26. Как прежде сотрясают нашу безмятежную атмосферу пылающая темнота, ураганные безветрия, сухие дожди.
27. Разве мир, склонившийся перед новыми мракобесиями, не предостерегали о пагубности всех толерантностей?!
28. Сотворение мира будет неполным без сотворения своих мироненавистников, своих миротворцев и своих мироедов.
29. Быть может, до битв добра и зла дело доходило чаще, когда б не застревали их участники в трясинах дефиниций.
30. Иногда за великую литературу принимают всего лишь беспокойно переставленные буквы.
31. С космосом размытые границы явление примерно из того же рода, что и с Богом неподеленное Слово.
32. Праздный двуногий, учись в череде тщетных дней научно скучать, философски бесчинствовать, человеколюбиво сморкаться, безжизненно бредить и пред твоим невидящим взором откроются некоторые из сверкающих, новых, обратных по сути своей горизонтов.
33. Отказываясь от регалий бога, отвергни и привилегии идола.
34. Что такого незаурядного ты сделал для мира, прямоходящий, чтобы снискать себе право быть окружённым славной толпою восторженных побирушек-истин!
35. Привилегированным двуногим достаются привилегированные котлеты.
36. Что ни говори, на этой планете случались времена, когда было модно умирать от чумы или холеры.
37. Непроходимо несведущ. Без подготовки даже собственные ноги не пересчитает.
38. То ни ветр, ни непогода!
То зубовный скрежет
и душевный перебой:
«Пишущий, заглохни!»
39. И вы ещё рассчитываете жить безопасно в сей аварийной державе, в сём скудосердом отечестве?!
40. Истины по своим механическим свойствам залегают в диапазоне от всепроникающей иглы до всесокрушающего молота.
41. Тщись, человек, сыскать эффективное снадобье от всего своего человеческого! От доброты, от справедливости, от двуногости, от безнадёжности.
42. Верные любовники обмениваются зарифмованными улыбками.
43. Когда сей мир прейдёт, моря иссохнут, и свет прекратится и тогда над хладною почвой, над пеплом прежних пожарищ, над воцарившейся ночью будет слышаться звонкий и едкий, нахальный смех диссидента.
44. Мир ада репетиция, эскиз, первоисточник. Ад предел воображения двуногого.
45. Да ведь весь Ветхий завет упражнения в языке ультиматумов и недоговорённостей.
46. А словеса твои гадкие, ехидные, подозрительные тоже место имеют быть в соответствии с конституцией?!
47. Взгляни, сколь много встречается на пути твоём человеков, избитых, искалеченных твоею невообразимой насмешливостью!
48. Мало наравне с прочими причислить себя к человечьему сообществу, следует ещё добровольно низвергнуться в свойственную тому категорию онтологических аномалий.
49. Ведь в сущности, всякое творчество лишь способ обуздания неимоверной и безжалостной, жизненной твоей машинальности.
50. С начала времён Бог и мироздание умеют не представать пред человеками во всей своей наготе и злокозненности. Лишь мы, чтоб не казаться ниже своих предназначений, отчаянно зовём на помощь имиджмейкеров.
51. Снискал удел свой исполнение роли жонглёра безмолвий.
52. Оптимисты придирчиво грызут настоящее, самозабвенно уповая на блистательное грядущее.
53. Твердить, напоминать, долдонить об опасности позитивного! Двуногий есть апломб, ложь, прогрессирующая безжизненность плюс чёртова прорва иных низкопозитивных опор.
54. Речь не речь, но какой-то погребальный обряд слова.
55. Безумье возвышает и обустраивает. Приношение безусловных шедевров в человечьи сообщества вернейшим образом обеспечит тебе беззаконное право первой паранойи.
56. Величие религий определяется уровнем растворимости души в символах веры.
57. У каждого своя лестница. У одного социальная. У другого социопатическая.
58. Прежде дурни носились с писаными торбами, нынче с оскуделыми своими моралями.
59. И самые мирные из народов исторгают из недр своих великих маньяков и безрассудников.
60. Лишь в одном прав художник Дали: ужас при ярком солнечном свете ужаснее ужаса, разворачивающегося в тяжёлых потёмках.
61. Существовать вполсилы и вполсмысла и незаметно добраться до дня, когда на плечи твои обрушится девятый вал непрочитанного, непродуманного, неузнанного, неувиденного.
62. Невозможно жить в мире и регулярно не сдавать ему экзаменов на лояльность.
63. При ближайшем рассмотрении и измена родине может быть сведена к вполне безобидной, этической деконструкции.
64. Не нужно быть провидцем, чтобы предсказать близкую кончину лампочки накаливания. И тем более книги для чтения.
65. Великое зодчество в умении построить дом, над которым будут плакать, негодовать и смеяться.
66. У великих человеков от ничтожных причин зачастую происходят ошеломляющие последствия. Одно неосмотрительное высказывание Шекспира побуждает теперь обшаривать весь мир в поисках разрозненных островков антитеатра.
67. Весь мир театр, в зале ни души все на подмостках беззаветно актёрствуют!
68. Иногда пробиться к нашему естеству нам не позволяют наши сны о небывалом и наши мечты о запретном.
69. Ищи и не сыщешь в хоромах смерти покосившееся заднее крыльцо и заколоченный досками чёрный выход.
70. Чтение книг требует гораздо большего мужества и ещё любви к ближнему, чем написание их.
71. Что ни говори, пьянством алкоголизма не вышибешь. Хотя с другой стороны, чем ещё иным того вышибать?
72. Осмыслить величие избранного пути нам мешают разбитые обочины и взбесившиеся светофоры.
73. Утка равно привержено взаимодействует со всеми четырьмя стихиями вода (озеро), твердь (берег), воздух (небо), огонь (в супе).
74. Им уже мало души и самоощущения человека, им ещё непременно подавай его подлые намерения и его дурные привычки.
75. Будь до Луны рукой или лапой подать, тогда бы не выли на неё с такою тоской ни волки, ни лисы, ни псы, ни человеки.
76. Путь двуногого разумен и самодостаточен. Вот и человечьих дней отпущено нам ровно столько, сколько требуется, чтобы успеть за них проиграть все на свете доступные турниры, олимпиады, состязания и гонки.
77. Для чего мы здесь, как ни для того, чтобы дымиться головешкой затухающей, насмехающейся над прежним своим, разнузданным пламенем?!
78. Чем дольше человек шагает по пути прогресса и либеральности, тем более разрастается его скоромная, экономическая душа.
79. О, погрузись же скорее в тотальный минимализм-молчание!
80. Наблюдая житейский непорядок в русской провинции, нельзя не усомниться в целесообразности сотворения сего заброшенного мира этим заброшенным богом.
81. Использовать бога для одних молитв или славословий всё равно, что читать в книгах одни оглавления или выходные данные.
82. Мода процветала уже тогда, когда из человечьих одежд существовали лишь шкуры убитых хищников и набедренные повязки из пальмовых листьев.
83. Даже рыбу не улавливают открытые для сострадания. Даже воздухом не дышат трепетные радетели живой жизни.
84. Быть чрезвычайно увлечённым своим заурядным существованием, держаться подальше от прочих, в том числе от мира и человека, с другой же стороны, даже близко не подпускать всех иных с их наличным бременем недоумения и фанаберии.
85. Лелей же в душе своей, двуногий, жаркую и замысловатую, пресловутую свою ксенофобию!
86. На Земле нет профессии микроскопичнее, чем профессия сего бессмертного, всесильного бога!
87. Камня на камне пообещать не оставить там, где никаких камней отродясь не бывало.
88. Мироздание и полезные прохвосты, мироздание любит своих полезных прохвостов, иногда даже кажется, будто оно само создано ими, ну, или ладно будто оно прославлено ими. И это даже больше, чем создано: слава выше существования, причём не так важно, что за существование, и уж тем более, что за слава. Всё равно выше.