Таким образом, Толбухин, еще недавно ведший бои в Донбассе, к удивлению Петрова, ворвался на полуостров раньше его! В таких условиях дальше медлить и ждать у моря погоды, в прямом смысле слова, больше было нельзя, иначе, как казалось, десант мог вообще не понадобиться. В итоге крайне рискованную операцию было решено начать в ночь на 1 ноября.
Дул сильный ветер, поднимавший в море двухметровые волны, а над проливом ярко светила луна, периодически закрываемая быстро проносящимися облаками. Немецкие наблюдатели с тревогой рассматривали в бинокли едва виднеющуюся темную полосу восточного берега, а также водную поверхность, время от времени освещавшуюся лучами прожекторов на несколько километров. Во тьме где-то слышалось привычное стрекотание моторов русских бипланов, периодически где-то в глубине немецкого берега доносились взрывы их бомб
Около 04.30 эту уже ставшую привычную картину нарушило какое-то едва заметное движение. Присмотревшись, наиболее внимательные часовые увидели, как на востоке со стороны Таманского залива медленно приближаются какие-то темные силуэты кораблей. А через несколько минут в свете прожекторов был виден уже целый флот, идущий в направлении Камыш-Буруна и Эльтигена. Тотчас по всему побережью взвились сигнальные ракеты и была объявлена тревога. Береговая артиллерия, в которой использовались в основном трофейные советские пушки, а также обычные полевые орудия, открыла бешеный огонь по подходящим плавсредствам, и вся водная гладь ощетинилась белыми султанами разрывов.
В результате только части судов удалось достичь берега в районе Эльтигена и под огнем доставить на сушу около 2000 десантников. Во время высадки осколком разорвавшегося поблизости снаряда был убит командир 4-го дивизиона сторожевых катеров Герой Советского Союза капитан 3-го ранга Николай Сипягин, возглавлявший 3-й десантный отряд. При этом 2360 десантников не смогли высадиться на берег и вернулись обратно. По данным штаба 20-го СК 18-й армии, потери личного состава составили 1490 человек (убитыми и утонувшими 1313 человек, пропали без вести 177). Но точное количество фактически доставленных на пляжи под Эльтигеном войск и цифры потерь в первую ночь так и остались неустановленными. По немецким данным (журнал боевых действий 5-го армейского корпуса), были захвачены 54 пленных, еще 30 человек из 255-й бригады морской пехоты, которые уже в 10.00 высадились на берег около села Яныш-Такил (ныне Заветное), сдались в плен. С немецкой скрупулезностью подсчитаны трофеи: 11 пулеметов, 2 миномета, противотанковое ружье, две пушки, два подбитых катера.
А вот вышедшие из Темрюка и Пересыпи десантные суда Азовской военной флотилии с частями 56-й армии из-за шторма и вовсе не смогли добраться до назначенного района, вследствие чего в 04.00 высадка была отменена. При этом без потерь тоже не обошлось. При входе в Глухой канал подорвался на мине один бронекатер, второй сел на мель в районе косы Чушка и на следующий день был расстрелян немецкой артиллерией.
Всего 1 ноября флотом было потеряно 37 единиц катеров и плавсредств: торпедный катер (ТКА) 45, бронекатера (БКА) 111 и 114, малые охотники (МО) 019, 044, 0112, сторожевые катера (СКА) 0128, 0168, 0178, катера-тральщики (КТЩ) 156, 165 и 577, десантные боты 2, 8, 10, 11, 14, 15, 17, 29, 30, 39, 40, мотоботы 1, 7, 18, 30, 36, 39, 44, 56, 267, сейнер 2800 «Путина», моторная шхуна М-17, катер КМ-4503. Еще 20 плавсредств были выведены из строя.
Согласно плану операции, с рассветом авиация должна была нанести удары по береговым опорным пунктам противника и позициям артиллерии, обеспечить дальнейшее продвижение пехоты, одновременно прикрыв десантный флот. Кроме того, штурмовики и бомбардировщики должны были нанести удар по немецким аэродромам в Крыму с целью парализовать действия люфтваффе.
Основную ударную силу 4-й воздушной армии (ВА) генерал-полковника Константина Вершинина составляли 230-я ШАД гвардии полковника Семена Гетьмана и 214-я ШАД генерал-майора Степана Рубанова. В состав первой на тот момент входили четыре штурмовых полка (7-й гв. ШАП, 210, 765 и 805-й ШАП) и два эскортных истребительных полка (863-й и 979-й ИАП), в состав второй два штурмовых полка (190-й и 622-й ШАП) и один эскортный (805-й ИАП). Всего в этих авиадивизиях имелись в строю около 110 Ил-2. Также непосредственно к началу операции на полевую площадку около Тамани перелетел ночной 889-й ночной легкобомбардировочный авиаполк (НЛБАП), вооруженный бипланами У-2.
Значительные силы для обеспечения десанта в Керчь выделили и ВВС ЧФ: 25-й ИАП на ЛаГГ-3 и 11-й ГИАП на Р-39, два штурмовых полка из 11-й ШАД (55 Ил-2), и по одной эскадрилье из 30-го ОРАП, 119-го ОМРАП и 5-го ГМТАП. На аэродром Витязевская перелетела 3-я эскадрилья 62-го ИАП в составе 10 бипланов И-15бис и И-153, которой была поставлена задача: подавление по ночам прожекторных станций и береговых батарей противника. Всего для обеспечения десанта было задействовано свыше 260 боевых самолетов. С такими силами на Тихом океане американцы и японцы проводили стратегические наступательные операции
В первый день операции советская авиация осуществила 951 вылет, из которых 611 пришлось на 4-ю ВА и 340 на ВВС ЧФ.
230-я ШАД выполнила 126 вылетов, из них 67 собственно на штурмовики, а 59 истребители эскорта из 863-го и 979-го ИАП. Потери составили два ЛаГГ-3: истребитель младшего лейтенанта Виктора Изотова из 863-го ИАП пропал без вести, а другой столкнулся в воздухе с Як-1. Кроме того, над целью из одного штурмовика выпал воздушный стрелок сержант Логвиненко, который успел раскрыть парашют и приземлился на немецкой территории. 214-я ШАД совершила 181 вылет, в том числе 91 Ил-2 и 98 ЛаГГ-3.
В 07.1807.27, 07.4507.50, 12.0512.10, 15.4015.45 и 17.0817.15 штурмовики последовательно и по несколько атаковали опорные пункты и огневые позиции немецкой артиллерии в районе плацдарма. Так, 5 Ил-2 из 47-го ШАП сделали восемь заходов на две зенитные батареи в районе села Орта-Эли (ныне Огоньки), на северном берегу озера Табечикское. Истребители в период с 06.50 до 17.50 (все светлое время суток) постоянно сопровождали ударные машины, но за это время произошел лишь один воздушный бой, в ходе которого старший лейтенант Демичев сбил Ме-109[1].
В целом же день прошел при полном господстве советской авиации ввиду практически полного отсутствия вражеской. К примеру, 249-й ИАП осуществил 14 групповых вылетов на разведку и прикрытие десанта, первый из которых начался в 06.45, а последний же самолет вернулся на аэродром Фонталовская в 17.30. И за все это время летчики не имели ни одного контакта с противником.
В то же время летчики ВВС ЧФ, по их донесениям, вели активные воздушные бои с противником и доложили о 6 сбитых самолетах. Вечером летчикам 11-го ГИАП были засчитаны 4 воздушные победы. Майору Давиду Нихамину записали Ме-109, сбитый в районе Багерово, а капитану Борису Литвинчуку, лейтенантам Григорию Колонтаенко и Петру Краснову сбитые в составе группы 2 Ю-87 и Ме-109. Пилоты ЛаГГ-3 из 25-го ИАП были скромнее и доложили только про один сбитый Ме-109. Еще один сбитый мессер записали на свой счет воздушные стрелки из 214-й ШАД.
В целом же вечерние доклады внушали оптимизм. В штаб фронта было доложено, что авиация уничтожила 4 танка, 34 автомашины, 3 минометные батареи, много повозок и живой силы противника, подавлен огонь 6 полевых и 1 зенитной батареи.
По данным же противника, никаких потерь в воздухе в этот день над Керчью не зафиксировано. Интересно, что основным противником советских летчиков 1 ноября стали отнюдь не немецкие пилоты, как того можно было ожидать, а хорваты. Они входили в 15.(Kroat)/JG52, которая 21 октября прибыла на аэродром Багерово, в 15 км западнее Керчи. Это была отдельная эскадрилья в составе JG52, действовавшая совместно с другими авиагруппами, но не подчинявшаяся им.