Витя подумал, что, наверное, там, на берегу озера он оступился, неловко упал или может быть, что-то еще случилось. А теперь он лежит дома, например, со сломанной ногой.
В конце концов, нужно открыть глаза, решил он. Наверняка рядом на стуле сидит мама и смотрит на него с укоризной. Но тут уж ничего не поделаешь. Придется испить эту горькую чашу до дна. Может быть, он сам что-то напортачил, только забыл, что именно.
Витя с трудом разомкнул веки.
Первые несколько секунд он пытался сфокусироваться и не понимал, почему розоватые обои в его комнате вдруг стали какого-то зеленоватого оттенка, напоминая скорее даже фотообои, виденные им у Аркаши Крамского, отец которого работал в министерстве. Фотообои с изображением хвойного леса. Очень-очень реалистичные, как настоящий лес.
Витя смотрел на картину перед собой, пытаясь сообразить, как удалось ученым сделать фотообои с движущимися веточками и травинками. Эффект и впрямь был невероятным. И, главное, когда мама успела переклеить старые выцветшие обои?
И тут его пронзила жуткая мысль.
Наверное, он попал в больницу, как как Шершень, у которого он побывал на днях. И пролежал там, может быть, несколько недель. Или месяцев. И к его выздоровлению мама сделала ремонт в комнате, достав дорогие импортные фотообои.
А потом Витя увидел на тропинке Он приподнялся на кровати, охнул, потому что резкая боль пронзила лопатку, электрическим разрядом сверкнула в бок и отдала куда-то в область ягодицы, заставив его со вздохом откинуться на подушку.
Витя закрыл глаза и минуту часто дышал, слушая пение птиц и журчание ручейка где-то совсем неподалеку. Голубой спортивный костюм руки, словно крылья птицы, раскиданные по обеим сторонам тела картинка стояла у него перед глазами словно настоящая.
Лена прошептал он растрескавшимися от жажды губами. Одновременно его мозг пронзила ясная и ужасающая мысль: «Откуда дома ветер и эти птицы? Откуда журчание воды и шум большого леса?!»
Чувствуя, как сердце начинает заходиться от странного предчувствия, как бывало, когда он поневоле накручивал себя разными мыслями с ужасающим финалом, Витя резко распахнул глаза, желая, наконец, прогнать столь реалистичную картинку в его воображении.
«Я точно заболел», подумал он. Но когда боковым зрением уловил движение справа, а девушка, лежащая на тропинке, вдруг застонала и начала приподниматься, он понял что все происходящее реально. Более того, он не дома, а точно там же, где и завершилось его странное видение: у озерца, куда они прибежали, чтобы подать сигнал артиллеристам.
Плача что-то коснулось, и Витя резко повернулся, ударившись локтем о ствол дерева.
Черт! Что это?!
Прямо за ним на четвереньках стоял Давид. На щеке друга кровоточила глубокая царапина, а сам он был похож на какого-то сбежавшего с крыш Лондона трубочиста вымазанное черной грязью лицо и большие, прямо огромные голубые глаза, уставившиеся на Витю с расстояния полуметра.
Что Что случилось? прошептал Давид, оглядываясь.
Не знаю я думал я думал, это сон какой-то!
Ты слышал взрыв?
В этот момент Лена снова застонала и ребята, охнув почти синхронно, вскочили со своих мест и бросились ей на помощь.
Подхватил одноклассницу под руки, они усадили ее возле дерева. Лена покачнулась, чуть не упала на рюкзаки, но Витя поддержал ее за локоть.
Пить прошептала она. Дайте мне что-нибудь попить
Давид оглянулся, вытянул из небольшой горки свою сумку, достал оттуда походный туристический термос.
Вот, шиповник будешь?
Она кивнула.
Давид открутил крышку и налил в нее немного теплого ароматного напитка.
В нем много витамина С, сказал он.
Лена сделала несколько глотков, взгляд ее стал более осмысленным.
Ты что-нибудь помнишь? спросил Витя, продолжая ее поддерживать. Что случилось?
Вы ничего не видели? спросила она после минутного молчания, во время которого она пыталась прийти в себя. Он кинул эту штуку похожую на гранату в озеро. Червяков. Когда Илья Андреевич запускал ракетницу, я немного отошла, потому что боюсь вообще выстрелов. Даже по телевизору боюсь смотреть все эти фильмы про войну. И подумала, что лучше отойти подальше. Мало ли она поежилась. И когда ракета взлетела, он вынул эту штуку из кармана, выдернул что-то из нее она показала пальцем в сторону берега, вон, кажется она лежит! И кинул в озеро. Потом как-то не сразу, а даже не знаю, как объяснить, будто в замедленной съемке, как в кино, из озера поднялся столб черной воды, так, словно кто-то сильно встряхнул чернильницу и все из нее хлынуло наружу и этой вот чернотой нас накрыло. Лена посмотрела на Давида и чуть-чуть улыбнулась. Вот, у тебя все лицо в этом.
Витя слушал ее рассказ с открытым ртом. Она описала этот момент так красочно, что теперь он понял, почему по сочинениям у нее всегда одни пятерки.
Не волнуйся, у тебя тоже, ответил Давид, скривился от боли и дотронулся до своей щеки. На его пальцах осталась кровь. Блин сказал он. Надо подорожник поискать
Этого добра здесь было навалом и через мгновение он прилепил здоровенный листок на правую сторону лица.
Вот так лучше он попытался улыбнуться.
Что самое странное, взрыва-то почти и не было, сказала Лена. Точнее он был, но будто бы там по ту сторону экрана телевизора. Нам же досталась только слабая ударная волна. Все поглотила эта черная грязь. Она показала на Витины руки и его новенький костюм, выглядящий так, будто его достали со дна самой глубокой и грязной городской свалки.
Потом украдкой оглянувшись, он быстро затараторила:
Я же хотела тебя предупредить, но ты ничего не слышал и не слушал! Она запнулась, и Витя почувствовал, как краснеет. Еще там, у сосны, когда ты доставал рацию, я заметила, как он вытащил из кармана странный предмет и разглядывал его, потом быстро засунул назад. Все смотрели на то, как я передаю сообщение и не обратили внимание. А он стоял чуть правее и позади Ильи Андреевича, так что никто кроме меня не видел, чем он занят. Я написала тебе записку, когда складывали рацию, но ты не прочитал ее, Лена с укоризной посмотрела на Витю и тот почувствовал себя предателем.
Я я не знал
Ладно. Вряд ли мы могли что-то сделать. Я была не уверена, но видела в кино такие штуки. Я думала, это не настоящая граната. Но это же Червяков! От него можно ждать чего угодно!
Это уж точно, сказал Давид. Парень эксцентричный.
Что? спросила Лена. Экс
Да ничего, махнул рукой Давид. Придурок он, вот и все.
Это да, согласилась Лена. Но я в общем, только никому не говорите, хорошо?
Ребята переглянулись и закивали головами.
Совсем никому! Она понизила голос до шепота. Вместо сообщения с нашими координатами, как было написано в задании, я передала просьбу о помощи. Никто все равно Морзе не знает. Особенно Червяков.
Надо было сказать Илье Андреевичу, вырвалось у Вити.
Я же не могла просто так подойти к нему и сказать резонно заметила Лена. Как ты думаешь
Ну да согласился Витя, представив себе ситуацию. Это выглядело бы не очень.
Левее них затрещали кусты, раздалось завывание и оттуда через пару секунд вылез толстяк Петя Марченко. Он выглядел почти как новенький, разве что пионерский галстук выбился из-под спортивной куртки стального серого цвета, да волосы на голове перепутались и сбились в какой-то несуразный клок.
Что что случилось?! Где все? нетвердой походкой и потирая затылок, Петя подошел к ребятам. Что это было? Землетрясение что ли? Вот уж не думал, что в Москве могут быть землетрясения!
Типа того, ответил Давид. Нас немножко тряхнуло. Правда, не по воле природы, а по прихоти одного
Так мне не показалось? вырывалось у Петра. Это был взрыв?
Да, сказал Витя. Граната рванула в озере. А кинул ее туда догадайся с трех раз кто