Персефона миновала вход в университет ряд из шести колонн, увенчанных остроконечным камнем, и вошла в университетский дворик. Перед ней возвышалась Библиотека Артемиды здание в виде пантеона, которое она с таким удовольствием исследовала на первом курсе. Ориентироваться в кампусе было легко он был выложен в виде семиконечной звезды, и одним из лучей как раз была библиотека.
Персефона всегда срезала дорогу, проходя через Сад богов акр земли, засаженной любимыми цветами олимпийцев и заставленной мраморными статуями. И хотя Персефона ходила на занятия по этой дорожке уже много раз, сегодня все было как будто иначе. Сад казался поработителем, цветы врагами, и их запахи смешивались в воздухе густой аромат жимолости сливался со сладким благоуханием роз, раздражая органы чувств.
Ожидал ли Аид, что она вырастит нечто столь же грандиозное? Неужели он действительно упрячет ее в подземный мир на всю жизнь, если ей не удастся выполнить его требование за шесть месяцев?
Она знала ответ. Аид был суровым богом. Он верил в правила и границы и установил их вчера, не побоявшись гнева ее матери.
Персефона прошла мимо пруда Посейдона и возвышающейся над ним статуи полностью обнаженного Ареса со шлемом на макушке и со щитом в руке. Это была не единственная статуя голого бога в этом саду, и обычно она не придавала этому особого значения, но сегодня ее взгляд привлекли огромные рога на голове Ареса. Она ощущала тяжесть собственных даже под завесой наложенных чар. Когда она переехала в Новые Афины, до нее дошел слух, что именно рога являются источником божественных сил.
Персефоне так хотелось, чтобы это было правдой! Сейчас дело было даже не в магических силах. А в свободе.
Это значит лишь, что мойры уготовили тебе другой путь, мой цветок, сказала Деметра, когда магия Персефоны так и не проявилась.
Какой путь? спросила Персефона. Нет никакого пути, только стены твоей стеклянной тюрьмы! Ты прячешь меня, потому что стыдишься?
Я берегу тебя, потому что у тебя нет силы, мой цветок. Есть разница.
Персефона по-прежнему не знала, какой путь уготовили ей мойры, но знала, что может оставаться в безопасности, не находясь в заключении, и предполагала, что в какой-то момент Деметра с этим согласилась, ведь она отпустила Персефону пусть даже и оставив на длинном поводке.
Богиня напряглась, уловив магию матери горький и цветочный аромат. Деметра была где-то близко.
Мама, произнесла Персефона, когда рядом появилась Деметра.
На ней были чары она носила их не так уж и часто. Дело было не в том, что Деметра не любила смертных она невероятно заботилась о тех, кто ее почитал, просто она осознавала свой статус богини. Смертная маска Деметры не особо отличалась от ее божественного облика. У нее были те же гладкие волосы, те же ярко-зеленые глаза, та же сияющая кожа, однако рога были скрыты. Она выбрала обтягивающее изумрудное платье и золотые туфли на каблуке. Для случайных прохожих она была воплощением успешной бизнес-леди.
Что ты здесь делаешь? спросила Персефона.
Где ты была вчера? холодно спросила Деметра.
Звучит так, будто ты уже знаешь ответ, так почему бы тебе не сказать мне?
Не отвечай сарказмом, дорогая. Это очень серьезно зачем ты ходила в «Неночь»?
Персефона попыталась успокоить свое бешено колотящееся сердце. Ее видела нимфа?
Откуда ты знаешь, что я была в «Неночи»?
Не важно, откуда я знаю. Я задала тебе вопрос.
Я ходила туда по работе, мама. И я должна вернуться туда сегодня.
Это невозможно, возмутилась Деметра. Мне что, нужно напомнить тебе одно из условий твоего пребывания здесь: то, что ты должна держаться подальше от богов? Особенно от Аида.
Она произнесла его имя, как проклятие, и Персефона вздрогнула.
Мама, я обязана это делать. Это моя работа.
Тогда ты уволишься.
Нет.
У Деметры округлились глаза, она открыла рот от удивления. Персефона была уверена, что за все ее двадцать четыре года она ни разу не сказала матери «нет».
Что ты сказала?
Мне нравится моя жизнь, мама. Я вложила столько сил, чтобы оказаться там, где я сейчас.
Персефона, но тебе нет нужды жить жизнью смертных. Она меняет тебя.
И хорошо. Именно этого я и хочу. Я хочу быть собой, что бы это ни значило, и тебе придется с этим смириться.
Лицо Деметры превратилось в холодную каменную маску, и Персефона поняла, о чем та думает: «Я не собираюсь мириться с тем, с чем не хочу».
Я приняла во внимание твои предостережения насчет богов, особенно Аида, добавила Персефона. Чего ты боишься? Что я позволю ему меня соблазнить? Ты должна больше верить в меня.
Деметра побледнела и прошипела:
Это серьезно, Персефона.
И я отношусь к этому серьезно, мама. Она посмотрела на часы: Мне пора идти. Я опаздываю на занятия.
Персефона обошла Деметру и покинула сад. Она чувствовала, как мать взглядом прожигает ей спину.
Она пожалеет о том, что постояла за себя, девушка была в этом уверена. Вопрос только в том, какое наказание выберет богиня плодородия?
* * *
Занятия прошли в потоке торопливых записей и гудящих лекций. Обычно Персефона слушала внимательно, но сейчас в голове было слишком много мыслей. Разговор с матерью терзал ее изнутри.
Хотя Персефона гордилась тем, что постояла за себя, она знала, что Деметра могла вернуть ее в стеклянную оранжерею одним щелчком пальцев. Богиня также размышляла о разговоре с Лексой и о том, как начать расследование. Девушка знала, что ей непременно нужно взять интервью, но не горела желанием снова оказаться наедине с Аидом в замкнутом пространстве.
Во время ланча она по-прежнему чувствовала себя не в своей тарелке, и Лекса это заметила.
Что-то не так?
Персефона колебалась, не зная, стоит ли рассказывать подруге, что мать за ней шпионит. Решившись, она произнесла:
Я выяснила, что мама за мной следит. Она в общем, она узнала про «Неночь».
Лекса закатила глаза:
Она что, до сих пор не поняла, что ты уже взрослая?
Не думаю, что она когда-либо считала меня взрослой. И Персефона не думала, что этому вообще суждено случиться, учитывая, что мать до сих пор называла ее Корой.
Не позволяй ей стыдить тебя за то, что ты развлекалась, Персефона. И уж точно не позволяй запрещать тебе делать то, что ты хочешь.
Но сделать сложнее, чем сказать. Покорность позволяла ей остаться в мире смертных, а именно этого хотела Персефона, даже если это было не так уж и весело.
После ланча Лекса направилась с Персефоной в Акрополь. Она заявила, что хочет посмотреть, где та работает, но Персефона подозревала, что та хочет взглянуть на Адониса и ей это удалось, потому что он возник перед девушками, стоило им только миновать приемную.
Привет, улыбнулся Адонис. Лекса же, да? Рад снова тебя видеть.
Боги. Персефона не могла винить Лексу за то, что та попала под его чары. Этот парень был весьма обаятельным и к тому же невероятно красивым.
Лекса улыбнулась.
Я не поверила своим ушам, когда Персефона сказала мне, что работает с тобой. Вот так совпадение.
Мужчина посмотрел на Персефону.
Это определенно был приятный сюрприз. Как там говорится, мир тесен, да?
Адонис, можно тебя на секунду? позвал его Деметрий, выйдя из своего кабинета.
Иду! Адонис обернулся к Лексе: Рад был нашей встрече. Давайте как-нибудь вместе куда-нибудь сходим?
Ловим тебя на слове! улыбнулась она.
Очень на это надеюсь.
Адонис поспешил к Деметрию, а Лекса взглянула на Персефону:
Скажи, он так же прекрасен, как Аид?
Персефона не собиралась над ней насмехаться, но Адонис Аиду и в подметки не годился. Она также не хотела, чтобы ее ответ прозвучал резко, но именно так и получилось.
Нет.
Лекса приподняла бровь и улыбнулась, а потом наклонилась и чмокнула Персефону в щеку.