По регламенту оружие членам экспедиции запрещено, отметил я, рассматривая арсенал. Можно только нам. Это единственный ящик или есть еще?
Единственный. Алан был совершенно невозмутим, будто я не оружие у него изымал, а попросил взаймы книгу почитать. Мы не знали, прошу прощения.
Я сделал себе в памяти галочку пункт про оружие прописывался в экспедиционной инструкции не очень четко, значит, нужна детализация. Но у меня было стойкое ощущение, что все апостолец понял. И все равно попробовал протащить на экватор без малого тонну иглометов, ножей и гранатометов с гранатами. Как же жаль, что нет ни времени, ни права на детальный досмотр, я по-хорошему и сюда не должен был заглядывать.
На будущее. Ножи разрешены, прочее нет. Мы с вами не сражаться с живой природой едем, а изучать ее.
А если на нас нападет, скажем, химера или суккуба? со вселенских размеров спокойствием поинтересовался Алан.
То нанопротекторный купол защиты их не пустит. Без вариантов. А на самый крайний случай есть мы. И я выразительно похлопал по кобуре, органично притороченной к поясу легкой экзоброни. И, поверьте, мы свое дело знаем. А вот неприятные неожиданности за спиной нам точно не нужны.
Я многозначительно покосился на злосчастный ящик, Алан понимающе кивнул и распорядился о выгрузке.
Можете тут оставить, потом заберете, широким жестом разрешил я. Теперь можно лететь.
Я взобрался по опорному крылу флаера в кабину на законное место водителя и столкнулся с укоризненно вопрошающим взглядом Романа. Я поерзал и проверил, не дымится ли на мне броня, устраиваясь поудобнее и щелкая тумблером предполетного старта.
Что? Колонистам разрешено иметь оружие. Может, они и переборщили. Но ты же сам знаешь, в экспедиции перестраховка не помешает.
Роман скептически выгнул правую бровь. Я почувствовал себя еще более неуютно и попробовал оправдаться.
Да знаю, знаю, этим не десять человек, а небольшую роту можно вооружить. Но ты видел Алана? Это человек-скала! Я уверен, у него все разрешения есть, и все как одно железобетонные. Ну не надо на меня так смотреть, сдался я. Отправлю Тони запрос.
И я с чувством выполненного долга и с возросшей подозрительностью маякнул начальнику колониальной полиции, мол, мы тут уехали, ящичек кое с чем оставили, посмотри на досуге. Энтони прислал короткое подтверждение, и я с надеждой глянул на Романа:
Теперь полетели?
Первопроходец степенно кивнул, и караван флаеров, во главе с нашей машиной, вереницей потянулся в сторону экватора на небольшой высоте.
Интерлюдия 3. Учение свет
С момента достопамятной встречи со звездным беретом прошел год. На следующий день после нее меня вновь посетил седовласый и предложил поучаствовать в, как он выразился, «экспериментальной программе» по превращению простого смертного в настоящего первопроходца.
Признаться, я был немало удивлен и спросил, а как же астродесантники. Но седовласый меня ответом не удостоил, из чего я сделал вывод, что обучение астродесантника стоит бешеную кучу времени и средств, а чтобы изучить новую планету, всего состава Объединенного Астрофлота не хватит, вот и пытаются создать этакий ускоренный курс для желающих гражданских. А я неуч-переросток вполне подхожу для обкатки. Меня в этом никто не разубеждал, да и тот факт, что я периодически сталкивался раз в месяц на сборах с такими же ошалелыми то ли от свалившегося счастья, то ли от геморроя парнями моего возраста, только подтверждал выводы.
В течение года разные инструкторы натаскивали меня по физподготовке, учили стрелять, драться, много и долго бегать. Со мной работали психологи, основным посылом которых было: «Больно терпи, страшно терпи, хочешь убежать стой на месте» и прочее в том же духе.
Каждый день мне рассказывали основы разных наук, и я почти почувствовал себя вновь в школе, когда в бедных детей стараются впихнуть непрожеванные куски накопленных человечеством знаний, только на более продвинутом уровне.
Но я никак не поддавался муштре боевые приемы получались у меня плохо, стрелял я прилично, но издалека и из-за угла, где меня не было видно условным врагам, за что в учебке инструктор по стрельбе насмешливо обзывал меня кемпером, бегал преотвратно, на ножах дрался еще хуже и никак не убеждался в том, что если страшно не надо бежать, а если есть неудобства надо терпеть. И раз за разом срывал сборы, то показывая из рук вон плохие результаты, то протаскивая на очередное испытание сухое топливо с авторозжигом, таблетки антисептика и термоспальники просто потому, что могу и хочется.
В итоге на последних сборах вместо того, чтобы три дня выживать в холодном болоте с комарами без еды, воды и чего-либо еще, даже без ножа, в надежде, что нас обнаружат и заберут, ибо таковой была изначальная миссия, я просто спросил у ребят, кто умеет ходить по болоту, а кто пользоваться самым обычным компасом, который тоже под шумок прихватили. Жаль, не я, а мог бы догадаться!
За болото выходить было запрещено, так что мы выбрали относительно сухую возвышенность в его центре, натаскали туда лапник, организовали кострище, которое поддерживали от одной таблетки сухого горючего все три дня, и попивали чай из обеззараженной кипяченой болотной воды, листа смородины и росшей по краю болота брусники и мяты, уютно закутавшись в спальники по трое. Благо современные технологии вполне позволяли упаковать такую полезную вещь в шарик диаметром в пару сантиметров.
Натеревшись от комаров багульником, мы за три дня радиальными вылазками от лагеря составили карту местности, торжественно предъявив ее забиравшему нас командованию. И чаю им предложили! С ягодами, и супом из корневищ рогоза и грибов, и с лепешками из муки все с того же рогоза, благо на все злосчастное болото нашелся один небольшой камень, который мы использовали и как жернов, и как сковородку.
Оказалось, что параллельно выполнявшая аналогичное задание группа будущих разноцветных беретов все это время шарахалась по соседнему болоту в поисках выхода практически без сна и отдыха. Мы так и не поняли, зачем им это было надо, но мы, ароматно пахнущие терпким багульниковым запахом, бодрые, выспавшиеся и до ушей полные травяного чая, разительно отличались от них, заляпанных по уши тиной и болотной грязью, голодных, покусанных комарами, злостно чесавшихся и неимоверно раздраженных жизнью. И что вы думаете? Я-таки получил втык за самоуправство!
И только впитывать теоретические знания у меня получалось лучше всего. Состав ребят на сборах постоянно менялся, мои учителя тоже: подозреваю, что некоторых я выжил сам бесконечными вопросами в стиле: «Да, я понял, что теория суперсимметричных струн это круто, но можно как-то понятнее? И про тахионы расскажите, и про фермионы тоже. Угу, угу. Не, ни черта не понял, давайте еще раз и попроще, как для дебила».
Некоторые срезались сразу, некоторые держались пару месяцев, а я учился, искренне не понимая, как моя голова еще не превратилась в помойку, и зачем мне основы астрофизики и эпигенетики, если базовое для первопроходца слух, нюх, чутье на всякие опасности и любопытство.
Через полгода начали приходить первые слухи о планировании экспедиции, а еще через пару месяцев нас начали знакомить с животным и растительным миром новой планеты ага, понял я, долетели, успешно приземлились и начали изучать, значит, и нам скоро лететь. Но чем больше приходило информации, тем больше я впадал в состояние перманентного обалдения. Да я в своей статье угадал практически все! Как такое может быть?