Вот лишь некоторые вопросы, побудившие меня написать эту книгу. Еще больше открылось мне по мере того, как я впитывал результаты исследований, формирующих наше понимание критической роли, которую в жизни каждого из нас играют связи и одиночество. За данными и цифрами стоят люди, с которыми вы встретитесь на страницах этой книги: ученые, философы, врачи, культурные новаторы, общественные активисты и люди из всех слоев общества, чьи истории постоянно напоминают нам, что вместе мы сильнее.
Первый раздел книги посвящен основам одиночества и социальной связи причинам, по которым одиночество эволюционировало в нашем высокосоциализированном биологическом виде, а также способам, с помощью которых различные аспекты культуры могут помочь или помешать нам установить связь с другими людьми и создать чувство общности. Во втором разделе рассматривается процесс установления связей, который каждый из нас до лжен самостоятельно использовать в своей собственной жизни, начиная с отношений с самим собой и продвигаясь вовне через семью и друзей, чтобы в конечном итоге построить более связанный мир для бу дущих поколений. Я надеюсь, что истории, которые вы вот-вот прочтете, углубят ваше осознание собственного места в нашей социальной вселенной, а также вдохновят вас и побудят повернуться к окружающим с обновленным ощущением жизненно важной роли, которую все мы играем в жизни друг друга. Как вы вскоре убедитесь, усиливая нашу связь друг с другом, мы улучшаем свое здоровье, жизнерадостность, продуктивность, креативность и удовлетворенность.
Работая над этой книгой, я пришел к пониманию того, что социальные связи выступают как во многом непризнанная и недооцененная сила для решения многих критических проблем, с которыми мы имеем дело и как отдельные люди, и как общество в целом. Преодоление одиночества и построение наполненного связями будущего это неотложная задача, с которой мы можем и должны справиться вместе.
I
Осмысление одиночества
1
У нас под носом
Главное убеждение моей жизни теперь покоится на уверенности в том, что одиночество это отнюдь не редкое или любопытное явление, свойственное мне и некоторым другим одиноким людям, а главный и неизбежный факт человеческого существования.
Томас Вулф, «Одинокий божий человек»[5]
Мой первый день работы врачом начался ясным июньским утром, когда я вошел в двери бостонского Центра женского здоровья имени Бригама. На мне были выглаженный белый халат, моя лучшая рубашка и галстук. Я улыбался охранникам и всем встречным сотрудникам. Для них это бы л лишь еще один день в оживленной городской больнице, но для меня день, который я запомню на всю оставшуюся жизнь.
Моя голова была набита медицинскими фактами и всякими мелочами, которых я набрался в медицинской школе. Мои карманы были переполнены различными предметами, включая стетоскоп, офтальмоскоп, камертон, карманный медицинский справочник, три шариковые ручки с черными чернилами, пустые бланки для записи данных о пациенте, список телефонных номеров основных больничных служб и ламинированные карточки с алгоритмами действий в любой ситуации от реанимации при сердечном приступе до лечения диабетического кетоацидоза. Однако ни в карточках, ни в руководствах не было ни слова о самой распространенной болезни моих пациентов.
В последующие дни, когда я совершал обходы со своей командой ординаторов и старших врачей, я сосредоточивал внимание на правильном диагнозе и назначении правильных медикаментов, лечении и обследовании. Иногда это было невыносимо, но с каждым месяцем я чувствовал себя все увереннее, работая и с такими распространенными заболеваниями, как диабет и рак, и с необычными, о которых только читал в учебниках. По мере того как я медленно поднимался к вершинам медицинской подготовки, я стал замечать другие стороны жизни своих пациентов, включая их общественную жизнь или ее отсутствие.
У некоторых из них в палате всегда был посетитель, составлявший им компанию в незнакомой больничной обстановке. Если пациентам становилось хуже или они находились на грани смерти, их всегда окружали друзья и родственники, приехавшие отовсюду, чтобы побыть с ними и объяснить врачам и медработникам, как много их любимые для них значат. Но у других пациентов целыми днями и неделями не было ни посетителей, ни телефонных звонков, и никто за пределами больницы не интересовался их самочувствием. Некоторые из них умерли в одиночестве, и никто, кроме меня и моих коллег, не застал последние минуты их жизни.
Я обратил внимание, что дело не просто в физическом присутствии или отсутствии родных и близких. Это жажда дружеского общения, которая была у многих мужчин и женщин, проходивших через наши больничные двери. Пока большинство пациентов стремились поскорее выписаться и вернуться к жизни, некоторые превращали медицинский персонал в слушателей, в которых они так нуждались. Они рассказывали длинные истории своей жизни всем, кто был готов заметить само их существование. Я часто ловил себя на том, что разрываюсь между желанием быть с этими людьми и осознанием того, что меня ждут другие пациенты.
Моя цель как врача состояла в оказании медицинской помощи. А социальные проблемы, какими бы мучительными они ни были, казалось, выходили за пределы сферы врачевания. Лишь одному пациенту, Джеймсу, удалось объяснить мне, как сильно я ошибался.
Я виделся с ним всего один раз, когда он пришел в нашу клинику с диабетом и высоким артериальным давлением. Но в тот день этот джентльмен средних лет преподал мне глубокий и неизгладимый урок об одиночестве и связи.
Джеймс был коренастым мужчиной с каштановыми волосами и грубой красной кожей, свидетельствовавшей о долгих зимах, проведенных в Новой Англии. На его лице застыло мрачное выражение разочарования, которое, как я предположил, было вызвано проблемами со здоровьем, о которых говорилось в его медкарте.
«Приятно познакомиться, сказал я. Чем я могу вам помочь?»
Джеймс описал проблемы, связанные с диабетом, высоким артериальным давлением, весом и сопутствующими этому частыми стрессами. При этом сам он выглядел изможденным, а его жестикуляция вялой. Казалось, тяготы жизни взяли над ним верх.
Затем он ни с того ни с сего произнес нечто, что тогда показалось мне абсолютно нелогичным. «Худшее, что со мной случилось, это выигрыш в лотерею», сказал он.
«Правда? я уверен, что мое недоумение отразилось в моем голосе. Почему?»
Услышав это разрешение, Джеймс выложил мне всю свою историю. Оказалось, что это н е метафора: он действительно выиграл в лотерею. До этого же он был пекарем и преуспел в этом деле, а клиенты ценили его талант. Он наслаждался своей работой и был доволен тем, что пр иготовленная им пища доставляла людям счастье и удовольствие. Хотя он не был женат, его окружало множество людей, которые ему нравились. Они вместе работали в пекарне, и он никогда не чувствовал себя одиноким. Но когда он выиграл в лотерею, все поменялось.
Он вдруг стал богатым и решил, что ему нужно изменить свою жизнь. Ориентируясь на идеи, предлагаемые ему телевидением, кино, рекламой и другими медиа, он решил погрузиться в мир роскоши и удовольствий. Он полагал, что это осчастливит его больше, чем рабство на кухне. Ему казалось, что новый статус сделает его другим человеком.
Он уволился с работы и переехал в престижный район на побережье. Там он удовлетворял все свои потребности и купался в деньгах, живя пресловутой мечтой. И все же, несмотря на в се эти з аманчивые вещи, мечта оказалась ночным кошмаром. Он не чувствовал удовлетворения, но был болен и несчастен. Прежде добродушный, веселый и общительный, Джеймс становился все более замкнутым, изолированным и злым. Он набрал вес, и в конце концов ему диагностировали диабет и высокое артериальное давление, которые и привели его ко мне. Вместо того чтобы проводить в пекарне время с коллегами и постоянными покупателями, теперь он посещал врачей или сидел дома один-одинешенек.