В один из дней он почувствовал запах жалости. Враг жалеет его, это хорошо. К жалости примешивалось чувство уважения. Человек уважает его несгибаемую волю, его смелость и уверенность. Он восхищается тем, что он, Этар, добровольно обрек себя на муки голода. Это тоже очень хорошо. Значит, человек слаб. Его эмоции выдают его, в этом его слабость и открытость.
День за днем, глядя в его глаза, Этар думал: «Я силен, я сильнее тебя. Ты слаб, ты ничтожная тварь, слабее паука, слабее мухи». С каждым днем он всё чётче и чётче различал отдельные мысли человека, как будто порхание невесомых мотыльков над покрытым цветами лесным лугом. С каждым днем он учился видеть, как и отчего человек грустит, радуется, мечтает. Он начинал понимать его, понимать, как рождаются в человеческом сознании мысли и эмоции, подобно тому, как давным‑давно, когда ему, Этару было всего два года, он наблюдал за движением рыб в прозрачной холодной воде ручья, сбегающего с северных гор.
Он вспоминал, как быстро реагировали рыбы на его поначалу неуклюжие попытки поймать их. Кажется, что твое движение молниеносно, удар, фонтан взлетающих брызг – но твоя лапа пуста, когти не достали добычу. Через некоторое время вода успокаивается, серебристое тело, покрытое чешуей, снова появляется на том же месте, словно дразня тебя, издеваясь над тобой. Ты пробуешь еще раз, и еще раз, и еще, но все твои попытки заканчиваются неудачей. На следующий день происходит то же самое: рыба предугадывает твои движения, замечая тебя, как только ты заносишь лапу для удара. Ты раздосадован, но ты упрям. Ты намерен победить, без этого в охоте нет никакого смысла. Ты должен оказаться сильней, проворней, хитрей.
И вот наступает тот день, когда у тебя получается. Ты стоишь над ручьем, спокойно глядя в текущие воды. Ты замечаешь всё – сверкание струй, рябь на воде, плавные, слегка замедленные движения рыбы в воде. Ты ощущаешь себя единым с этой водой, с мельканием жуков‑водомерок, со стремительными иглами стрекоз, проносящихся над ручьем, серебристыми тенями в быстрой воде. Ты не думаешь над тем, как быстро нанести удар, с какой силой, когда именно. Ты растворен в движении, хоть ты и замер, как камень, ты – тоже в движении, ты сам – движение.
И вот всё происходит само собой – твоя лапа погружается в воду, плавно рассекая её. Никакого всплеска, никаких брызг. В твоей ладони трепещется и бьётся еще миг назад спокойно повисшая в водяном потоке рыбка, её жабры вздуваются, выпученный глаз смотрит на тебя, как капля замерзшей черной воды. Ты победил, ты научился.
С волей – то же самое. Ты должен научиться управлять ею, ты должен раствориться в ней, стать частью, в то же время продолжая оставаться единым целым. Поняв, как движутся рыбки‑эмоции в мутном омуте человеческой психики, ты сможешь ловить их.
И Этар понял. Он научился. Однажды, глядя в глаза человека, в тот миг прекратившего говорить, Этар почувствовал собственную усталость. Он очень устал за эти дни бесполезных попыток проникнуть в глубину сознания врага. «Если бы знал, двуногий, как я устал от тебя. Как я хочу отдохнуть! Как же я устал!», подумал Этар и увидел, как его мысленный посыл, как лапа с выпущенными когтями, исчез в серебристом омуте внутри человека, как в ручье, спадавшем с отрогов северных гор.
Человек опустил плечи, глаза его моргнули несколько раз, мускулы расслабились, он потянулся и зевнул.
Этар ничем не выдал своей радости, своего бешеного восторга, сравнимого только с восторгом от удачно завершенной охоты, восторгом от удачно нанесенного решающего удара. Волк удвоил усилия: «Хочется спать. Как же мне хочется спать. Спать, закрыть глаза, растянуться во весь рост и заснуть», напряженно думал Этар.
Враг лег, положив руки под голову и тут же крепко заснул. Его голова оказалась в нескольких сантиметрах от прозрачной клетки.
Волк осторожно подполз поближе. Теперь его голова почти соприкасалась с головой человека.