Что случилось на борту - неясно, поиски обломков и "чёрных ящиков" пока не дали никаких результатов. Но вот что примечательно, - воспитатель зашуршал распечатками, - вы сравните время! - и он протянул господину директор один из листов.
Тот быстро пробежал глазами аккуратные строчки текста и поднял глаза.
– Невероятно… Минута в минуту - таких совпадений не бывает. Лайнер начал падать сразу же после того, как наша Мэй пережгла своим мысленным импульсом электронику слежения! Господи боже мой… - прошептал господин директор, никогда не отличавшийся повышенной набожностью. - Если эта девчонка может сбивать самолёты на расстоянии в сотни миль, то это… это… Но зачем?
Воспитатель только пожал плечами, но директор и не ждал от него ответа.
– Значит, так, - распорядился он. - Изолировать. Немедленно. По высшей категории.
– Бункер?
– Бункер. Но обращаться с девочкой предельно осторожно и бережно - она стоит всех драгоценностей человечества! Вы меня поняли? А я сообщу в Центр - пусть решают, что с ней делать дальше.
Его подчинённый торопливо кивнул и поспешно покинул кабинет, а господин директор повторил, оставшись один и рассеянно глядя в окно:
– Господи боже мой… - И добавил, обращаясь к самому себе. - Кто же они, эти дети-индиго, и что они нам принесут?
"Надо позвать Хайка, - назойливо стучало в голове девочки, - надо позвать Хайка". Она даже не задумывалась, чем он сможет ей помочь (и сможет ли вообще хоть что-нибудь сделать) - Мэй просто хотела услышать голос друга.
У неё никогда не было друзей, и никогда она не испытывала ни к кому искренней привязанности. Дети откровенно побаивались и недолюбливали Мэй, а родители… И вдруг этот кареглазый мальчишка, смуглый и темноволосый, всего за несколько дней стал для неё самым близким человеком. Она даже поймала себя на мысли: "И как это я раньше жила, не зная Хайка?" и немного испугалась - что это с ней? Но всё равно - ей было тепло оттого, что этот мальчишка есть, что он рядом, и что он так на неё смотрит.
И Мэй начала осторожно и терпеливо отыскивать заветную щёлочку в серебряной паутине. Несколько раз она обжигалась , морщилась, шипела от боли (интересно, что об этом подумали наблюдающие за ней стражи? - в том, что за ней непрерывно следят, Мэй не сомневалась), но упорно не оставляла своих настойчивых попыток. И в конце концов, у неё получилось.