Было забавно наблюдать за лицом Ломова. Нарочитая бесстрастность облезала, выдавая то гнев, то обиду, то растерянность.
Ты же пролепетал командир. Вы же
Мы же! передразнил я его. Мы с Кристей друзья. Надеюсь, надолго. Потребуется свидетель на свадьбе я готов. Только, боюсь, если ты продолжишь себя вести, как обиженный юнец, до ЗАГСа дело не дойдет.
Внезапно обессилев, Ломов плюхнулся задом на рыхлую землю. Покачал головой, будто контуженный.
Что ж я за дебилоид? простонал он.
Обыкновенный, определил я. Ладно. Чего расселся? Пошли, обедать пора.
Кряхтя, Павел стал подниматься, а я добавил:
Но учти, если ты сегодня же не поговоришь с Кристиной, можешь вычеркивать меня из списка твоих друзей. Понял?
Ответом был тоскливый и длинный вздох.
* * *
После обеда раскопки пришлось отложить до лагеря добралась машина из Большого Мира. Привезла почту, свежие газеты, продукты и два велосипеда. Голов пять «железных коников» у нас уже имелось, но лишние колеса не помешают.
Мне даже поплохело я долго откладывал поездку на место гибели «двойника», находя себе оправдания, но теперь-то уважительные причины иссякли. Погода стояла хорошая, работы отменены до завтрашнего дня, и вот оно средство передвижения.
Я долго искал Ломова, чтобы отпроситься, и нашел командир восседал за длинным монастырским столом под растянутым тентом, где были свалены артефакты, и дул чай вприкуску. Вид у него был победительный, как у Кутузова, лично пленившего Наполеона Бонапарта.
Паха, я отъеду до вечера к Бойне, ладно?
Павел в ответ величественно кивнул, вряд ли слыша вопрос его душа витала в раю для влюбленных, где сбываются все мечты и самые заветные желания.
Овладев великом, я покатил его по тропе.
Антон!
Я обернулся и чуть не свалился под весом Кристины, бросившейся мне на шею.
Спасибо, спасибо тебе! зачастила девушка, перемежая всхлипыванья с жаркими поцелуями.
Осторожней! засмеялся я. Если Пашка нас застукает, то кого-нибудь придушит!
Павлик сказал, что любит меня! громко зашептала Кристя. А ты куда?
Не знаю уж, что на меня нашло, то ли радость за друзей так подействовала, то ли, наоборот, зависть к ним разыгралась, а только я все выложил Кристинке и про нечаянную встречу 9 мая, и про своего «двойника», и про точку, где пресеклась мировая линия Антона Лушина, политрука.
Незаметно я попал в окружение Артем мне в рот глядел, а за спиной сдержанно сопел Павел. Командир по-прежнему был под любовным кайфом, но отблеск тайны пал и на него.
Вот это ничего себе пробормотал он, едва я изложил свою историю. Нет, ты прав, конечно, совпадение возможно, но математики меня засмеют! Хотя теория вероятности штука вполне серьезная.
Паш, сказал я кротко, все версии перебрал, даже самые дурацкие. Никаких связей между мной и тем Лушиным нет, кроме поразительного сходства. Я даже анализ ДНК сделал мы с Дарьей Ивановной совершенно чужие люди! И все-таки какая-то смычка есть, почти на грани мистики, и в этом вся тайна!
А если коротко? почесал Тёма в затылке.
Мне кажется, медленно проговорил я, что главный вопрос не в том даже, почему мы с Тосей Лушиным идентичны по телу, по почерку или по имени-отчеству, а зачем.
Зачем? приподнял брови Павел.
Да, зачем! Чего для? Именно это я и хочу выяснить. Там, у озера, где почил мой «двойник». Я не собираюсь ничего копать или искать, я Господи, да не знаю я ничего! Вот, и еду
Мы с тобой! решительно заявила Кристина.
Мы с тобой! эхом повторил Паха.
И я! присоседился Тёма.
Там же, позже
Проселок развивался пыльной лентой, катясь под узкие колеса великов. Старый Рукав мы оставили за спиной, едучи вдоль реки с пугающим названием Бойня. Слева белокорые березы оттеняли темную хвою елок, шелестя ветвяными прядями, а справа тянулись заросшие бурьяном поля колхозники перевелись, а других охотников землицу ковырять не нашлось.
Лето разливалось лучезарным воздухом, в носу свербило от душных запахов вянущей травы, а небо раскидывалось над нами бездонностью выцветшей сини.
А я б хотела попасть туда сказала Кристина, неторопливо крутя педали.
Куда это? благодушно спросил Павел.
На войну, спокойно договорила девушка, в сорок второй год.
Балда! сказал Артем назидательно. Не женское это дело воевать.
Да ну? фыркнула Кристя. А с поля боя вас кому вытаскивать? Лечить и в ряды ставить?
А ты у нас кто по профессии? поинтересовался я.
Хирург, ответила девушка. Между прочим, в зоне боевых действий работала!
Чечня?
Ага. Войны уже не было, но КТО шла
Пашка коротко хохотнул.
Помнишь, я тебе в мае писал? сказал он для меня, не поворачивая головы. Про «эхо прошедшей войны»?
А, это когда снаряд рванул?
Ну! Так это Кристинка мне осколки удаляла! Да-а!
Ржавые, грязные поморщилась девушка. Фу! Так, мало ему, он еще и сюда меня заманил!
Вот и ты познала всю глубину его коварства, сочувственно сказал я.
Да ладно вам проворчал Ломов и вздохнул, теша себя воспоминаниями о первой встрече. Хорошо еще, что в голову не прилетело!
А, это не страшно! хихикнула Кристя. Рикошетировало бы!
Да ладно вам!
Я посмотрел вперед. О, первый ориентир! «Дуб-инвалид». Давным-давно у него отломился огромный сук, и раскидистое дерево скособочилось на века.
Проехав мимо, я разглядел слева от дороги огромный замшелый валун еще одна примета, и свернул на обочину. Наверное, в сороковые тут ничего не росло, потому «эмка» и съехала, а ныне шелестели березы чуть ли не в обхват.
Вырулив, я оказался на берегу небольшого озерца, этакой жирной запятой вытянувшейся к востоку. Плотная завеса деревьев прикрывала озеро, словно живой ширмой с дороги не высмотреть.
Купаться! Купаться! воскликнула Кристина, бросая «взрослик» и подбегая к озерку. Попробовав ногой воду, она запищала: Ой, какая теплая!
Тут уж все кинулись разоблачаться, и я в том числе. На минутку даже цель прибытия улетучилась из памяти я погрузился в озерные воды, как в ванну. Никакой мути, на дне чистый песок. Камыши только-только начинали наступление, заболачивая отмель подальности.
Теплая влага не освежила, но сладостно омыла тело, закрепив ощущение чистоты. Стягивая вдох, пеленая ноги бурлящими путами, водица услаждала.
Переплыв озерцо, я вышел на пустынный западный берег и присел обсохнуть на ноздреватый камень, нагретый солнцем.
Это случилось минуту спустя.
Левее меня, в каких-нибудь десяти метрах, вздыбился мерцающий гребень ослепительного сиреневого света, отчего померк солнечный день. Я заметил, как этот полупрозрачный частокол из фонтанов дрожащего сияния прочертил яркую оранжевую полосу по траве. Земля дрогнула, сдвигаясь «ступенькой» по ту сторону черты, обнажая слои тощей почвы с корявыми обрубками корневищ.
Тут мои босые ноги ощутили сотрясение справа чиркнул по земле еще один «гребешок», застя озеро и лес колеблющимися столбами холодного лилового огня. Две рыжих линии сошлись клином южнее и полное безмолвие. Еще секунду назад я различал довольный визг Кристины, хохот Тёмки, уханье Павла, и вдруг тишина. Хлопнул в ладоши слышно.
В тот же момент будто прорвало. С высоты упал грозный рев моторов, зловеще завыла падающая бомба. Я видел, как ее серая туша врезалась в песчаный грунт, и тут же вздыбился взрыв. Тонны пыли, песка и комьев земли поднялись выше деревьев, толкаемые огнем и клубящимся дымом. Рвануло недалеко, там, где плескалось озеро. Вот только солнечные лучи не перебирали в истоме слабые волнишки, как давеча водоема не было, а на его месте проседала глубокая промоина, заросшая тальником.
Я едва ощутил ударную волну пихнуло, словно подушкой, а раскаленные осколки пролетали мимо, как в замедленной съемке, будто плоские камешки-«жабки», пущенные мальчишкой по-над водой. Повалившись в траву, я перекатился и замер. Надо мною пролетал двухмоторный бомбовоз с крестами на крыльях. Рядом вился юркий истребитель в глаза бросилась черная свастика, раскоряченная на киле.