Не поймите меня неправильно. Я был хорошим мужем и отцом, но у меня начался спад, который поставил под угрозу всё, что мы построили вместе и по отдельности. Если говорить более точно, я был «хорошим», но моя семья заслуживала «отличного». Я был «хорошим», а они заслуживали «исключительного». Именно взгляд на возможное будущее, где я отдалился от детей и жены, вернул меня к реальности.
Я понимал, что меня ждали трудные разговоры с Рейчел.
Сложное постижение собственного «я».
Я знал, что отчаянные времена требовали отчаянных мер.
Невзирая на вышеперечисленные трудности, я вдруг осознал, что «личностное развитие» сможет помочь мне выбраться из трудной жизненной колеи.
И меня тошнило от одной только мысли об этом.
Прежде чем я расскажу вам, что произошло дальше, давайте отмотаем на несколько месяцев назад и переместимся в тот день, когда Рейчел позвала свою команду на четырёхдневную конференцию. Это мероприятие посвящалось личностному развитию и включало полное погружение в процесс, ну, знаете, с музыкой и фанфарами, как это обычно бывает. Она проводила всё больше времени за книгами о личностном росте и была взволнована возможностью развития команды на подобной встрече. Что касается меня, то я от этого всего был очень далёк. Я не понимал ни книг, которые она читала, ни порыва посетить конференцию. Поэтому я незаметно закатил глаза, и мысленно пожелал ей удачи в «лучшей жизни» (в то время как сам продолжал стремительно скатываться вниз). Я с подозрением относился не только к подобным мероприятиям, но и к учителям, считая их шарлатанами, торгующими мистикой для слабых душ.
Если быть до конца честным, я боялся, что Рейчел вернётся и расскажет мне о каком-нибудь культе, требующем нашего участия. К счастью для меня, всё оказалось намного хуже.
Жена вернулась буквально переполненной энергией того и гляди искры полетят. Она скакала, как ужаленная, и была озабочена какими-то идеями. Вы, я думаю, представляете, как ведут себя люди, которых похитили на четыре дня и промыли мозги. То, что раньше я просто не понимал, вылилось отныне в настоящую неприязнь. Меня раздражало, что она загорелась идеей. Да, звучит ужасно, но так оно и было. И нет, моё раздражение не имело ничего общего с нежеланием признавать её успех. Я бесился, потому что пропасть между нами между моей личностью и её новым, лучшим «я» стала разрастаться ещё больше. Должен признать, что контраст между нами ощущался сильнее, чем когда-либо раньше.
Она начала подниматься в 5:00 утра. Она писала книги, делала зарядку и все остальные дела до того, как просыпались дети. В 5:00 утра. Каждый. Божий. День.
Эй, что ей подсыпали? Сначала я думал, что это пройдёт, однако все мои надежды оказались тщетны. Сейчас, конечно, я отдаю ей должное, но в те времена я действительно расстраивался (я преувеличенно ворчал и переворачивался на другой бок, когда она вставала). Но, невзирая на все мои попытки воздействовать на её совесть, она всё равно не бросала затею. Она приняла решение стремиться к совершенству, и у неё это отлично получилось (и плевать, что меня это дико донимало). Её выбор решение безоговорочно стремиться к лучшей версии собственной личности с течением времени оказал на меня неоспоримое влияние. То, что начиналось как гнев (подпитываемый опасением, что жена перерастёт меня, если продолжит развиваться), постепенно уступило место любопытству.
Что, чёрт возьми, в неё вселилось?
Почему она до сих пор не потеряла интерес?
Как она может продолжать развиваться, когда у меня ничего не выходит?
Чётких ответов я так и не нашёл. Я не мог понять, с чего нужно начать. Я столько времени справлялся со всем в одиночку, что просто не мог признать необходимость в помощи. Я не мог самостоятельно выбраться из болота, где накрепко застрял. Тогда я начал задавать вопросы и наконец-то пришёл необходимости рассмотреть пространство между реальным «я» и той личностью, какой я мечтал стать. Более того, я изучил разницу между ростом жены и собственной деградацией. Всё это подтолкнуло меня к первому шагу на пути к психотерапии.
«Лучший путь найти выход всегда идти напрямик»[1]. Поэт Роберт Фрост один из немногих, кто повлиял на меня в колледже и кого я по сей день цитирую. Как оказалось, чтобы найти выход, мне нужно было принять проблему и справиться с ней. Чёрт возьми, Роберт Фрост, ты гений.
Итак, теперь, спустя несколько месяцев после возрождения команды жены и примерно за месяц до водки на Гавайях, я начал посещать кабинет психотерапевта. Чтобы выбраться из тупика, мне потребовалось пройти через множество тяжёлых разговоров и проделать огромный ментальный труд. Я узнал, как это утомительно притворяться, что всё прекрасно, когда это не так. Я узнал, что прежде чем изменить свою жизнь к лучшему, сначала необходимо разобраться в том, что встало на пути к полноценной жизни. Вы должны провести тяжёлую работу по выявлению и признанию убеждений, которые вы внушаете себе сами. Именно они управляют вашей жизнью и тормозят на пути, препятствуя движению вперёд.
Приступать к терапии всегда очень трудно. Возможно, впервые за долгое время вы начинаете копаться в себе. Многие из душевных шрамов, как известно, образовались давно, но не все они полностью исцелились.
Они до сих пор причиняют боль.
Вы становитесь уязвимы.
Похоже, у меня не слишком хорошо получается рекламировать психотерапию.
И всё же стоит признать, что работа с прошлым довольно необычный опыт. Я полностью погрузился в процесс.
Сначала к идее терапии я отнёсся без всякого энтузиазма. Ну, понимаете, когда я ходил в спортзал, я рассказывал об этом всем своим знакомым, жаловался на боль в мышцах. Я даже выкладывал видео в Instagram, демонстрируя занятия с боевыми канатами, чтобы о моём присутствии в спортзале знали все. Но терапия это другое. Кто станет хвастаться терапией? Мне всегда было искренне жаль людей, нуждающихся в помощи психотерапевта. Мне казалось, что в этом кроется нечто постыдное.
Кому нужна терапия? Перед тем как пойти к психотерапевту, я вроде как знал точный ответ. Сумасшедшим людям. Слабым. Сломленным. Людям, у которых в жизни отсутствовала поддержка. Женщинам (дамы, читающие книгу, в те дни я был поистине пещерным человеком). Но уж точно не мужчинам.
Все мои убеждения уходили корнями в детство и имели отношение к полученному воспитанию. Меня (как и большинство мальчиков) всегда учили, что «мужчина должен быть мужчиной». Мои действия в роли мужа, отца, сотрудника, да и просто человека, так или иначе определялись либо общественными ожиданиями, либо привитой моделью поведения, либо взглядами окружающего мира на мужскую роль. Совокупность пережитого опыта, общество и модели поведения, которым учили меня в юности, заложили основу для выбора будущих действий.
Идеал, к которому я стремился, так и остался недостижимым. Я, будучи сыном строителя, не могу сколотить и две доски. Я не умею охотиться, не умею рыбачить. Я плачу от одной мысли о концовке фильма «Руди». Как вы думаете, эти мелочи делают меня правильным или неправильным человеком?
По иронии судьбы, моё единственное знание о «мужской науке» заключалось в том, что настоящие парни всего добиваются сами. Настоящим мужчинам не нужна помощь. Настоящим мужчинам точно не нужно проводить час в неделю на кушетке в кабинете психотерапевта.
Внимание, спойлер: всё это ложь. Ложь, основанная на ожиданиях, которые передавались из поколения в поколение и накрепко засели в нашем мозгу. Неудачи делают нас слабыми? Только мы, мужчины, способны всё починить? Уязвимость это для слабых? Что ж, мы должны поставить под сомнение все эти идеи (что, собственно, я и сделаю в своей книге). Мне нужно было прервать заложенную в голове программу, отойти от того, что общество называет правильным и неправильным. Мне нужно было настроиться на нужный лад.