Кто туда второго посадил? с трудом совладав с собой спросила она.
Какого такого второго? спросил старший стражник.
Такого! возмутилась Сара, демонстрируя собеседнику в окошко двух пленников. Почему их двое?
А мы-то тут причем? возмутился стражник. Сколько вы соблаговолили наколдовать, столько и получайте, многоуважаемая наша верховная ведьма!
А ну, цыц!!! Рявкнула Сара и снова заглянула в темницу.
Один пленник был явно высок и хорош собой, широкоплечий, явно бравый воин, а вот второй был мелкий и рыжий. Они только-только начали приходить в себя после резкого перемещения из одного мира в другой и еще не поняли, что с ними приключилось.
«Заклинание было испорчено, но лишь концентрацией вещества, а значит, просто было усилено, думала Сара, рассматривая высокого и очень даже симпатичного пленника, но концентрация чешуек единорога может все так перевернуть, что он может оказаться из тех самых, с радужными флагами, которых мой брат на кол велел сажать. Это плохо. Но, с другой стороны, может, тот рыжий и есть дефект заклинания. А этот симпатяшка и нормальный?»
Сара по привычке почесала кончик носа и перевела взгляд на стражников, подумала еще с полминуты и сказала:
Никаких побегов пока! Тиграну ничего не говорите, пока. Надо подумать и все уточнить. Пленников разделить. Ни о чем с ними не разговаривать.!
А куда нам второго девать? Намагниченная государем камера только одна! Напомнил старший стражник.
Да вон, хоть в кладовку его посадите, не думаю я, что он маг великий, или воин могучий. Так недоразумение рыжее. Отмахнулась Сара и поспешила в свою лабораторию. Ей нужно было посоветоваться.
Узники
Любочка приоткрыла глаз, как только услышала голоса за стенкой, но не шевелилась. То, что она в беде, девушка поняла по ощущению холодного железа на запястьях. Как только за дверью голоса стихли, она приподняла голову и посмотрела на Степана, тот тоже приоткрыл глаз, осмотрел помещение и прошептал:
Ты, как там тебя? А ну, верни нас на родину!
Сам нас верни, твоих рук дело, мутант фигов!
С чего это я мутант?
А кто еще такие фортели может выкидывать?!
Я не мутант, я майор ФСБ! А прибор на тебя указал, ты была центром аномалии, значит, это ты всё наколдовала!
Ошибаешься, майор, я всего лишь хотела уйти из этого дурдома, а ты в меня какой-то хренью тыкал, может, приборы на тебя сработали
А может, и на нас обоих Задумчиво закончил спор Степан и, продолжая лежать неподвижно, осмотрел свое запястье. Кандалы. Ржавые, не наручники.
Это я и без тебя вижу. Прошептала Любочка и, осторожно приподнявшись, осмотрела замок на кандалах. С такими проблемами я еще не сталкивалась, но сидеть на попе ровно не собираюсь.
Я тоже не собираюсь Прошептал Степан, и тут загрохотал запор на двери и она открылась, пропуская в темницу трех стражников.
Они были среднего роста, широкоплечие, кожа их была землисто-серой, на голове щетина волос торчала ровно верх и острижена была на высоте в два сантиметра. Уши у них были лопоухие, а глаза мелкие и близко посаженные. Нос был почти человеческим, но настолько курносым, что создавалось ощущение, что это свиной пятачок. Они осмотрели Любу с ног до головы и, недоуменно переглянувшись, замерли. Осознав, что перед ними девушка, они не знали, что им делать.
Ну? Чего застыли? Дубы подберёзовые? Рявкнул старший и протолкавшись в перед, тоже уставился на Любочку. Ты кто?
Я? Я-то Любовь Валентиновна Штырь, а вы кто? Спросила девушка и тряхнула головой, но свинорылы не исчезли.
Я старший страж Хартор пятый, вы в специальной темнице самого государя нашего государства!!! Гордо заявил старший страж и потянувшись к Леночкиному запястью, приложил янтарный стержень к кандалам на ее запястье, и кандалы упали на пол, наполнив темницу грохотом падающих цепей.
Это вы меня куда? Почти заорала девушка, ей как-то не понравились сальные взгляды стражников на ее груди.
Эй, не тронь девчонку! Попытался вмешаться Степан, но Хартор направил янтарный стержень на него и неожиданно цепь, сдерживавшая Степана, укоротилась до пары звеньев, и он оказался плотно прижат к стене.
Насчёт тебя, мужик, приказов не было, а насчет нее были, так что пошли Произнёс Хортор и попытался заграбастать Любочку в свои огромные руки, но та ловко подхватила с пола свой зонтик-трость и с размаху ударила им стражника промеж ног. Тот охнул, сложился пополам и, выронив янтарный стержень, упал на колени. Стражники попытались схватить шуструю пленницу, но Любочка ловким движением ушла из-под одной лапы и подскочив к стержню схватила его. Вывернувшись из пальцев самого толстого стражника, она снова ударила зонтом, но уже по голове, и стражник осел на пол. А Степан озадачился мыслью о том, что зонтик-то у барышни тяжеловат.
Любочка чертыхнулась, сунула янтарный стержень в руки Степана и побежала дальше. Пробежав в миллиметре от стены и увернувшись от мешавших друг другу стражников, она выскочила в дверь и понеслась по коридору в самую темную часть темницы, даже не задумываясь о том, как она из нее выбираться собирается.
Степан же в этот момент потыкал стержнем по кандалам и с третьего раза сумел освободить одну руку, тут же нанёс удар в челюсть первому из подошедших к нему стражников. Ударом ноги сбил с ног второго, тот завалился на третьего и пока стражники вставали, он успел освободить вторую руку и, выхватив из ножен кинжал Хортора, тоже выбежал из темницы, но в отличие от Любочки побежал к лестнице и выбежав в коридор, заставленный доспехами и стеллажами с оружием, схватил кистень и побежал так быстро, как никогда не бегал.
Стражники выбежали из темницы и замерли. С одной стороны, у них был приказ верховной ведьмы о том, что пока пленникам бежать нельзя. Но с другой стороны, у них есть высочайший приказ самого Саравана, пленников из этой темницы попугать и дать им сбежать. Хартор подумал и решив, что приказ государя важнее, остановил своих подчиненных и сказал?
Дальше пусть внешняя стража возится с этими беглецами, мы свою роль сыграли. Пусть теперь остальные развлекают государя.
Любочка
В темноте подземелий Любочка пришла в себя не сразу, побегав и попугав саму себя, она, наконец, отбила пальцы правой ноги о какую-то железяку и только тогда начала думать. Сердце ее билось в груди перепуганной птицей, дышать было тяжело, и Любочка, чтобы успокоиться, зажала себе рот и не позволила себе дышать, пока в ушах не зазвенело. Мозг сразу заработал в ускоренном режиме и начал выдавать варианты спасения один дурнее другого, но за неимением лучшего, девушка решила, что и так сойдет, и выбрала вариант найти кого-нибудь и спросить дорогу на свет божий.
Но, как назло, в подземельях замка в это время почти никого не было, а спрашивать дорогу у тех, кто был заперт в камерах, она не решилась, зачем людям душу теребить. Вот и шла Любочка, крадучись по третьему уровню темницы, и думала о том, куда она попала и как из этого выкручиваться, когда услышала голоса.
Мой лорд, вы такой затейник! игриво произнес, молодой женский голос.
Я такой, ты будешь коварной злодейкой, а я твоим несчастным рабом. В пыточной сейчас никого, пошли быстрей! ответил пылкий пожилой голос, в котором слышалось еле сдерживаемое нетерпение.
«Тьфу, и тут извращенцы повсюду!» возмутилась Любочка, хотя никогда в чужие интимные дела не лезла, просто у нее иногда включалась внутренняя ворчливая бабка, особенно когда кому-то было хорошо, а она в проблемах по самую маковку.
Как только торопливые шаги стихли, Любочка повернула в тот коридор, где были слышны голоса и с облегчением вздохнула, увидев лестницу, ведущую наверх. Пробежав три пролета, она замерла у приоткрытой двери и прислушалась. Шума погони, тревоги и еще каких-нибудь проблем для нее лично слышно не было.