***
Слава сидел на скамье у двери в аудиторию, где вскоре над ним должно было свершиться что-то вроде суда. Слава испытывал странное ощущение ему будто было всё равно. Что случится то случится, этого не миновать, и пусть случается вот, что он чувствовал в этот момент. Он был готов к любому решению.
Его пригласили войти. Выдохнув, Слава поднялся и зашёл внутрь. В комиссии было шесть человек. Глава департамента по воспитанию Мальков неприятный человек с вечно потной лысиной на голове, Мария Аркадьевна, ещё три преподавателя, незнакомых Славе, и отец Ивана по фамилии Жваликовский. Его Слава тоже видел впервые. Слухи о внешности одного из самых успешных и состоятельных бизнесменов Большого Континента оказались правдивы. Лицо Жваликовского и вправду напоминало морду дикой собаки, обитающей в полупустыне и не брезгующей питаться падалью такие же маленькие глаза и худой нос с острым кончиком. Его сын, Иван, не смотря на всю уродливость своего внутреннего мира, отличался большей симпатичностью наружности, видимо это досталось ему от матери, но точно не от отца.
Начнём, сказал Мальков и укоризненно посмотрел на провинившегося студента, что вы можете рассказать о случившемся?
Слава посмотрел сначала на него, а затем на всех по очереди, остановившись на отце Ивана. Жваликовский внимательно наблюдал за ним, не отводя глаз, будто проникая внутрь и видя его насквозь.
Я совершил глупый поступок и раскаиваюсь в этом, Слава выдавил из себя слова о раскаянии, решив всё-таки прислушаться к своему научному руководителю.
Простая ли это глупость, когда один студент причиняет физический вред другому? задал вопрос Жваликовский. Если парень не умеет вести себя по-человечески, ему не место в цивилизованном мире. Насколько я знаю, он попал в столицу из безымянного города.
Говорите так, будто там живут люди другого сорта, сказала Мария Аркадьевна.
Я никого не хотел обидеть. Но если в определённых местах привыкли решать любые вопросы с помощью кулаков, сумеем ли мы перевоспитать тех, кто приходит оттуда?
Иногда слово причиняет большую боль чем удар кулаком, сказал Слава, и если десять свидетелей видели, что я сделал, то они слышали, что сказал Иван. В таком случае отчислять нас нужно обоих.
Мальков резко взглянул на Жваликовского.
Пригласим вашего сына для очной ставки? спросил он.
Не вижу в этом нужды, ответил тот и с яростью посмотрел на Славу, силой выдавливая улыбку. Думаю, на первый раз мы можем ограничиться предупреждением. Студент хоть и бюджетник, всё-таки талантливый. Мы можем дать ему ещё один шанс.
И пусть извинится, сказал один из преподавателей, пусть извинится и примирится с новым председателем студенческого совета. Пусть сделает это прилюдно на следующем заседании студенческого совета.
Решено, сказал Мальков. Студент Бронислав, дисциплинарная комиссия выносит вам официальное предупреждение с занесением в личное дело. Любой следующий проступок с вашей стороны приведёт к отчислению из университета. Предупреждение будет действовать в течение года. На завтра назначено внеочередное заседание студенческого совета. На ваше место будет принят другой человек, а вы должны будете принести извинения председателю.
Внеочередное заседание студенческого совета было назначено на время первого приёма пищи. Вместо перекуса после долгого бессонного дня Славе пришлось идти и унижаться. В аудитории стоял всё тот же круглый стол. За ним уже сидели студенты и председатель. Слава не репетировал речей, зайдя, не поздоровался ни с кем и даже не взглянул ни на кого. Обращаясь к Ивану, он всё же посмотрел в его смеющиеся глаза и сказал:
Приношу свои извинения за то, что стряслось прошлой ночью.
Извинения приняты, ответил Иван и протянул руку, закрепим мир рукопожатием.
Слава протянул руку в ответ, они оба с силой сжали руки друг другу и оба почувствовали боль.
Это только начало, чуть наклонившись вперёд, прошептал Иван.
глава четвёртая
Самые состоятельные люди, проживающие в столице Большого Континента или в её окрестностях, любили проводить каждое утро шестого дня недели в закрытом клубе для избранных. Клуб этот располагался в центре города в десятиэтажном прямоугольном здании, которое в народе прозвали «кубом». Внутри располагались самый роскошный ресторан Большого Континента, бары, бильярдные, большая танцплощадка, бассейн и сауны; на четырёх верхних этажах находились гостиничные номера для того, чтобы клиенты могли провести наступивший день в безопасности.
За одним из столов в ресторане встречались семья Жваликовских и семья Вадбольских.
На мужчинах, посещавших закрытый клуб, были стандартные парадные костюмы, которые составлялись из брюк, рубашки и пиджака, отличающиеся лишь цветом; каждая женщина же старалась превзойти всех остальных по красоте, элегантности и роскошности своего наряда.
Госпожа Жваликовская, выглядевшая на фоне своего мужа довольно таки симпатичной, сегодня была одета в строгое платье тёмно-синего цвета. У неё была короткая стрижка с прямыми волосами. Она любила сидеть, перекинув ногу на ногу, и класть руки на стол, постоянно держа хотя бы в одной какой-нибудь столовый предмет.
Госпожа Вадбольская и её дочь Велизара были очень похожи друг на друга. Они обе были настоящими красавицами, с длинными волнистыми огненно-рыжими волосами, ровной осанкой и идеальной фигурой. На госпоже Вадбольской в это утро было тёмно-вишнёвое короткое платье, а Велизара была одета в золотистое платье с блёстками в районе декольте.
Всё утро Иван не отрывал глаз от этой обворожительной девушки с зелёно-карими глазами. Они были знакомы давно, их отцы дружили уже много лет. Однако между молодыми людьми не возникло даже приятельских отношений. Велизара была холодна по отношению к Ивану. Он тоже не испытывал к ней пылких чувств, но её пренебрежение его обществом, задевало его самолюбие. Поэтому Иван специально притворялся, будто она что-то для него значит, тем более это нравилось его отцу, что было для него очень важным. Отец был для Ивана главным авторитетом и примером для подражания. Возможно, в самом Иване не было столько отрицательных качеств, которые он показывал всем окружающим, ему просто хотелось доказать отцу, что он такой же, Иван рвался завоевать уважение, потому как ощущал некую холодность по отношению к себе. Он не чувствовал особо большой отцовской любви, и надеялся, что она появится, если сам Иван оправдает чужие надежды.
Красное вино с южного побережья просто чудесно, сказала госпожа Жваликовская, пригубив из широкого хрустального бокала на длинной ножке, но оно сильно уступает по вкусу и аромату этому.
Благодарю, ответила госпожа Вадбольская, наши виноградники выводили лучшие селекционеры Большого Континента.
Да и напитки покрепче вашего производства вне конкуренции, согласился с женой Жваликовский.
Напитки покрепче нам употреблять не дозволено, прошептал Иван, чуть подавшись вперёд, поэтому я могу согласиться лишь с матерью.
Велизара заставила себя улыбнуться в ответ.
Как продвигаются дела с покупкой земли? спросил Вадбольский у друга. Слышал, это рискованное предприятие.
Безымянные города государству не нужны, ответил Жваликовский, цена земли, на которой они стоят, ничтожно мала. Выкупив её, я получаю власть над оставшимися там жителями. Это может быть дешёвая рабочая сила или что-нибудь ещё. Проектов много. Например, в двух уже построены центры здравоохранения, в которых за щедрое вознаграждение любой желающий может продать свои органы. Зачем бедняку две хорошо работающие почки? с улыбкой спросил он.