Двойственность самое сложное, с чем приходится примирять сознание.
Покинувшей высокий начальственный кабинет женщине это было известно лучше многих. Легкой походкой миновала она приемную. Свое сознание Марине приходилось примирять не только с этим!
Сука! сдавленным рокотом извергался избыток чувств за оставленной за спиной дверью. Эмоции хозяина кабинета резко контрастировали с образом ответственного работника.
Впорхнувшая вслед за посетительницей секретарша остановилась перед руководителем как вкопанная, опешив, потеребила пальцами принесенные листы и предпочла ретироваться обратно. Ей еще не доводилось видеть начальника в таком состоянии. Тот и сам уже не помнил, что еще может так раздражать, как собственная жена!
Сволочь, змея!.. Точно змея! продолжал бушевать он наедине с собой. Ну за что мне такое?! В чем я так нагрешил?! взмолился, наконец, мужчина, воздев руки к потолку.
Это кто у Сивкова был? Я тут с распечатками бегала, прихожу, а он там сам не свой затараторила молодая секретарша в ухо сидящей рядом даме.
Это его жена приходила! фыркнула в ответ соседка. Знаешь ведь, Цой погиб? Совещание собирали, они там, в Ленинграде, к похоронам готовятся Тоже мне семейка! Муж в Москве, жена в Ленинграде
А жена-то здесь при чем?! удивилась секретарша. Говорили же, она в Питере литературу в старших классах преподает?!
Ну, понимаешь училка училкой, но, во-первых, она жена Сивкова и в Питере, в комитете по законности и правопорядку А организацию похорон Ленсовет спихнул на ее комитет, так что и Цоя ей хоронить!
М-да не повезло бабе, сочувственно протянула секретарша.
Этой?! Эта кого хочешь похоронит!
Меня ни для кого нет! раздался в трансляторе знакомый голос начальника.
Сивков откинулся в кресле, разминая отходящие от дрожи руки.
Да! Нервишки ни к черту! И как ей это удается?! Нет, давно с этим надо кончать! Бывают же и нормальные жены рассуждал он, доставая бутылку.
А не боишься?! всплыла в памяти сквозь коньячный янтарь наполненного бокала дерзкая усмешка Марины. Я же змея Сможешь жить со змеей?.. Я кусаюсь! так когда-то ответила юная кокетка на предложение мажора. Но Сивков ни черта не боялся. Он вообще не видел особой разницы в представительницах прекрасного пола. По его теории, с тем же успехом он мог встать у метро и делать предложение руки и сердца каждой встречной, до первой согласившейся лишь бы угодить отцу, имевшему на него свои планы.
Но угодить отцу с «первой встречной» было нереально. Его и отправили в ленинградскую «ссылку» потому, что отцу не нравилось московское окружение отпрыска. Возвращение на предначертанный путь Сивкова-младшего пролегало лишь через подтверждение собственной серьезности и состоятельности, и вступить на него он мог только под руку с достойной женой из приличной семьи
И Марина для этого вполне подходила! Профессорская дочь, филолог, из семьи потомственных искусствоведов Это должно было удовлетворить папашу. А сын в качестве бонуса получал еще и миниатюрную очаровашку с чудной фигуркой и милой мордочкой, чего тут было думать?!!
Марина приняла предложенную ей сделку. Только привычного Сивковым почтения к фамилии сталинского героя, легендарного координатора «рельсовой войны» от этой семейки ждать не стоило.
Надо же было за кого-то выходить?! без обиняков пожимала плечами Марина на укоры мужа: «Зачем она вообще согласилась на этот брак?!!». Того раздражала не в меру активная общественная деятельность, развернутая супругой в Ленсовете.
Нет, я многое могу понять, хочешь жить на помойке черт с тобой, живи! Ползай по бомжатням, возись со своими сирыми да убогими Я уже ко всему привык. Но объясни, что у тебя с этой поэтессой Татьяной Ёж?! Почему каждая собака с ехидной рожей лезет ко мне выяснять, правда ли, что моя жена лесбиянка?!!
Мне еще и сыну героя СМЕРШа объяснять, что «так надо»?! издевалась супруга. У папы спроси: что такое оперативная работа?! Пойми, что профиль моей работы это поэты, художники и прочие неформалы А посмотри на меня Марина вытянулась, выпятив полуобнаженную грудь, соблазнительно приглаживая обтягивающее стройное тело облачение. Неужели не ясно, где приходится бывать, с какими людьми общаться и не то чтобы не совсем нормальными, а иногда просто чокнутыми!
Там быть лесбиянкой безопасней!
Стремительно теряющая авторитет власть искала альтернативные способы контакта с населением. Одним из таких «продуктов перестройки» стал организованный в структурах Ленсовета комитет по охране законности гласности и правопорядка, призванный в том числе обеспечить связь и контроль городских властей над бурно развивающимися «неформальными движениями». Жену Сивкова эта новая работа увлекала куда больше, чем убогая гламурная стезя советской номенклатурщицы.
Нашла себя! изливал душу несчастный муж перед случайным собутыльником. Нет, ты скажи! У всех есть жены все разные кто-то тортики печет, кто-то крестиком вышивает или цветочки выращивает! Но ты когда-нибудь слышал, чтоб бомжи и наркоманы были чьим-то хобби?!!
А ведь она ему предана не только всей душой, но и телом!!! орал Сивков, вломив кулаком по столу.
Открытие, что все люди разные, как и неведомое прежде чувство ревности, было не единственным, чем обогатила Марина внутренний мир бывшего мажора. Со своей стороны она считала, что сделала все возможное для создания нормальной семьи: она родила ему дочь, как могла пыталась обустроить быт и достаточно долго жила надеждой, что не все безнадежно
Но, видимо, природа создала их из слишком разных тканей Вселенной.
Однако о разводе не могло быть и речи. Это похоронило бы карьеру Сивкова-младшего!
Папа принял поумневшего «блудного сына», и тому предстояло вступить на предначертанную карьерную лестницу с поста в управлении фельдъегерской службы. С мечтами о будущей стезе дипломата Сивков уехал в Москву один. Жить со змеей оказалось ему не по силам.
Марина горевала не сильно. В ее жизни муж занимал уже не так много места. Только Богу известно, как ей удавалось совмещать роль матери, преподавание литературы в школе и свою нестандартную деятельность в Ленсовете.
Впрочем, Марина никогда не занималась тем, что ей не нравится. В конце концов, жена Сивкова могла себе это позволить.
А если тот и надеялся позабыть о своей семейной жизни как о страшном сне, то явно недооценил свою профессорскую семейку!
Сначала родители Марины отбыли в США на постоянное место жительства, а затем туда же отправилась и его подросшая дочь!
Мечты о дипломатической карьере растаяли, как предрассветный сон. Сивкову-старшему не без труда удалось пристроить отпрыска руководителем одного из смежных отделов управления МВД
И теперь, в этом самом кабинете, тот перебирал в памяти свою поруганную жизнь, созерцая опустевшую бутылку столь же пустым взглядом, после чего вновь потянулся к кнопке селектора:
Маша, узнай, улетела ли в Ленинград Сивкова Марина Анатольевна?
Отчего-то ему было важно убедиться, что ее больше нет в городе.
Петляющее по дворам такси доставило Марину домой уже глубокой ночью.
Привет! устало улыбалась она в узком пространстве коридорчика.
Привет, Ёжик! Привет, Талмуд!
Ну как Москва?! Стоит?
А куда она денется?
Как съездила?
Да никак
В пятикомнатной профессорской хрущёвке Марину встречали вечно взлохмаченная Татьяна (за что и называлась Ёж) да дремавший в кресле кучерявый юнец в буржуйской жилетке с часовой цепочкой на пузе.
Благоверного видела, делилась с порога Марина, стягивая сапоги, заскочила напомнить, что он отец!