Один день сменялся другим, на деревьях появились желтые листочки, но, несмотря на предостережения Олега, Вера Степановна не торопилась вернуться в город. Я этому только радовалась, а что чувствовал Олег, не знаю.
Ты навещал мать? как-то поинтересовалась я.
Нет, но мы иногда перезваниваемся. Эта тема ему явно не нравилась, и я не стала ее развивать.
Два-три раза в неделю Олег возвращался поздно, и от него неизменно пахло уже знакомыми мне духами. Я поймала себя на том, что мне это неприятно, но, разумеется, помалкивала. Однажды мы вместе выбрались в театр, спектакль нам обоим нравился, а в антракте мы встретили приятеля Олега Сергея Ширяевас подругой, которым он представил меня в качестве своей жены. В глазах Сергея, коренастого кареглазого мужчины лет сорока, проскользнуло явное изумление, смешанное с восхищением.
И ты, мерзавец, не пригласил меня на свадьбу?!
Олег довольно рассмеялся:
Извини. Всё случилось слишком быстро и в другом городе.
И где же водятся такие красавицы?
Его подруга пожирала меня недовольным взглядом.
В Заозерске, на родине моего отца, ответил Олег.
Затем обнял меня за плечи и притянул к себе, я же нежно прислонилась головой к его плечу. Подобные сцены сталимне удаваться всё лучше.
Сергей поскреб макушку:
Мой отец родом с Урала, может как-нибудь махнуть туда на недельку? Наконец, вспомнив о своей подруге, он похлопал ее по руке: Настенька, не злись. Это у меня шутки такие.
У тебя дурацкие шутки, прошипела она.
Еще немного поболтав ни о чем, мы расстались. На прощанье Олег с Сергеем договорились созвониться, чтобы как-нибудь встретиться и хорошо провести время.
Его отец известный архитектор, пояснил Олег, когда мы удалились от них на значительное расстояние, наши родители довольно тесно общались, так что мы знакомы с детства, хотя настоящими друзьями никогда не были.
У тебя все знакомые дети каких-то шишек? неприязненно поинтересовалась я.
Многие. Советская элита тесно держалась своего круга, и их дети вращались в нем. Впрочем, когда я повзрослел, кое-что изменилось. Паша, например, из рабочей семьи и своего нынешнего положения добился собственным умом и трудом.
Твоя жена тоже была из этого круга?
Да, резко ответил он и замолчал.
После разговора у меня остался неприятный осадок. Мне, дочери потомственных пролетариев, была неприятна мысль об элитарности и социальном неравенстве. К сожалению, пока ни одному обществу не удавалось без этого обойтись. Может, и не удастся. А, может, и не нужно, чтобы удалось?
Я сидела на кухне и писала статью о выставке молодых питерских художников, которую посетила накануне. Никто мне ее не заказывал, и вряд ли она когда-нибудь увидит свет, но я не хотела терять навыков. Быть просто созерцателем надоело. Несмотря на обилие спектаклей и выставок, которые я посещала, часто я чувствовала себя очень одинокой. Накануне включила свой телефон, решив пока не менять номер, но до сих пор никто по нему не позвонил. Только я успела об этом подумать, как раздался звонок. Это была Маринка, сотрудница отдела рекламы из «Заозерских огней». Именно она набросилась на меня на юбилее Валерия Михайловича, пытаясь призвать к здравому смыслу. Теперь ее позиция, похоже, изменилась:
Как поживаешь, новобрачная? игриво осведомилась она.
Прекрасно! с энтузиазмом откликнулась я, радуясь ее голосу и живому общению.
Все тебе завидуют, тараторила Маринка. Олег Шестопалов такой красавчик! Прости меня за ту вспышку, я ведь думала, что это несерьезно. Да и Артема было жалко, но говорят, у него появилась подружка с телевидения. Она
Меня его подружка не интересует. Лучше расскажи, как дела в редакции.
Я слушала ее рассказ, с интересом вникая во всякие мелочи и сожалея о том, что меня там нет. У нее имелись и кое-какие личные новости. Поведав о них, она опять пристала ко мне с вопросами. Я едва успевала отвечать:
Он самый классный мужчина! Я очень счастлива! Нет, в свадебное путешествие мы пока не ездили. У него очень важная и срочная работа, мы ведь ничего не планировали заранее. Как только он освободится, непременно съездим. Нет, пока еще не решили, куда, только обсуждаем.
Закончив разговор, я заметила Олега. Он стоял в дверях, опершись о косяк, и внимательно смотрел на меня.
Это ты обо мне говорила в столь лестных выражениях?
О тебе, о ком же еще, пробурчала я. Это был звонок из Заозерска. Как видишь, я свою часть договора выполняю.
Молодец! Он сел напротив и взял в руки мой телефон. Нужно сменить аппарат. Завтра куплю тебе айфон.
Я в бешенстве вскочила на ноги:
Хватит меня подкупать! Я и так делаю всё, что обещала! Признаться, пока здесь нет твоей матери и домработницы, это не так уж трудно. Но, надеюсь, и потом справлюсь.
Моя вспышка, казалось, ничуть не взволновала его.
Не понимаю, почему ты все время кипятишься по одному и тому же поводу. Это из той же оперы, что одежда и белье. Обычно всякие мелочи и выдают.
Ты рассуждаешь так, будто мы шпионы.
В некотором роде так и есть. Как ты уже поняла, я хочу избежать даже малейшего риска разоблачения. В общем, тут нечего обсуждать. Лучше расскажи, чем ты сейчас занимаешься.
Статью пишу о вчерашней выставке, буркнула я.
Разве ты устроилась на работу?!
Нет, конечно. Просто мозги тренирую, а то прочитала свою последнюю статью в «Заозерских огнях», и мне повеситься захотелось.
Он усмехнулся:
Пожалуй, это не лучшее твое произведение, но ничего ужасного там нет. Ты ничуть не исказила факты, со стилистикой тоже всё в порядке
Скукотища! перебила я. Чуть челюсть себе не вывихнула от зевоты!
Выпалив это, я потрясенно замолчала и уставилась на Олега:
Ты читал мои статьи?! Зачем?!
Должен же я знать, что из себя представляет моя жена.
Мне его объяснение показалось совсем неубедительным.
Ты слишком уж обстоятельно готовишь свою легенду, будто и впрямь какой-нибудь Штирлиц, но вряд ли к нам применят допрос с пристрастием.
Как знать, невозмутимо отозвался он. Кстати, многие твои статьи мне понравились. Они очень живые.
Я не знала, что ответить, и он быстро перевел разговор на другую тему. Мы довольно часто проводили вечера за чашкой чая, ведя приятную беседу. Однажды Олег уговорил меня сходить с ним в бассейн, который посещал регулярно. Я долго отнекивалась, но он напомнил о нашем договоре. Там он представил меня еще нескольким своим знакомым. Я ловила на себе восхищенные взгляды, выслушивала комплименты, ответно улыбалась и согласно кивала, когда Олег обещал позвонить и договориться о совместном обеде или ужине.
Ты собираешься продемонстрировать меня всему свету? спросила я на обратном пути.
Это лишь часть плана.
Неплохо бы и весь план узнать, без особой надежды произнесла я.
Не сейчас. Так он отвечал всегда, когда я пыталась хоть что-нибудь выяснить.
Мы обменялись визитами с супругами Крикуновыми, потом пару раз пообедали в ресторане с его приятелями. Круг общения расширялся, некоторые новые знакомые мне даже нравились, но необходимость постоянно контролировать себя утомляла, а подчас и раздражала. Невзирая на внешнюю активность, я постепенно погружалась в уныние.
Мои походы в театры и на выставки стали реже, я просто не успевала всё прочувствовать и осмыслить. Пыталась писать статьи об увиденном, но объективно оценить их не могла. Я не привыкла работать в стол, мне нужны были публикации и читатели. Приятель Олега из издательства уже вернулся из отпуска, Олег встретился с ним, но от того пока не было вестей. Я искала себе другие занятия занималась домашними делами готовила еду, стирала и, по возможности, убирала квартиру. Однако она всё больше приходила в запустение, и Олег посоветовал вызвать клининговую службу.Тася регулярно к ним обращалась.