходил выпить ни с кем, кроме Сатти. В последний раз я появился в «Короне» ближайшем к участку пабе только для того, чтобы разнять драку, которая и так к этому времени сошла на нет. Мне понадобилось в туалет, и я не без любопытства обнаружил подробные описания всех сотрудников участка на дверце кабинки. Рядом с каждым именем красовалось прозвище и краткая характеристика. Я без труда нашел себя. Токсичный Уэйтс. Рядом рисунок змеи, символизирующий то, что я виновен в аресте товарища.
Змея заглотила собственный хвост, что означало последующую смерть этого товарища.
Я видал картинки и похуже напротив моего имени и на мгновение перенесся в те места и времена, где чувствовал себя частью коллектива и работал с приятными мне людьми. Поискал было имена старых коллег, с которыми не виделся уже несколько лет и, скорее всего, уже никогда не увижусь, а потом вдруг заметил, что напротив имен женщин-полицейских стоят оценки по десятибалльной шкале. Сопровождающиеся то грубыми эпитетами, то количеством сексуальных партнеров, указанных разными почерками, то описанием того, что они вытворяли в постели или что коллеги мужского пола хотели бы с ними вытворять. Случайно наткнулся на имя Наоми и сразу вышел из туалета.
Надпись гласила: «8 из 10. Прозвище: Ниггерша».
11
Мы спустились по лестнице. Даже от слабого утреннего света глазам было больно. Наоми обернулась посмотреть, не идет ли за нами Паррс. Потом сунула руки в карманы парки:
Воскресенье же, черт подери. Он меня не предупреждал.
Я кивнул и посмотрел на пеструю толпу полицейских и пожарных. На парковке было оживленно шла пересменка. Кареты «скорой помощи» еще стояли в очереди на парковку. Среди машин зловеще выделялись фургоны группы быстрого реагирования. Я хотел ответить Наоми, успокоить ее, но почему-то сменил тему:
Есть что-нибудь, чего я не знаю? Помимо очевидного.
Наоми кивнула в сторону пожарной лестницы, с которой мы только что спустились:
Дверь видел?
Вломились снаружи. Я повернулся к двери, которую не заметил ни когда спускался, ни когда поднимался.
С чего наркоманке это делать, если можно попасть в палату через вентиляционную шахту?
Я не хотел подсказывать Наоми ответ. Что в здание вломился с определенной целью кто-то более опасный.
Из-за камер наблюдения? сказал я.
В самом крыле их нет, но сейчас просматривают записи с камеры в регистратуре, и я запросила записи с парковки. Возможно, придется встать в очередь за старшим инспектором Джеймсом.
Уверен, мы будем работать с ним на равноправных началах.
Скорее под его началом.
Работала с ним раньше?
Она посмотрела на меня из глубин куртки и качнулась на пятках «мартенсов». Не знала, можно ли со мной откровенничать.
Не стала ему всесторонне угождать?
Она рассмеялась:
Ну, если честно, да
Он брал у меня показания сегодня.
Ну и как?
Записал тщательно. С заказом кофе точно не намудрит.
Мы с улыбкой переглянулись.
Что еще известно?
Машину угнали. «Фиат». Почти сразу, как сработала сигнализация.
Значит, почти сразу после нападения?
Наоми кивнула.
И есть новость поинтереснее. Владелец машины видел девушку Наоми сверилась с записями. Белая, европейской внешности. Худая, татуировки на лице. Зеленый спортивный костюм.
Знакомое описание. Патрульным уже разослали?
Пока нет, но мы ее найдем. Как думаешь, кто она?
Может, поджигательница. А может, соучастница на шухере стояла. Может, оказалась не в том месте не в то время. Я взглянул на свой перепачканный копотью и кровью костюм. Всякое бывает
Извини, начала Наоми, о чем-то вспомнив. Может, навестишь инспектора Сатклиффа, пока мы здесь?
Нет, ответил я. Наоми непонимающе свела брови, и я пояснил: Не настолько дружеские у нас отношения.
Она явно не знала, что сказать, и с готовностью отвлеклась на происходящее возле больницы. Полицейские громко переговаривались, напряженно вслушивались в то, что им говорили по рации. Мы подошли к ближайшим двум сотрудникам.
Что случилось? спросила Наоми.
Ренник, мрачно ответил один из полицейских. Внутреннее кровотечение. Бедняга скончался.
12
Я был без машины, но отказался от предложения Наоми меня подвезти, главным образом потому, что это изначально предлагал суперинтендант. Зачем меня на эти годы определили в напарники к Сатти, было яснее ясного. Паррсу нравилось держать проштрафившихся полицейских на коротком поводке и при необходимости скармливать их вышестоящему начальству или прессе. В этом смысле я был просто вечным подарком. Наркотики, кража улик, лживые отчеты. Скоро не осталось бы проступков, в которых меня нельзя было бы обвинить. С помощью этого рычага давления Паррс и принуждал меня подписываться на неофициальные расследования.
Наоми Блэк слишком хороша для такой работы.
Сотрудница с чистым послужным списком, явно идущая на повышение, с уровнем квалификации, до смешного превосходящим требования должности. Значит, для назначения имелась более веская причина. Глаза и уши, чтобы следить за мной повсюду. Надежный соглядатай, который будет подробно докладывать суперинтенданту о моем поведении и восполнять пробелы в моих отчетах. И любые мои слова могут быть использованы против меня.
Если Паррс фабриковал против меня дело, то Наоми, без сомнения, справится со своей задачей.
Она была догадлива и сразу замечала вранье. Тем более следовало держаться от нее на расстоянии, да и мне вовсе не хотелось сообщать ей свой домашний адрес.
Было воскресенье. Шесть утра. Воспаленно-багровый цвет осеннего неба придавал воздуху красноватый оттенок, и весь город походил на ярко освещенный бар перед закрытием. Ночные гуляки допивали пиво из смятых жестяных банок, вставали в очередь за едой навынос. Новоиспеченные парочки ловили такси, парни липли к девушкам. Я свернул на Портленд-стрит, окаймляющую Чайнатаун, прошел мимо круглосуточных казино и стрип-клубов с красноглазыми посетителями, щурящимися от утреннего света.