Когда-то мы так и делали. Не так далеко отсюда, в Зеленогорске, был домик у моей бабушки по отцовской линии. Следуя договору между семействами, один месяц летних каникул неизменно проходил там. Собираясь в группку, вся местная детвора неслась с спозаранку на залив и плескалась, пока есть мочи.
Увы, детство кончилось. И не осталось места баловству. Сложив руки на груди, я закинула голову и несколько минут рассматривала обглоданный пожаром особняк. Удручающее зрелище.
Оглянувшись по сторонам, я не обнаружила ничего подозрительного. Надеясь, что никто не заметит моих маневров, но и не особо таясь, без всякого труда вошла на чужую территорию. Машинально закрыла калитку. Впрочем, судя по пустым банкам из-под пива, можно было и не стараться, местная молодежь явно наведывалась сюда без приглашения.
Построенный в современном стиле особняк некогда был великолепен. Огромные панорамные окна от потолка до пола открывали дивный вид на озеро на втором и третьем этажах и на сад на первом. Сейчас же все они были раскурочены мощным взрывом. Остались лишь стены, и те были обезображены и полуразрушены последующим пожаром. Некогда ухоженный сад пришел в запустенье. Среди сочной зеленой травы то и дело попадались обугленные камни, стекла, обломки мебели. Каким-то чудом входная дверь осталась почти невредимой, хоть и висела на одной петле.
Поднявшись по ступенькам, я с опаской вошла внутрь. Память воскресила непрошенные воспоминания. Стараясь в них не углубляться, а заодно и не пораниться, я прошлась по комнатам первого этажа. Лестница, ведущая наверх, обвалилась ни единого шанса подняться. Разве что через окно, взобравшись на дерево. Но тогда не миновать вопросов от соседей. Вход в гараж был завален обломками каменной плиты. Пришлось выйти и зайти с улицы. Гараж пострадал от пожара и мародерства в равной степени. Если и оставались здесь следы преступления той ночи, то они были полностью уничтожены теперь.
Что ты здесь делаешь?
Подпрыгнув от неожиданности, я инстинктивно попятилась назад. От страха перед глазами поплыли черные пятна. Прикрыв глаза рукой, я сказала, не узнав собственного голоса:
Никитин ты придурок. Кто же так подкрадывается?!
Не знаю А кто лазает по чужим домам без разрешения?
Вполне придя в себя, я хмыкнула и направилась к выходу:
Ну, домом это теперь не назвать. А женское любопытство никто не отменял.
Странные у тебя интересы, -шагая рядом, усмехнулся он. Проснулась в несусветную рань, сиганула в окно и прямиком на развалины взорванного дома какого-то бандюка.
Уже почти девять. Самое время сходить в магазин.
Еды полный холодильник.
Ага, и ни единой банки пива, сока или водички.
Решила позаботиться о ближних? хмыкнул Никитин. Он явно злился, хоть и пытался сдержаться.
Верно мыслишь, товарищ. По этой же причине воспользовалась окном, а не дверью. Не хотела тебя будить.
Ценю твою заботу.
Цени.
А интерес к дому как объяснишь?
Объясняться я не обязана, мягко, но непреклонно напомнила я, и оба мы знали, что речь вовсе не о сгоревшем доме.
Никитин всегда был благоразумным парнем. Вот и сейчас, выжал из себя улыбку и сказал:
Я с тобой пойду. Надо же кому-то сумки тащить.
Я взяла его под руку и с привычным дружелюбием сказала:
Раз так, то и мороженое купим. Чувствую, будет жарко.
По возвращении мы обнаружили, что все ребята уже проснулись. Более того, Кирюхина девушка даже успела напечь блинчиков на всю ораву. Разместившись в тени яблонь, мы завтракали и болтали. Лешка чаю предпочел ледяное пиво и, отпив немного, с наслаждением сказал:
Эх, Сара, до чего ж ты мудраяБыло б еще пиво не безалкогольное.
Сам же сказал, хмыкнула Юлька. Она мудрая. А тебе сегодня за руль. Так что, радуйся, что есть.
Я и радуюсь. Сам бы ни в жизнь в такую рань в магазин не потащился. Это к шоссе топать. Мрак.
Ничего, хмыкнул Никитин. Сара развлекла себя осмотром местных достопримечательностей.
Это каких же? озадачился Кирюха. А догадливая Маринка спросила:
Не уж-то в тот взорванный дом полезла?
Наша Сара, и мимо прошла, смеешься? улыбнулся Никитин.
Улыбался он широко, но чувствовалось, что все в нем бушует. Похоже, дорогой друг имеет все шансы стать для меня проблемой. Ребята же тем временем с пылом принялись обсуждать события полугодичной давности:
Все случилось ночью, рассказывал Кириюха. То ли в конце ноября, то ли в первых числах декабря. Одним словом, когда во всем поселке только в четырех домах живут, а особняки пустуют.
Как пустуют? ахнула Лешкина спутница. Такую красоту без присмотра оставляют? И не грабят?
Таких людей грабить чревато, хмыкнул Лешка. Это даже местная шпана понимает.
Нет здесь никакой шпаны, обиделся Кирюха. А особняки оставляют на зиму, это правда. За ними местные бабы присматривают, они же убираются, пока хозяева в городе. К тому же, дома все на охране. Если что, из соседнего центра менты приедут.
Когда все окончательно сгорит?
Ага, не без этого.
Так что с тем домом? поторопила Марина. Она страсть как любила детективы.
Жил там какой-то банкир, если верить матери. Жил не тужил, а потом взлетел на воздух.
А что же, банкиров опять взрывают?
Только тех, что деньги считать не умеют.
Или наоборот, считают слишком внимательно.
Так может, просто утечка газа? с некоторым разочарованием спросила Марина. Кирюха покачал головой.
Нет, убийство. Менты всех опрашивали, к родителям даже в город приезжали. К другим дачникам тоже наведывались.
Надо же, как суетились.
Видать, выписал им кто-то чудотворящий пендель.
Не иначе. Где это видано, чтобы они напрягались?
А результат-то был, нашли убийцу?
Понятия не имею.
Что местные сплетницы говорят?
Тот редкий случай, когда сказать им нечего.
Переживают, небось, бедные?
А то. Все ведь ночью случилось. Особняки на берегу, а местные ближе к лесу живут. Никто ничего не видел. Услышали взрыв, проснулись, зарево от пожара стояло такое, что сразу ясно спасать некого. Но местные к особняку побежали, да только пожарных и смогли вызвать. За забор никто даже не осмелился сунуться полыхало сильно. Боялись, что огонь на соседние здания перекинется, но обошлось. От банкира одни угольки остались.
Печаль, вздохнула Маринка. История ей не понравилась. Грустно и без остроты.
Посмотрев на нее, Кирюха прищурился и сказал хитро:
А дружки банкира, кстати, до сих пор сюда иногда наведываются. Причем ночами.
Серьезно? глаза Маринки засверкали от любопытства.
Ага, ищут все чего-то. Я слышал, как соседка матери рассказывала. Приезжали сюда какие-то крутые, на джипах. Особняк, точнее руины, по сантиметру осмотрели. Тех, кто был в поселке в ту ночь, вопросами замучили. И так несколько раз. Но, что примечательно, всегда разные.
Но это же не значит, что работодатель у них тоже разный?
Не значит. Но и то, что убийство банкира покоя многим не дает, не отрицает.
Так что же, нахмурилась Маринка. Соратники в смерть банкира не верят?
Тебе надо меньше триллеры смотреть явно сносит башню, хохотнул Кирюха. Смерть его сомнению не подлежит. Труп в особняке был.
Тогда, выходит, наши органы у них доверия не вызывают? Сами убийцу ищут?
Похоже на то.
Знаете что, нарушила молчание Лешкина спутница. У меня от ваших историй мурашки по телу. А я этого не люблю. Пошли лучше купаться!
Поддерживаю, разулыбался Кирюха, и, не сговариваясь, все ринулись на перегонки за купальниками и полотенцами.
В город возвращались поздно ночью. Счастливые и усталые. Распрощавшись с ребятами, я поднялась к себе. С трудом выждав контрольные пятнадцать минут, спустилась на этаж ниже. На столе лежала небольшая пачка документов. Подле чайника появилась корзина с фруктами. Придвинув ноутбук, я принялась быстро строчить письмо.