Элизабет улыбнулась.
Можешь просто говорить «сайт».
Норбридж ничего не ответил. Вместо этого он двумя пальцами указал на свои глаза, как бы говоря: «Давай будем смотреть в оба».
К другой теме, сказал он, я хочу поделиться с тобой кое-какой новостью. Ты знаешь, что меня по-прежнему серьёзно заботит состояние Ланы и что я пытался выяснить, как мы можем ей помочь. В идеале мы бы сделали её обратно двенадцатилетней, но это не так просто, как звучит.
Элизабет посмотрела на него, прищурившись.
Вообще-то это звучит совсем не просто.
Именно, подтвердил Норбридж. Поэтому задачка перед нами стоит не из лёгких. Мы как будто пытаемся подняться вверх по ручью без весла, нас можно сравнить со снежком, оказавшимся посреди огня Он отрывисто взмахнул руками перед собой и вздохнул, не закончив свои поэтические сравнения, которые он очень любил и которые всегда забавляли Элизабет. Я совершенно растерян. Однако до того как обратить процесс старения, мне хотелось отыс-кать способ уменьшить Ланину скорбь и помочь её рассудку стать острее. И я рад сообщить, что, судя по всему, это происходит естественным путём. Норбридж подался вперёд и посмотрел на Элизабет мрачным взглядом. Сегодня утром я проговорил с ней целый час, и она наконец-то начинает напоминать себя прежнюю, спустя столько недель. Она, конечно, очень печальна, но, по крайней мере, идёт на контакт.
Это отличная новость! сказала Элизабет, про себя гадая, нет ли в улучшившемся состоянии Ланы отрицательной стороны: вдруг она ещё чётче осознаёт, что её положение, скорее всего, безнадёжно. Мне бы только хотелось что-нибудь для неё сделать.
Что ж, я думаю, ты вполне сможешь. Вообще-то она хочет с тобой поговорить. Я бы хотел, чтобы сегодня после ужина мы с тобой отправились к ней в комнату и немного пообщались. По крайней мере, ты сможешь её подбодрить.
Элизабет не была уверена, что это хорошая идея. Она уже несколько раз бывала в комнате Ланы, но всегда заставала её спящей и так часто, как только могла молилась о том, чтобы Лана хоть немного поправилась и утешилась.
Ты уверен, что стоит? спросила Элизабет.
Норбридж поднял руку.
Уверен. Но сначала я хочу тебе кое-что сказать. Она знает немало из того, чем мы с тобой интересуемся. Её родители много болтали, а она внимательно слушала. Оказалось, что за смертью твоих родителей совершенно точно стоит Грацелла. Он опустил взгляд, а его голос сделался тихим. Мне жаль сообщать тебе это. Я знаю, что это больно и, конечно, я чувствую ту же боль. Норбридж на миг прикрыл рот ладонью, прежде чем продолжить. Однако правда такова, что Грацелла выследила твоих мать и отца и с помощью своей зловещей силы заставила их машину съехать с дороги. Так говорит Лана.
Элизабет почувствовала, как внутри неё что-то оборвалось. В прошлое Рождество Норбридж поделился с ней кое-какой информацией, которую он выяснил о смерти её родителей, Уинни и Ферланда Летин; но главное было то, что они погибли в загадочной автокатастрофе, когда Элизабет было четыре.
Лана разъяснила мне кое-что, о чём я никогда бы не догадался, продолжил Норбридж, а именно то, что лучше всего Грацелле удаётся восполнять свои жизненные силы что ж, сказать это поделикатнее никак не выйдет, забирая жизни у членов семьи Фоллс. Я-то думал, она просто убивает всех без разбора, тем самым питая свои магические силы. Но оказалось, что идеальная жертва для неё кто-то связанный с ней кровными узами. Норбридж закрыл глаза и содрогнулся. Даже думать об этом жутко, не то что обсуждать.
Элизабет на мгновение закрыла лицо руками. Она думала о своих бедных родителях и об огне и грохоте автомобильной аварии; всё это она помнила очень смутно.
Она отвела руки от лица.
А я почему не умерла с ними?
Норбридж поднял палец, позволяя на некоторое время воцариться молчанию.
Возможно, потому что ты последняя, или самая младшая, или по какой-то ещё причине, которая пока неясна. Но она не смогла уничтожить тебя вместе с твоими родителями. Если точнее, когда она использовала свои силы, чтобы попытаться убить вас троих, она сама чуть не умерла. В самый последний миг она сохранила себе жизнь, воспользовавшись
Дредфорским Знанием? договорила Элизабет.
Именно. Я веду к тому, что помощники Грацеллы и я уверен, что Селена и её муж были главными в этой шайке сохранили её тело. Лана объяснила и то, как её семья пыталась заставить тебя использовать силы твоего кулона в их происках. Он постучал себя по голове. Нам повезло, что ты не только умна, но и весьма сильна и можешь противостоять всем нападениям. Ты спасла «Зимний дом» уже дважды.
Однако Элизабет почувствовала, как её печаль сменяется злостью: она представила, как Грацелла, и Селена, и все остальные плетут свои заговоры и коварные схемы в исключительно эгоистичных целях и несут несчастья «Зимнему дому» и людям, которых Элизабет любит.
Но родителей спасти я не смогла, резко сказала она.
Тебе было четыре года. А Грацелла была мощной колдуньей.
Я единственная выжила. Элизабет позволила голосу немного подняться, сверля Норбриджа взглядом. А Грацелла, может, до сих пор не умерла и с ней не до конца покончено.
Лицо Норбриджа сделалось очень спокойным, а голос смягчился.
Элизабет, прошептал он.
Что-то в этом возмутило девочку ещё сильнее, и, несмотря на дедушкину попытку её успокоить, кровь у Элизабет начала кипеть. Внутри неё поднялось ощущение непроизвольно, как до сих пор иногда случалось, и она сфокусировала гневный взгляд на книге, лежащей на столике перед ними. Книгу с резким грохотом снесло со стола, и она врезалась в стену слева от Элизабет, а потом шлёпнулась на ковёр. Элизабет не ожидала этого и была напугана но в то же время какая-то её часть почувствовала удовлетворение. Её силы будоражили. Девочка посмотрела на Норбриджа выжидающе и ликующе, хоть она и не намеревалась делать то, что произошло.
Однако Норбридж смотрел на её строго, угрожающе прищурившись.
Не делай так! сказал он тихо, но сурово.
Элизабет была ошарашена.
Но я
Я сказал, не делай так! повторил Норбридж уже громче. Ты должна это контролировать. Всегда. Он не переставал хмуриться.
То, как Норбридж разозлился, встревожило Элизабет, хоть она и осознавала, до чего было приятно дать волю своей силе.
Почему это тебя так расстроило? спросила она.
Потому что мне не нравится то, что я вижу, резко ответил Норбридж, поднимая руку. Моя сестра в твоём возрасте делала точно так же. Мне это не нравилось тогда и не нравится теперь в тебе. Он назидательно поднял один палец. Она слишком увлеклась.
Элизабет вдруг ужасно сильно захотелось объяснить Норбриджу, что он неспособен понять, какое удовлетворение она чувствовала, когда книга влетела в стену; как это почти заставило её осознать, почему столько лет назад Грацелла так увлеклась, играя со своими силами.
Ты говорил мне, ей казалось, что никто в «Зимнем доме» её не слушал, сказала Элизабет чуть более раздражённо, чем намеревалась. Так что, может, она просто Элизабет немедленно пожалела о своих словах, хоть закончить предложение она и не успела. Норбридж нахмурился ещё сильнее и посмотрел на неё так, будто не вполне узнавал. Между ними ненадолго повисла тишина, а потом Норбридж встал и подошёл к лежащей на полу книге. Он медленно наклонился и поднял её, а потом вернул на стол. На обложке было написано название «Хроники Северной Семблы».
Я забуду, что произошло, сказал Норбридж. Он снова сел за стол и стал просматривать какие-то бумаги, не глядя на Элизабет. Будь добра, приходи к Ланиной комнате в семь тридцать. Он напустил на себя такой вид, будто бумаги вдруг увлекли его с головой.