— Кстати, лейтенант, капитан Марло расследует смерть вашего друга виконта Аберкромби.
Лицо молодого человека исказилось от боли.
— Что же вы расследуете? Он погиб в бою, — сказал он.
— Я в этом не сомневаюсь, — ответил Кингсли. — Насколько хорошо вы знали виконта?
— Не очень хорошо, но мы вместе служили, правда, недолго. Он много помогал мне. Я новичок, знаете ли. Алан объяснял мне, что к чему. И конечно же он был очень знаменит.
— Вам это в нем нравилось?
— О боже, а кому бы это не понравилось! Вы только представьте — он был знаком с самим Айвором Новелло! Господи! Это прекрасно, вы согласны? Он рассказал мне, что они как-то вместе ужинали в «Савое», и когда они вошли туда, оркестр заиграл «Да здравствует Англия». Редко жизнь дарит нам такие восхитительные моменты, правда?
— Да, пожалуй, — согласился Кингсли. — Вы ведь навещали виконта, пока он был здесь, в замке Бориваж?
— Ну да, навещал. Знаете, чтобы поддержать… в смысле, как приятеля. Я подумал, он обрадуется. Девушки здесь не могут утешить парня, не так ли?
— Разве? — ответил Кингсли, пристально глядя на Стэмфорда.
— Лейтенант Стэмфорд пришел в мой поэтический кружок вместе с виконтом Аберкромби, — сказала сестра Муррей. — Это было в день его смерти. Или возможно, я должна сказать, в последний день, когда его видели в живых…
— Он погиб в бою, — быстро сказал Стэмфорд.
— Конечно.
— Я часто думаю… в смысле, если бы мы только знали… — На секунду казалось, что Стэмфорд заплачет. — Это все так ужасно.
— Когда вы в последний раз видели виконта Аберкромби? — спросил Кингсли.
— О… после кружка, кажется. Да, после того как мы ушли от сестры Муррей.
— Посетители должны покидать помещение до шести вечера, — добавила сестра Муррей.
— И вы ушли?
— Да… конечно. А что мне еще оставалось?
Кингсли не ответил, продолжая смотреть на молодого человека. Молчание нарушила сестра Муррей:
— Лейтенант Стэмфорд тоже поэт, верно, лейтенант?
Стэмфорд покраснел и смущенно зашаркал ногой.
— Ну, как сказать… Вроде того. В смысле, я хотел бы им стать.
— И как продвигается ваше творчество?
Молодой человек покраснел еще сильнее.
— Ну, вообще-то, мисс Муррей, я кое-что написал. Знаете, как вы мне и советовали.
— Ну и молодец.
— Да, я думаю, смерть Алана, в смысле, капитана Аберкромби… это подвигло на творчество. Помните, вы сказали, что хотели бы прочитать мои стихи, когда они появятся? Вы говорили серьезно?
В руках у Стэмфорда была маленькая кожаная папка, в таких обычно носят ноты.
— Разумеется, серьезно.
Стэмфорд повернулся к Кингсли:
— А вы знали, что сестра Муррей публиковала стихи в «Манчестер гардиан»? Разве не восхитительно?
— Да, разумеется, — ответил Кингсли.
— Конечно, я уверен, что ничто написанное мною никогда не будет опубликовано, — быстро добавил Стэмфорд, продолжая заливаться краской. — Но об этом ведь так приятно думать.
— Несомненно.
— Ну, хм… вообще-то я прихватил с собой пару стихов. Но, разумеется, если вы не…
— Давайте их сюда, лейтенант. Не стоит зарывать свой талант в землю, — сказала сестра Муррей.
Стэмфорд открыл в нотную папку, засунул внутрь руку и вытащил небольшую пачку аккуратно исписанных листков.