«Я не могу ей позволить сделать это…» Почти сразу пришла другая мысль. «А как именно ты собираешься ее остановить?»
Вся библиотека на миг поплыла у него перед глазами, когда он мысленно наложил лицо Марго на некоторые сцены, которые до сих пор являлись ему в кошмарных снах. «Она не понимает… думает, что это роскошное приключение, а она бессмертна… и я даже не могу настоять на том, чтобы быть ее партнером; не могу даже сопровождать и прикрывать ее…»
Если Кит попытается ступить через еще одни неисследованные Врата, весьма вероятно, что такая попытка убьет его.
— Что мне делать? Она этого хочет… — А стоило ли этому удивляться? Чего еще может хотеть ребенок, который, подрастая, неотступно грезит о своем знаменитом дедушке?
— Черт тебя подери, Кит, возьми себя в руки…
Возвращение в лингвистическую лабораторию было, наверное, самым трудным поступком, который приходилось совершать Киту за всю его жизнь.
Марго оттащила стул в дальний угол кабинки; но она не сидела на нем. Она заняла позицию за спинкой стула, вцепившись в нее, словно Кит был диким львом, которого нужно укрощать. Он вспомнил кое-какие гадкие фразы, которые он сказал ей, и нервно сглотнул. Кит тихо прикрыл дверь и посмотрел ей в лицо. Слезы оставили на нем извилистые потеки. Но ее подбородок был по-прежнему вздернут, хотя в глазах проглядывал страх.
— Я не ем молоденьких девушек, — сказал Кит. — Ты можешь поставить стул на пол.
Очень медленно Марго разжала свою мертвую хватку. Передние ножки стула тихо стукнули об пол. Она раза два сглотнула.
— Я не хотела — я имею в виду, я не собиралась…
— Что сказано, то сказано, — сухо перебил ее Кит. — И тебе действительно есть в кого быть упрямой.
Это почему-то вызвало новый поток слез. Кит чувствовал себя так, будто он только что ударил ее и за всю свою жизнь не сможет узнать, как возместить этот ущерб. Ощущение собственной беспомощности, парализовавшее его, неприятно напомнило Киту те времена, когда Сара вдруг начинала рыдать.
— Я… Скитер, он… и вы… — Марго потеряла контроль над собственным голосом.
Кит наконец догадался поискать носовой платок и выудил скомканную тряпицу из бокового кармана.
— Вот, держи.
Она разве что не выхватила платок у него из руки и повернулась к Киту спиной, отчаянно пытаясь сохранить остатки достоинства. Кит терпеливо ждал, понимая, что женская гордость — куда более серьезная штука, чем мужская, а мужчины, как известно, были готовы убить, когда их честь оказывалась задета. Она несколько раз откашлялась и промокнула лицо, затем высморкалась.
— Простите, — сказала она. — Платок Скитера я тоже испортила.
Кит поморщился. Он решил, что не хочет знать, как именно Скитер Джексон утешил его внучку. Если он поступил с ней бесчестно… «Я зашвырну его сквозь первые нестабильные Врата, какие только откроются». Она наконец повернулась к нему лицом, заплаканная бездомная сиротка в измятом платье проститутки. «Неудивительно, что она кого-то подкупила, чтобы изменить фамилию в своих документах на Смит. Не хотела, чтобы кто-нибудь знал, кто она на самом деле, отчаянно желая добиться всего своими собственными силами…»
Кит прекрасно понимал, каково это. Он прокашлялся, больше для того, чтобы выиграть время, чем для чего-то еще.
— Ты твердо решила заниматься разведкой прошлого? Она сглотнула. Ее глаза, красные и сердитые, все еще были мокры.
— Я мечтала об этом всю свою жизнь. Он снова прокашлялся.
— Учитывая, как обстоят дела, я не могу сказать, что осуждаю тебя за это… — Затем он критически оглядел ее, впервые пытаясь оценить, получится ли из нее разведчица прошлого.