- Если вы настаиваете, - медленно произнес он. - А что будетеделать
вы?
Молодой дворянин склонил голову, как перед королем.
-Мужчиныпошлютвамвследблагодарностиимолитвы,апотом,
естественно, вернутся в бой.
Он выпрямился и рявкнул голосом плац-парадов:
- Смирно-о! В шеренгу - ста-ановись!
Несколькобыстрыхпрощальныхпоцелуев,имейканскиевоины
промаршировали по трапу защищать родной город.
Руори ударил по гакборту кулаком.
- Если бы я мог, - прошептал он, - еслибыямогчто-тосделать!
Думаете, пираты могут нас снова атаковать?-спросилонснадеждойв
голосе.
- Только если вы останетесь у причала,-сказалаТреза.Ееглаза
были, как изумрудный лед.
- А если они нападут на нас в море...
- Едва ли. У вас на борту всего сотня женщин и почти никаких товаров.
Небоходы заняты городом, где в их власти десять тысяч женщин, есть из кого
выбирать.Ивсесокровищанашегогорода.Зачемтратитьвремяи
преследовать вас?
- Так, так...
- Поднимайте якоря,-процедилаТреза.Нестоитрисковать.Мне
кажется, вы не осмелитесь задержаться.
Он вскинул голову, словно получив пощечину.
- Что вы хотите сказать? Что маурийцы - трусы?
Она ответила не сразу, но сказала с неохотой:
- Нет.
- Тогда зачем вы меня дразните?
- Оставьте меня в покое! - Она склонилась к поручню, спрятала лицов
ладонях и замерла.
Руори исполнил просьбу оставил ееоднуипошелотдаватьприказы.
Матросыначаликарабкатьсянамачты.Свернутыепарусныеполотнища
разворачивалисьссухимтреском,хлопалинасвежемветру.Море,
темно-синее за молом, покрылось белымибарашками,чайкидугамичертили
небосвод. ПередглазамиРуоривдругвсталисцены,виденныенапути
отступления из дворца.
Безоружный человек на мостовой. Голова разбита. Двое пиратов тащатв
переулок двенадцатилетнюю девочку. Она отчаянно кричит. Пожилойгорожанин
пытается убежать от четверых лучников, которые со смехом стреляют внего.
Пронзенный, он падает и пытаетсяуползти,упираясьвмостовуюруками.
Лучникам было очень весело.Словноокаменевшая,женщинавразорванном
платье,сидящаянамостовой,рядомееребеноксвытекающимиз
раздробленной головы мозгом. Внишестеныстатуя,символсвятости,с
увядшим букетиком фиалок у ног, обезглавленнаянебрежнымударомтопора.
Горящий дом...
Воздушный корабль над головой вдруг перестал казаться Руори красивым.