Ее сердце было разбито. Но Дженни хотелось встретить мужчину, которому можно доверять полностью, а Риву получалось только наполовину. Ей было очень больно чувствовать, что она его потеряла, ведь любимый теперь живет в нескольких тысячах километров, и про его жизнь ничего не известно. Дженни максимально нагрузила себя работой, чтобы об этом не думать. Родители переехали в дом у гавани, поэтому девушка больше не виделась с членами его семьи, не видела подъезд к дому, где он учил ее сдавать задним ходом, не видела участка перед домом, на котором помогала ему собирать опавшие листья, не видела его мать, которая могла бы рассказать, как живет Рив. Она одновременно хотела и боялась услышать, что с ним происходит, ведь сама больше не являлась частью его жизни.
К июлю того лета Дженни начала приезжать к родителям в Коннектикут только утром в воскресенье. К августу начала брать машину Донны, приезжала к обеду и в тот же вечер возвращалась в Нью-Джерси. Посещения становились все короче. Миранда поседела и еще больше похудела.
«Кто в этом виноват? размышляла девушка. Я? Или сама жизнь? Несу ли я ответственность за то, чтобы другая мать была счастлива? Или сама Миранда должна завести новые знакомства и понять, как быть счастливой? Мне восемнадцать лет. Имею ли я право жить так, как хочу, и на условиях, которые меня устраивают? Или нужно идти на компромисс, потому что мама испытывает жизненные трудности?»
Единственным человеком, с которым она могла поделиться сомнениями, был Рив. Но Дженни решила больше никогда этого не делать.
Второй элемент пазла похитительницы
Из фудкорта был выход на парковку.
Женщина, которую раньше звали Ханной, взяла девочку за руку и произнесла:
Давай прокатимся.
Если их кто-то остановит, Ханна скажет, что разыскивает родителей маленькой потерявшейся девочки.
А где мама? снова спросила та.
Упорство вызвало у похитительницы чувство раздражения.
Мы с ней встретимся.
Им надо было пересечь огромную парковку. Рыжие волосы девочки развевались на ветру, как флаг, привлекавший излишнее внимание.
Но никто их не остановил. Ханна чувствовала прилив адреналина.
«Это гораздо интереснее, чем угонять машины», подумала она.
Девочка осмотрелась. Лицо не было испуганным, она просто хотела понять, где мама.
А знаешь что, произнесла Ханна, можешь сесть на переднее сиденье.
Маленьким детям это запрещено, поэтому девчушке предложение очень понравилось, и она тут же забралась на переднее сиденье. Она была такой маленькой, что со стороны ее практически не было видно. Ханна не стала использовать ремень безопасности, хотя девочка об этом попросила. Женщине было просто не до этого.
Вокруг торгового центра раскинулись огромные парковки, по которым машина начала кружить в поисках выезда. Ханна не сразу увидела указатели съезда на автобан. Навстречу пронесся джип с мигалкой на крыше и магнитной полосой на двери с надписью «Служба безопасности».
Похитительница ощутила еще больший прилив адреналина. Ей стало страшно до мурашек, словно от холода. Она была возбуждена до предела. Водитель джипа не посмотрел на нее и не заметил маленькую пассажирку на переднем сиденье.
Ханна рассмеялась. Получалось, в этом центре нет никакой безопасности.
Так где же мама? в очередной раз спросила девочка.
Ханну утомили эти однообразные идиотские вопросы.
Прилегла подремать, ответила она. Когда приедем, она уже проснется.
Женщина выехала на автобан и стала выбирать направление исключительно по наитию. На самом деле она действовала так же, как и до посещения торгового центра, заехала, не глядя, в первый попавшийся съезд. На этот раз, как оказалось, она поехала на север. Ханна решила сменить тему разговора.
Как тебя зовут?
Малышку звали Дженни, ей нравились туфельки, нравилась собака, которая жила у них дома. Казалось, что этой девочке нравилось все. Похитительница снова быстро утомилась, на этот раз от жизнерадостности ребенка.
Ложись на сиденье, предложила она. Поспи.
Девочка послушно свернулась калачиком на сиденье. Вскоре скорость, покачивание автомобиля и равномерный звук мотора действительно ее усыпили.
Не прошло и часа, как они доехали до пригородов Нью-Йорка.
Ханне не особо нравилось следить за движением на дороге, но выбора не было. Ей не нравилось платить сборы за пользование дорогой, но приходилось. Она ненавидела ситуации, в которых не было выбора. В этом обществе подобное, к сожалению, часто происходило, ее заставляли делать вещи, которые делать совершенно не хотелось.
Цель жизни Ханны была простой: быть свободной.
Чем ближе они были к Нью-Йорку, тем больше становилось машин и развязок. Потом дорога расширилась, и женщина с облегчением вздохнула. И тут заметила кудрявую рыжую голову на переднем сиденье. Она уже успела позабыть об этой девочке и о том, что хотела с ней сделать. Куда теперь девать эту обузу?
Ханна ненавидела брать на себя ответственность. Ребенок! Если так пойдет и дальше, вскоре у нее будет квартира, за которую надо платить, и работа на какой-нибудь фабрике. Надо было срочно избавиться от Дженни.
Она увидела указатель на Новую Англию и дальше на север.
Севернее Новой Англии находился штат Коннектикут.
Ханна решила, что оставит ребенка у родителей. В последний раз она видела маму с папой несколько лет назад, когда те пытались отобрать ее у группы людей, которых называли мерзким словом «секта». На самом деле действия родителей привели к тому, что главного гуру группы в конце концов арестовали, после чего все развалилось. Ханна была очень зла на мать с отцом и не могла придумать, как им отомстить.
«Я знаю, что делать! подумала она с улыбкой. Скажу им, что это мой ребенок».
Просыпайся! громко и бесцеремонно сказала она, но девочка не проснулась. Ханне пришлось ее ткнуть. После сна лицо малышки было немного опухшим, и она тут же принялась хныкать.
Давай сыграем в игру! воскликнула Ханна. Я твоя мама, а ты моя маленькая дочка! Совсем скоро мы встретим новых бабушку и дедушку! Будет весело, верно?
И действительно было весело.
Мама и папа, которых Ханна давно не видела и с которыми не имела никакого контакта, обнимали и целовали дочь. На какую-то долю секунды женщина вспомнила, что такое любовь, но отбросила эти мысли и сконцентрировала все внимание на девочке.
Эта рыжеволосая красавица наша внучка? воскликнули изумленные родители.
И тут же начали обнимать, тискать и целовать обеих еще сильнее.
Они бросились с ней в ванную и смыли липкие остатки мороженого, сделали сэндвич с маслом и джемом на тосте с отрезанной корочкой. Потом нашли милый детский стаканчик с изображенной на нем русалочкой и налили немного молока. После того, как девочка выпила, не разлив ни капли, они восхитились и стали громко ее хвалить.
Эти люди не видели Ханну несколько лет, но уже сейчас отвели ей второе после девочки место. Дочь их за это ненавидела.
Они водили вокруг малышки хоровод, пели с ней песенки и качали на руках, пока та не заснула.
Периодически девочка делала непонимающее выражение лица и спрашивала, когда ее отвезут домой.
Ханна была гениальной лгуньей и объяснила, что, так как жила в общине, у девочки было много мам, братьев и сестер.
Потом родители принялись досаждать вопросом, кто является отцом. Женщина наплела историю, как гуру выбрал ей партнера, его личность не имела никакого значения, так как ребенок принадлежал не кому-то лично, а группе в целом.
Эта новость оказалась для отца и матери понятной. Если никто лично не предъявлял претензии на ребенка, их это вполне устраивало. Тут Ханна решила, что все ее действия в течение дня оказались совершенно логичными. В секте руководители часто говорили, что существует судьба и некоторые события просто обязаны произойти. Все это объяснялось присутствием некоего вселенского разума, который решал все, поэтому человек мог расслабиться, плыть по течению и не переживать по поводу решений, которые, как ему кажется, должен принимать.