В глазах Мерседес на секунду появилось выражение птицы, у которой вынимают из гнезда птенцов, зато ауры Андрея и Наташи полыхнули вспышкой жадного интереса. Диего слегка сжал руку жену и прошептал: "Не бойся - мать Эухенья ничего не будет делать зря и никогда не подвергнет опасности наших первенцев…".
– Поедете к морю, - объяснила Мать-Ведунья. - Не одни, конечно. Возьмёте с собой, - она скользнула глазами по Залу, - двух-трёх талантливых девочек - Эстреллу, например, - Андрей улыбнулся, и Наташа тут же одарила брата ехидной ухмылкой, - а ты, Родриго, дай им пару своих парней. Экскурсия к морю - но в наших беспокойных местах детям не стоит оставаться без охраны. - И Миктекасиуатль тоже еле заметно улыбнулась - она-то хорошо знала, на что способны эти "дети".
– Гонсало и Фернандо, мать Эухенья, - без промедления отозвался Родриго. - Они не подведут.
Мудрая кивнула в знак согласия, и тогда Наташа спросила:
– А зачем, Мать-Ведунья?
– Там есть те, с которыми надо попытаться найти общий язык - Дети Моря. Твой брат сумеет это сделать, а ты - ты ему поможешь. Вы хорошо работаете в паре.
Эухенья не стала тратить время на слова: она превратила их в мыслеобразы - такие яркие, что их видели даже далёкие от магии Мерседес и Диего.
"Новая разумная раса планеты, - думал Рохо, наблюдая разворачивающиеся прямо в воздухе цветные картины. - Значит, отрывочные сведениями в Сети не были чистой воды бредом: дельфины Карибского моря - не просто дельфины. Вот это новость… Хотя почему же новость - вспомним Водяных, тех самых, из той реальности. Интересно, чьих это рук дело? Такие вспышки разума не появляются сами по себе…".
…Отпустив всех, Эухенья задержала чету Рохо.
– Перебирайтесь в Катакомбы. Совсем. Забирайте детей - и уходите. Ваш дом скоро может стать не самым безопасным местом этого мира.
Мерседес хотела что-то возразить, но Диего её остановил.
– Хорошо, мать Эухенья. Мы так и сделаем.
* * *
Но сразу последовать совету Мудрой им не удалось. Каждое утро Диего говорил себе" "Сегодня - непременно", и каждый раз в веренице повседневных дел находилось какое-то очередное, которое обязательно надо было закончить, и поэтому отъезд снова откладывался. То Мерседес задерживали дела фирмы, то надо было заехать в школу к Эстебану и Кончите и поговорить с учителем, то малыш Хуан немного прихворнул, то у самого Диего возникали неотложные дела с издателями. К тому же Рохо чувствовал, что Мерседес совсем не хочется покидать насиженное за долгие годы уютное гнёздышко, и ему не хотелось принуждать жену к поспешному бегству в Катакомбы. Да и то сказать - всё было тихо-мирно, и ничто не предвещало никаких бед.
Так шли дни за днями, свиваясь в гроздья недель. Минул месяц, но семейство Рохо всё оттягивало свой переезд в Пещеры Миктекасиуатль, пока однажды утром в доме Диего не появились гости.
Мерседес спозаранку уехала в аэропорт провожать двух важных персон из Европы, очень интересовавшихся "горной обителью" и крайне раздосадованных невозможностью её посещения, Диего работал в своём кабинете над статьёй для журнала "Сайентист XXI век". Ракушка и Эстебан были в школе, Хуан с нянькой отправился на прогулку к реке. Наташа в гордом одиночестве раскачивалась в гамаке в саду, наслаждаясь покоем и тёплым ветерком. Они с Андреем только вчера вернулись с побережья, но брат уже умчался за реку, в пещеры, "будучи не в силах хоть на часок расстаться со своей аргентинкой", как прокомментировала его поступок язва-сестрица. Наташа не спешила последовать за ним - им пришлось изрядно потрудиться там, на взморье, и она считала, что заслужила хотя бы маленький отдых.
…Из состояния полудрёмы её вывел шорох гравия - по тропинке кто-то шёл. Наташа открыла глаза и увидела мужчину неопределённых лет, по виду вроде бы индейца, и рядом с ним смуглого кареглазого мальчишку.