Я корчу гримасу.
Вы не в курсе, где он?
А как же, в курсе.
Где же?
У меня в животе.
Это сказано без намека на иронию. Я сражена наповал.
После льва Ганнибала, серого кота Вольфганга, сфинкса, женщины Патриции, хряка Бадинтера, бордер-колли Наполеона и моего Пифагора пришла очередь попугая Шампольона, убитого вовсе не нашими врагами, а теми, кого нам приходится считать своими союзниками.
Вы были с ним лично знакомы? спрашивает он.
Мы дружили, уточняет Анжело.
Прискорбно. Но это тот случай, когда еда сама ко мне прилетела, и я не стал церемониться. Голуби обычно так далеко не залетают, да и знают, что здесь их подстерегаю я. А этот оказался не в теме. К тому же болтал без умолку, а я ничего не понимал. У него было важное сообщение? Не знаю, что он хотел передать. Я употребил его по назначению.
Я набрасываюсь на короткошерстного американца и ударяю его лапой. Он застигнут врасплох и не собирается обороняться. Я кусаю его за уши и за спину, но этому толстяку хоть бы что. Наконец, он начинает лениво защищаться. Хуже всего то, что от боли и от злости у него отрыжка, и мне кажется, что я улавливаю запах моего съеденного друга какаду.
Нас в конце концов разнимает длинноволосая блондинка. Натали хватает меня за шкирку позиция, в которой не подерешься. Но бесноваться я еще могу. От бессилия я тяжело вздыхаю.
Как же мне надоело терять с такой скоростью всех, кого я люблю!
Судя по доносящимся издали звукам, Эсмеральду и Романа тоже втянули на крышу.
Я отряхиваюсь, стараясь вернуть себе хотя бы толику достоинства, отворачиваюсь от убийцы Шампольона и иду навстречу вновь прибывшим.
На них нет живого места от укусов.
Все прошло хорошо? осведомляюсь я.
Кресла долго не было, и нам пришлось немного повоевать, признается Эсмеральда, утирая кровь с морды. А так порядок. Мы живы.
На Романе тоже не счесть следов от крысиных резцов, одежда изодрана в клочья.
Я так рада, что наконец оказалась в безопасности, продолжает желтоглазая черная кошка. Еще немного, и мы погибли бы.
Она озабоченно озирается.
А где Пифагор?
Если чего-то не следовало говорить, то, конечно, этого.
Ну и дура же она, эта Эсмеральда!
Вместо того чтобы ответить, я удаляюсь к противоположному краю крыши. Отсюда можно любоваться громадинами Нью-Йорка, озаренными полной луной. Я свешиваюсь вниз, пытаясь представить, что Пифагор испытывал, когда падал.
Может, прыгнуть вниз и положить всему этому конец?
Я поспешно вскидываю голову.
Скорее сменить ход мыслей!
Я устремляю взор вдаль. По одну сторону бескрайний океан, по другую впечатляющие небоскребы.
По-моему, я терпеть не могу Америку.
10. Что Америка дала Европе, и наоборот
Вот что дала Европе Америка после путешествий Христофора Колумба.
Картофель: его выращивали в Боливии, Перу, Чили, называя patatas. C его помощью в Европе было покончено с голодом. Кукуруза: ее початки могут быть не только привычного нам сейчас цвета, но и синего, красного, белого, черного. Это была основная еда американских индейцев, которые мололи из кукурузы муку. Помидоры: в Европе их сочли ядовитыми и отнесли к сфере медицины; в пищу их стали использовать только с 1780 г. Ваниль: это плод тропической орхидеи из Южной Америки, лианы-паразита. Ананас: открыт на Гваделупе. Какао: майя и ацтеки гнали из этих бобов горький напиток со свойствами афродизиака, служивший также для бодрости воинов, а сами они использовались в качестве монет. Арахис: его побеги и семена найдены в доколумбовых захоронениях. Тыква, кабачок и прочие тыквенные растения происходят главным образом из Мексики. Индюшка: названа первоначально «индийской курицей», одомашнена майя в первом тысячелетии до нашей эры. Фасоль: родом из Эквадора, Боливии и Перу. Всевозможные перцы происходят с Кубы и из Мексики. Нужно также упомянуть подсолнечник, папайю, топинамбур, хинное дерево, «ягоды» опунции, авокадо и, конечно, табак.
Но среди даров Америки Европе были и вредные: сифилис заразная венерическая болезнь, косившая население Европы (сифилисом болели миллионы, многие не выживали). Среди его жертв Моцарт, Бетховен, Мопассан, Бодлер, Рембо, Флобер, Фейдо, Гоген, Тулуз-Лотрек, Шуберт, Паганини, Шуман, Аль Капоне, Ленин, Муссолини, Сталин.
А вот что дала Америке Европа после 1492 года: огнестрельное оружие, лошадь (ставшую верховым животным), единобожие (христианство); а также корь, дифтерию, грипп, тиф, оспу (последняя была особенно смертельной). Считается, что от эпидемий завезенных из Европы заразных болезней вымерли три четверти американских индейцев.
Энциклопедия абсолютного и относительного знания.
Том XIV
11. На небоскребе
Занимается заря, я вижу сквозь стекло солнце, озаряющее громадные здания.
О нет, это не страшный сон. Я в Америке, Пифагор мертв
Я отряхиваюсь, стараясь прогнать неприятные картины.
Озираясь, я выясняю, что скоротала ночь под боком у своей служанки, а она, в свою очередь, под боком у своего мужчины, Романа. Анжело, мой сынок, прижался к моему животу, будто так и остался сосунком.
Я высвобождаюсь из объятий Натали, потягиваюсь и приступаю к утреннему туалету.
Больше не думать об этом. Жизнь должна вернуться в обычное русло. Нельзя тратить всю энергию на скорбь, надо заняться живыми.
Эй ты, привет!
Я вопросительно оглядываюсь. Кто посмел так фамильярно меня окликнуть, да еще на «ты»?
Глазам своим не верю: не кто иной, как наглый короткошерстный американец, сожравший незабвенного Шампольона!
Я не снисхожу до ответа. Закидываю левую лапу за голову и продолжаю туалет, демонстрируя ему в этой позе свой анус, что означает отсутствие малейшей симпатии.
Не злись за вчерашнее. Понимаю, ты была вся на нервах после путешествия по воздуху. Я бы был на твоем месте еще менее общительным.
Не слопал бы моего друга удостоился бы совсем другого отношения.
Я покидаю помещение, но он тащится за мной.
Эсмеральда сказала, что у тебя на меня зуб за то, что я съел попугая.
Вдобавок завел шашни с этой потаскухой.
Я иду к находящейся неподалеку лестнице. Короткошерстный американец никак не отвяжется.
Чтобы заслужить прощение, хочу преподнести тебе подарок. Ты не дала мне времени это сказать, но если ты так любишь попугая, то так и быть, я припрятал его кусочки
Сейчас я его убью!
Готов поделиться ими с тобой. Здесь у нас гостеприимство это святое.
Еще одно слово и ему не жить.
Мне нужна выдержка. Куда это годится: приплыть на новый континент и начать с убийства одного из его представителей?
Ты обижена? Чувствую, я тебя обидел. Друзья говорят мне, что я бываю неуклюжим.
Выдержка, только выдержка! И так уже перебор трупов.
В общем, как я погляжу, тебе не хочется лакомиться мясом попугая. Недаром говорят, что на вкус и цвет товарищей нет. Если интересуешься, где бы попробовать что-нибудь еще, я могу показать место. Всего-то и надо, что подняться на один этаж. Но учти, для нас, как и для людей, остался единственный источник протеинов крысы. Они их варят, прикинь! И заедают овощами, только овощи это не мое. Хотя, рассказывают, уже появились кошки-вегетарианцы. Поверить не могу! Ты, часом, не вегетарианка?
Только не убивать!
Признаться, твой приятель-попугай был вкусный.
Поднявшись на следующий этаж, я попадаю в подобие столовой, где люди ранние пташки едят зажаренных на шампурах крыс, а кошки, все до одной разжиревшие, уплетают крыс в сыром виде.
Короткошерстный американец приносит свежую крысу и преподносит ее мне как дорогое угощение.
Вздумал подкупить меня своими подарками!
Не помню, представился ли тебе. Меня зовут Буковски, а тебя?
Буковски? Где-то я уже слышала это имя.
Вспомнила: читала про него в Расширенной Энциклопедии Относительного и Абсолютного Знания. Так звали знаменитого американского поэта-алкоголика.