Это не я, напрягая лицо, стал говорить брюнет. Это они решают за меня. Будь они прокляты!
Кто? Кто решает за тебя?
Боюсь за эти слова, они меня покарают. Ох, будь оно всё неладным! Я даже опорожниться не могу без их дозволения.
О ком ты говоришь? Кто, эти они?
Злые люди иногда отпускают меня. Я наивный дурак, думаю, что меня отпустили, как вдруг выясняется, что нет. Что у меня есть цель и её нужно выполнить.
Что за злые люди?
Да, какая разница. Я не смогу Вам сказать, они не дадут. Просто знайте, святой отец, они злые! И тогда я могу помечтать. Посмотреть в окно. Боже, как я люблю дождь, в голосе брюнета чувствовалось спокойствие и безмятежность, которое резко пришло на смену его странным речам.
Морель начинал подозревать, что ведёт разговор с сумасшедшим. Но это не останавливало его. Он хотел помочь.
Ты очень странно говоришь. Ты в порядке, сын мой?
Святой отец, я люблю смотреть в окно, когда идет дождь. И пускай окно выходит на кирпичную стену, я вижу эти капли. Я иногда мечтаю стать каплей и убежать прочь. В тот момент у меня вновь есть сила воли. Я свободен и в тот момент могу что-то сделать, улыбался мужчина. Вы знаете, что такое свобода?
Сын мой, мы же говорим о грехах.
Да, святой отец! Именно о них. Вы правы. Просто мне так обидно. Я считал, что меня выбрали для важной миссии. Мне с детства говорили, что я особенный, что я избран для великой цели. А недавно, они сказали, что рука мне ни к чему, по щеке пробежала слеза. Её нужно отрезать! И я согласился. Я даже не раздумывал, я дал своё согласие.
Мой Бог!
А потом сказали терпи, пока лезвие кромсала мои сухожилия и кости.
Без анестезии, что ли?
Без неё, я ведь избранный. Я отдал им руку. Я просто взял и согласился.
Господи, кто это с тобой так?
Святой отец, так Вы знаете, что такое свобода? Что такое настоящая свобода?
Ну, скажи мне, думаю, ты знаешь больше меня.
Свободен ты только тогда, когда мертв!
Бог мой, о чем ты?
ЭТО ТАЙНА! прокричал хмурый, но уже совершенно с другой интонацией, в его голосе звучала улыбка. Я не в силах делать это, дрожащим голосом. Отпустите мне грехи за то, что я сделаю. А это грех, я знаю это.
Так не делай этого!
Я каюсь, но я не могу это остановить! смотря на пистолет в своей руке. Ибо ещё больше людей будет загублено. Но я не мо мо мо стал он заикаться. Простите меня! тяжело выдыхая. Простите меня. Простите мои грехи. Я к этому долго шёл, я принял решение. Я всё взвесил!
За что, сын мой? спросил преподобный. Как я могу отпустить грехи за то, что ты собираешься сделать. Это не отпущение грехов, это благословение на преступное деяние. Я не могу, я не вправе такое делать. Индульгенция тебе не игрушка. Покайся, сын мой. Отстранись от греха и ступай с миром. Бог любит тебя и прощает тебя. Не стоит делать того, что ты собираешься сделать, нарушая каноны. Ты сам сказал: Это грех! Сын мой, не стоит
ХВАТИТ! перебил голос исповедующегося человека. Как ты не понимаешь, я жертва! Я сам над собой совершу суд! Я жертва и я палач! Вы не представляете, что происходит в мире, тяжело вздыхая. Ваша вера в Бога лишь уловка для глупцов. Вы скрываете свою сущность за маской проповедника, и вновь его голос был спокойным. Чёрт! с дрожью на выдохе. Но миром правят он вновь сделал паузу, лишь тяжелое дыхание продолжала его мысли. Да, к чёрту всё это! Наверно мне стоит поговорить с другим человеком.
Позволишь мне отреагировать на твои слова?
Ну?
Не богохульствуй! Вот что я могу тебе сказать.
Может Вы и правы, святой отец. И всё, что я говорю, не имеет значения. Это лишь фарс, хохма. Но это лишь для Вас, потому как Вы не были сиротой, не росли в приюте и он вновь сделал паузу. Во мне куча блоков и я не всё могу говорить. Как я не могу говорить об этом, так и я не могу сопротивляться их воле.
Тебя насиловали? Да? Об этом ты хочешь поговорить? Не бойся здесь нет ничего зазорного. Давай поговорим об этом.
Ох, нет, что Вы, святой отец. Они не настолько больные. Они рассудительные, взвешенные и вдумчивые. Я не понимаю, почему я сейчас могу Вам столько рассказать. Странно. Наверно они сейчас просто не контролируют меня. Может спят?
Кто спит?
Не важно. Хотя, лучше бы они всё время спали, твари! Святой отец, так вы отпустите мне грехи? Я пока могу бороться, сопротивляться, могу это сделать. Но я боюсь попасть в Ад! Я должен уйти чистым!
Глава 1. Гражданин незнакомец (часть 6)
Я так не могу, сказал священнослужитель. Пойми, если ты
Простите! обрывая речь Мореля. Но Вы не понимаете. Вы не поймете и не осознаете, хмурый взвел боёк пистолета. Вы не поймете того, что я собираюсь сделать. Ибо вы не были мной, Вы ведь не на моём месте. Вам сложно это понять. Да, потому вы и не можете мне отпустить грехи. Вы не прошли жизненный путь, какой прошел его я. Да и я, это не я. Это лицо, вздыхая. Я хотел сбежать, но они тяжело дыша. Кошмары наяву!
И, что же? За что тебе отпустить грехи? За то, что ты хочешь сделать?
За что, интересно? О, святой отец! Иногда мне кажется, что лучше бы я не рождался.
Сын мой, я понимаю. Ты обижен, оскорблен? Убит горем? Ты питаешь ненависть к некоторым людям, которые тебе наверно сделали больно? Прости их, ибо они дети Божьи и, как любой ребенок, склонны к ошибкам. Мудр тот, кто умеет прощать. Прости их, ибо они понесут наказание, если не покаются. Но решать, сын мой, это лишь самому Господу Богу.
Святой отец, Вы говорите штампами, Вы не понимаете, произнес хмурый грустным голосом. Вы Вы и не поймете, потягивая носом. Я болен. ДА! произнес он резко, будто внезапно нашел виновника всех его бед. Отпустите мне ГРЕХИ! Прошу!
За что, сын мой? Я не понимаю!
Двадцать восемь королей пристально смотрят за тобой, прошептал незнакомец дрожащим голосом, будто читая молитву, прикладывая пистолет к решетке исповедальни. Я понятия не имею, что это значит!
Мой Бог! выдохнул священнослужитель. Это оружие? В доме Господа! Что ты собираешься делать?
Хмурый убрал пистолет от решетки и уставился в потолок. Священник, приоткрыв сетку, заглянул внутрь.
Сын мой, это не выход, стал шептать Морель. Пойми, это не выход, что бы ты ни задумал, уже нормальным голосом.
А Вы храбрый. Другой на Вашем бы месте сбежал, поджав хвост одной рукой, а другой звонил бы в жандармерию.
Я помочь хочу. Это не выход, убери пистолет, сын мой.
Да какой я тебе сын? Мы, возможно ровесники. Ладно, можете мне не отвечать. Знаю, это принятая речь обращения.
Как звать тебя?
Не важно. Они говорили, что дадут мне дар, по лицу незнакомца вновь пробежали слезы. Но, вместо этого они лишили меня воли, не отрываясь от потолка. Я не могу больше идти у них на поводу, опустив голову, он посмотрел в глаза священника. Это не жизнь! Это удел бездушного предмета, которого впоследствии назвали марионеткой.
Сын мой, всегда есть выход, старался успокоить его священнослужитель. Дай мне оружие, просовывая руку в окошко. Мы всё закончим здесь и прямо сейчас. Я не сдам тебя полиции, ты ведь ничего не сделал?
Я не могу! голос незнакомца стал спокойным. Они меня так не оставят в покое. Я всего лишь пешка в их игре, его глаза отдали влажным блеском. А может быть, они забыли обо мне? Но не эти кошмары. Они всегда со мной. Стоит мне действовать не по плану!
Кто, эти они?
Злые люди, опустив голову.
Ты уже говорил о них. Это они отрезали тебе руку?
Да! морщась.
Кто, эти они?
Они не хотят, чтобы я говорил это кому либо. Они не дают, выдохнув с трудом, незнакомец вновь посмотрел в глаза священнослужителя. Не знаю, почему сейчас я ещё могу говорить, об этом с Вами. Может быть, вы просто мой сон? Ещё один мой сон. Хороший сон, а таких у меня мало. Иногда у меня получалось сбежать от них, но это всегда оказывалось сном. А может я действительно смог сбежать? Но это не свобода. Это Ад! Знаете, что такое истинная свобода? Это! встряхнув пистолетом. Это, святой отец! Это и есть свобода. Важно не бояться! Я каюсь, я не хочу этого делать. Это грех! Но, я должен, я обязан. Иначе умрут люди. Прошу, помолитесь за меня.