Тут же перед глазами у меня встала сцена — я просматриваю
в Интернете российские новости, в основном просто щелкая по страницам. Сейчас в СМИ модно мусолить чужое горе, и все новости строятся в основном по
этому принципу. Где-то упал самолет или сошел с рельсов поезд, кого-то арестовали или убили, где-то что-то сожгли, снесли, разрушили… Тогда я еще
подумал, точно ли мне надо знать, что где-то на окраине страны взлетел на воздух дом, в котором погибла семья из трех человек? Статья сообщала, что
в руинах найдены остатки неизвестного устройства предположительно военного предназначения, но тогда я не придал этому значения. Сейчас же я был
почти уверен, что на месте взрыва спасатели нашли останки Скуби-Ду, американского транспортного робота, на спине которого Японец любил
фотографировать свою семью…
— Ты не знаешь, кто это сделал, и потому убиваешь всех подряд в Зоне, — сказал я, ставя банку обратно на табуретку.
— Не твое дело, — отрезал Японец.
— Тогда почему ты не убил меня?
— Не твой стиль. Ты бы сделал все тихо и без шума.
С этим трудно было не
согласиться. В то же время я понимал — сохранив ясность ума в обычных вопросах, Японец двинулся на почве мести. Бывает такое с профессиональными
вояками, так называемый «синдром Вьетнама» в острой форме.
И как лечить? Дать по башке да отволочь к Болотному Доктору, благо недалеко? Но с
Японцем такое не прокатит. Пожалуй, это последний человек на планете, с кем бы я схлестнулся в рукопашном бою, хотя никогда не жаловался на
отсутствие навыков такого рода.
К тому же не в рукопашке дело. И Доктор здесь вряд ли поможет. А что поможет? Хрен его знает, что поможет.
Попробуем прозондировать почву.
— Неделю назад мой остров разнесло звено боевых вертолетов, — произнес я. — Похоже, кому-то нужны наши жизни.
Японец резко повернулся на своей табуретке. В глазах его плескались языки пламени, словно он все еще продолжал смотреть на огонь.
— Я перережу их
всех! — прорычал он. — Тех, кто мог отдать приказ, и всех, кто мог его выполнить. Всех, до единого! Они прислали посылку с Украины, и прийти она
могла только из Зоны. Каждая двуногая тварь, способная воткнуть детонатор в пластит, получит от меня подарок в брюхо и будет внимательно смотреть,
как горит фитиль взрывпакета…
Он нес еще какую-то чушь в этом роде, а я думал. Думал о том, как так получилось, что мы с ним живы, а наши дома и
те, кто был нам дорог, ушли из нашей жизни. Неужели опять Зоне потребовалась гомеопатия, когда маленькие крупинки с автоматами в руках решают
большие проблемы гигантского существа, образовавшегося на месте Второго Взрыва? Я уже давно не сомневался в том, что Зона это не слово и не место на
земле, а живой разумный организм со своей логикой — часто страшной, всегда непонятной, но очевидной, как и то, что ты сам живешь на этом свете.
Впрочем, в этом не сомневается любой сталкер-новичок, побродивший по Зоне с месяц и умудрившийся остаться в живых.
— Ты хорошо спрятался вместе со
своей семьей, — сказал я, и Японец замолчал. — Я все думаю, кто мог найти вас и так громко, можно сказать показательно, убить твоих родных? И к тому
же вряд ли нужно было уничтожать целый остров для того, чтобы убить меня. Из пушки по воробьям, не находишь?
— Ты отличный профи… — неуверенно
начал Японец.