Пока они ехали, девушка с воодушевлением делилась с господами полковниками результатами своей работы:
Все жертвы без исключения побывали на приеме у Хворостовой. Она помогала разным врачам, охотно брала любые подработки. Остальные сотрудники клиники списывали все на трудолюбие этой особы и необходимость одной поднимать маленькую дочку. У нее была ставка медсестры и еще подработка в регистратуре, поэтому она имела доступ к любой информации. В этой клинике работали ортодонт и хирург, очень востребованные специалисты на тот период. Люди приезжали к ним на лечение буквально со всего города, хотя это и стоило очень даже приличную сумму. Женщина из регистратуры рассказала мне, что они тогда одними из самых первых начали использовать новые технологии и современные материалы. Теперь у этих врачей есть сеть крутых частных стоматологий. Тогда все состоятельные пенсионеры бросились менять золотые зубы на красивые импланты, так что выбор у Хворостовой был огромный. Женщина говорила мне, что Инесса действительно была очень общительным человеком и с каждым пациентом находила общий язык.
Гуров качнул головой.
«Лена проделала хорошую работу. У этой девочки есть потенциал», подумал он.
Что будет дальше? Вы возобновите расследование, да? осведомилась стажерка и тут же с ноткой разочарования сама ответила на свой вопрос: Наверное, нет. Это ведь не улики, а всего лишь домыслы, рассуждения. Как же так? Неужели наказать преступников никак нельзя? Ведь Инесса была лишь наводчицей, а убивали другие люди. Вы ведь знаете, кто это делал, да?
Сыщики переглянулись. Дескать, да, очень досадно, что без улик все наши труды напрасны.
Понимаешь, Лена, преступления совершены много лет назад, сказал Гуров. Вещественные доказательства, свидетели, сами преступники умерли или переехали куда-то, так что доказательную базу для суда собрать очень трудно. Доказать вину Хворостовой и стать уликой могли бы, например, драгоценности стариков, обнаруженные в ее квартире. А все остальное для суда и в самом деле является всего лишь нашими домыслами.
Девушка на заднем сиденье сникла от разочарования. Она нашла связь медсестры и жертв ограблений, проделала огромную работу. Оперативники теперь знают, кто и как убил ее родную бабушку и остальных стариков. Но наказать преступников или хотя бы официально признать их виновными невозможно из-за нехватки улик.
Утром следующего дня Лев Иванович не успел приехать на работу. Звонок генерала Орлова изменил его привычный маршрут.
Лев Иванович, мне вчера сообщение поступило от руководства. Вы там кое-что раскопали на банду Бубнова, проговорил Петр Николаевич. В общем, ваша стажерка Елена рассказала все отцу. Он очень важная шишка, так что по его личной просьбе дело передается вам на дополнительное расследование. Одной из жертв была его теща, поэтому он хочет засадить Бубнова далеко и надолго. Ты скажи, есть шанс доказать, что это были его ребята?
Лев Иванович подробно объяснил начальнику, как обстоят дела, и тот приказал:
Давай дочку Инессы Хворостовой на официальную беседу под протокол, а тетрадку экспертам сдай, пускай разберутся, что из этих записей можно извлечь.
Сыщик развернул автомобиль и двинулся к дому, в котором жила Даша Хворостова.
Еще вчера он размышлял и сводил воедино информацию из дневника и рассказа Бубнова, услышанного в чайхане. Получалось, что Инесса заметила слежку, знала, как опасны для нее конкуренты Бубна, и припрятала награбленное добро в тайнике, известном лишь ей. Ее записи в дневнике были шифровкой, единственным указанием на то, где можно найти вещи, вынесенные из квартир ограбленных стариков.
У знакомого подъезда Лев Иванович припарковал машину и быстро поднялся к квартире Даши.
В последний раз она выглядела странно, но сказала, что расстроена вандализмом на кладбище. Сыщик надеялся, что девушке стало лучше и он сможет сейчас отвезти ее в управление.
На стук никто не открывал.
Лев Иванович набрал номер Дарьи и прислушался. За тонкой деревянной дверью царила тишина. Он снова и снова нажимал вызов в телефоне, стучал в дверь, но без всякого толка.
На площадку из соседней двери выглянула старушка и резко проговорила:
Вы что тут с утра хулиганите опять?
Лев Иванович показал ей служебное удостоверение.
Полиция. Скажите, вы не знаете, куда ваша соседка исчезла, почему дверь не открывает?
Хорошо, что вы пришли. Тут такие нехорошие дела творятся! Бабулька отошла в глубину квартиры и пальцем поманила Гурова за собой. Я уже хотела участковому жалобу написать. Сироту эту, Дашку Хворостову, я ведь сызмальства знаю, дружна была с ее бабушкой, да и матерью. Инесса, земля ей пухом, мне еще с зубами помогала, устроила лечение в клинике. Так вот эту Дашку обобрать наша старшая по дому хочет. Я сама слышала через дверь. Она ушлая, председательша эта, деньги девчонке совала, сказки ей рассказывала и предлагала квартиру продать. Она и ко мне подкатывалась, зачем, мол, вам трешка одной. Предлагала мне поменяться на ее однушку, а в подарок путевка в санаторий. Нашла дуру. У нее хоть и ремонт, однако я ученая, знаю, что моя трешка миллионы стоит. Можно в санатории остаток жизни прожить на эти деньжищи, да я не хочу. Привыкла уже к этому месту, здесь и умру. Я сама слышала, что соседка с пятого этажа Нелли Павловна ее зовут к Даше стучалась и разговаривала с ней, все выспрашивала, долгом за коммуналку стращала, квартиру продать уговаривала. Даже бумажки уже притащила девке, а та зеленая, глупая, наверное, и подписала все. Если так, то выгнала она сироту из квартиры. Даша на улице уже ночует. А такая девочка хорошая, и парня себе завела. Он ее каждый день караулит у подъезда, на лицо хоть и некрасивый, но и она не в мать пошла. Инесса-то была эффектная, все мужики во дворе головы на нее сворачивали. А дочка худенькая, бледная, в чем душа только держится. Зато парня отхватила крепкого, он ее прямо таскает туда-сюда как кутенка, ничего плохого, что страшненький. Зато налево ходить не будет, вон как ее любит. Поскандалят они, парень и давай в двери колошматить, кричать. Я погрозилась на него, да ведь это дело молодое, ругаться да мириться. На председательшу я хотела участковому пожаловаться. Оберет же она сироту и на улице оставит.
Вдруг наверху раздался стук каблуков, и старушка мигом шмыгнула в свою квартиру.
На верхней площадке показалась высокая женщина в длинном белом пальто и красных сапогах.
Она неприязненно посмотрела на Гурова и спросила:
Вы к кому?
По делу, ответил он, показал удостоверение и осведомился: А вы здесь проживаете?
Да, на пятом этаже.
Документы покажите, пожалуйста.
Женщина полезла в лаковую красную сумочку и поинтересовалась:
А что произошло? Меня зовут Нелли Павловна. Я председатель ТСЖ этого дома, поэтому должна знать обо всех происшествиях, приключившихся с жильцами. Я отвечаю здесь за все.
Нелли Павловна, скажите, когда вы видели свою соседку Дарью Хворостову в последний раз?
Она что, пропала или натворила что-то?
Гуров видел, как глаза женщины забегали, хотя она и пыталась сохранить невозмутимое выражение лица.
Тайна следствия, не могу вам рассказать. Отвечайте на вопрос! заявил сыщик.
Как у вас все строго в полиции! сказала женщина, вдруг расстегнула пальто и вздохнула так, что ее солидный бюст всколыхнулся. Конечно, видела. Вчера забегала по-соседски. Чайник ей подарила, а то живет бедная сиротка в голоде и холоде. Что мы в подъезде стоим, может быть, вы ко мне зайдете? Я вам кофе сварю с капелькой коньяка для тонуса. А то вы в такое раннее время уже на службе. Нелли Павловна игриво улыбнулась и прикоснулась пальцем к рукаву его куртки.