К тому же Лео от чего-то опасался повредить шёлковую ткань пиджака, В глубине души при этом понимая что по ходу пьесы пиджаку этому суждено претерпеть такие приключения, которые никак не позволят остаться ему целым и невредимым.
Если вам неудобно я могу поддержать, великодушно предложил зуав.
Нет, нет, вовсе не нужно, поспешно отказался о помощи Лео и как бы
невзначай заложил руку за спину.
Двери лифта между тем закрылись и рождественская кабина поплыла по вертикальной шахте, важно отсчитывая щелчками пройденные этажи.
«Должно быть, двигаемся на седьмой» решил Лео.
Что было вполне логично, если в рассуждениях исходить из номера комнаты.
По крайней мере, во всех прочих отелях такая логика срабатывала.
Тем больше было удивление Лео, когда секунд через двадцать он, изогнув голову и глянув украдкой за спину замершего зуава, обнаружил, что горит жёлтым огоньком кнопка пятого, последнего этажа.
А выше этажей просто нет.
Удивлены? спросил зуав.
Лео мог бы поклясться (не понятно, правда, на каком писании и какими клятвами), что зуав смотрел прямо перед собой.
Однако же при этом сумел перехватить его взгляд.
Номер комнаты зависит не от этажа, произнес зуав, всё так же глядя прямо перед собой. В нём сокрыто нечто иное.
Дальнейшие объяснения он, однако, пускаться не стал, а Лео со своей стороны не стал расспрашивать, резонно полагая, что не стоит выпытывать у мелкого отельного служащего тайны бронзовых ключей.
А ещё он подумал, что надо бы вести себя осторожней.
Ведь представление уже началось, а текст пьесы, а так же и роль, и реплики, и характер персонажа, да и всё прочее, связанное с постановкой, ему не известны.
«Играйте себя» напутствовал его Хозяин. «Вам подыграют»
«Легко сказать» подумал Лео. «А кто я такой? И кто я такой здесь?»
Призыв к осторожности немедленно оправдался.
На четвёртом этаже щелчки затихли, лифт плавно остановился.
Двери открылись и вошли две девушки в лёгких променадных платьях, травянисто-зелёном и салатовом.
Заходили они в лифт полубоком и поначалу Лео подивился луговой прелести их облика.
Но вот они синхронно повернулись анфас и Лео в ужасе отшатнулся.
У обоих было вырезано по одному глазу. У одной левый, у другой правый.
Не выколото, а именно вырезано, вместе с веками, и донные части глазниц были тщательно выскоблены изнутри.
Двери закрылись.
Лео прижался к мягко вибрирующей стене лифта.
Боится, с усмешкой заметила одна из девиц, в травянистом платье.
Вторая прыснула в кулачок и сохранившийся глаз её глянул на Лео жутковато-игриво.
Свеженький, целенький, заметила смешливая.
Лео показалось, что они смотрят на него со странной смесью сексуального и гастрономического интересов.
По счастью, эта сцена длилась недолго.
Лифт остановился.
«Пятый» с внутренним вздохом облегчения подумал Лео.
Позвольте, сказал зуав, мягким жестом отодвигая барышень в сторону.
Багаж уплывал в коридор, а Лео ещё колебался, не решаясь пройти мимо странных спутниц.
Впрочем, мысль о том, что сейчас двери закроются, и придётся двинуться дальше вместе с весенними монстрами (вот только куда? неужели вниз? они ведь даже спросили, куда идёт лифт!) придала ему решимости и он протиснулся между явно умышленно загородившими ему путь и уже откровенно смеющимися Сциллой и Харибдой.
Двери закрылись и лифт продолжил своё движение
«Неужели вверх?» ошеломлённо подумал Лео.
Звуки лифта действительно затихали где-то в поднебесье.
«Но ведь там нет этажей!»
Или все-таки есть?
Ваш номер, сударь! пропел зуав с дальнего конца коридора.
Лео нерешительно двинулся по коридору, поглядывая вправо и влево, схватывая взглядом на ходу номера комнат.
А с этими номерами творилось что-то неладное!
В них не было никакой системы, никакой последовательности. За номером «три-девять-девять-пять» почему-то обнаружился номер «два-семь-один-пять», а за ним
«Стоп, система всё-таки есть!» поправил сам себя Лео.
Номера комнат заканчиваются на цифру «пять». По крайней мере, те номера, что он успел увидеть.
Он на пятом этаже. Стало быть, вполне резонно предположить, что последняя цифра номер этажа.
Почему-то последняя, а не первая.
А остальные три?
Что в его случае значит семёрка, потом пятёрка, потом ещё одна семёрка?
Быть может, и ничего.
Просто красивый симметричный номер. Двенадцать на двенадцать.
Или дело совсем в другом? И у номера есть секрет?
Спросить у парня-носильщика?
Глупо, он же ключами точно не занимается и в отельные тайны не посвящён. Он в самом низу местной пирамиды, зачем донимать его расспросами.
Тогда кого донять? У кого спросить? И допустимо ли здесь выпытывать отельные тайны?
Зуав терпеливо ждал у двери.
Лео привычным движением поднёс ключ к причудливо изогнутой латунной ручке
Но там не было замочной скважины! Вообще никакого отверстия.
Только бордовое, лакированное дерево рядом с молочной панелью дверного косяка.
Здесь, коротко пояснил зуав, показав на середину двери.
И тут только не слишком внимательный от природы Лео заметил вырезанный из чёрного дерева лик сатира, разинутый в усмешке рот которого и был, похоже, той самой замочной скважиной, которую Лео безуспешно искал ниже по двери.
Лео покрутил ключ, примеряясь к сатирным устам, и вложил его аккуратно в эбонитовые ножны.
Попытался повернуть, но ключ замер как вкопанный, удерживаемый невидимыми упорами.
И отпустите руку, продолжил инструктаж зуав, перехватив растерянный взгляд постояльца.
Лео послушно разжал пальцы.
Ключ неслышно и плавно повернулся на пол-оборота.
Дверь приоткрылась.
А ключ теперь можно забрать, и зуав, хозяйским жестом открыв дверь нараспашку, покатил тележку вглубь номера.
«И назад крутить не надо?» мысленно уточнил Лео.
Но вслух лишних вопросов задавать не стал, а просто вынул легко подавшийся ключ из пасти сатира.
«Хм хитрый замочек»
Лео не любил мрачные тона и потому с удовлетворением отметил, что дизайн номера не совпадает с депрессивной расцветкой двери.
Впрочем, благородная старомодность отделки настолько бросалась в глаза, что было очевидно: архитектор жил в те времена, когда само понятие «дизайн» либо не было общеупотребительным, либо не использовалось вовсе.
Узорный, наборный паркет под ногами, полускрытая от взора лёгкой дымкой тюли широченная кровать под ориентальным золотистым балдахином, полированная прикроватная тумбочка чёрного дерева с установленным на ней ретро-телефоном, ореховый корпус которого украшен был фарфоровыми вставками, толстобокие кресла в зеленовато-серой шкуре шёлка, пузатое бюро с множеством ящиков и ящичков, круг персидского ковра посреди комнаты и, в довершение картины, массивный стол-бегемот на толстых, коротких ножках, со спиною, укрытой классическим зелёным сукном.
За бахромчато-кистяным краем штор видны были полированные латунные ручки и латунные же планки оконных запоров.
«Или великолепная стилизация» подумал Лео. «Или и впрямь девятнадцатый век. Прямо машина времени!»
Зуав между тем переложил сумку с тележки
«Чёрт, как же нелепо эта спортивная полудизайновая, битком набитая сумка выглядит во всём этом обрамлении благородной классики!» и Лео мысленно постучал указательным пальцем по виску.
Впрочем, тут же сообщив себе в своё оправдание, что сумка не его, и вообще это реквизит, и что уж выдали с тем и работаем.
на столик возле вешалки.
И, повернувшись к Лео, завершил краткий обучающий курс нового постояльца:
В номере две комнаты. Эта и
Он показал на закрытую дверь в дальнем углу.
Назначение этой комнаты вам объяснят позже, у меня нет на это полномочий. Впрочем, скорее всего, вы и сами многое поймёте после первого же осмотра. Кроме того, в номере, разумеется, имеется ванная комната со всеми необходимыми уважающему себя джентльмену удобствами, а так же балкон с небольшой прогулочной террасой и шезлонгами, выходящий на отельный парк. Вид подобран с учётом ваших пожеланий. О дальнейших действиях, а так же о развлекательных программах отеля вам вскоре сообщат. Отдыхайте, сударь, и ни о чём не беспокойтесь!